Зона навсегда. Гладиаторы поневоле - Андрей Амельянович

– Обычно пространственные аномалии, при активации, похожи на лопающийся пузырь, по которому их запросто определяют. Но данная петля, видимо, какого-то другого вида. Ее замечаешь лишь тогда, когда уже находишься внутри. В нашем случае, лишь когда из нее выходишь.

Капитан не знал, чему удивляться в первую очередь: самому факту попадания в ловушку, ее наличию в топтаной-перетоптаной части Зоны или же благополучному выходу из нее?

Подняв глаза на полковника, Провод замер: в рассеянном свете фонаря было заметно, как побледнел снявший противогаз Тула. В чем причина такого испуга? Временная аномалия, по сути безобидная, и сыгравшая только на руку рейд-группе…

– Эй, ты чего? – тронул командира за плечо Провод.

Полковник дернулся как от укола, но тут же взял себя в руки и ответил:

– Охренел второй раз, чего? – он утер лоб рукой. – Хорошо, Ксаер, веди. Надеюсь, к утру будем на месте. Нам же еще найти надо эту флешку. Горда писал, что она во фляге, под листом жести каким-то…

– Да, сейчас пойдем, – согласно кивнул головой сержант. – Но сперва ответь на кое-какие вопросы.

С неподдельным удивлением Провод заметил, как Ксаер поднял автомат. Ствол его смотрел прямо на полковника. Первым порывом капитана было наброситься на бойца и попытаться отобрать оружие, но он тут же передумал: реакция у сержанта была отменная, не оставалось сомнений, что тот успеет нажать на спуск. А что тогда делать? Провод был готов ко всему, но не к бунту в команде. Подобного за все его время службы в СЗО никогда не случалось.

Украдкой капитан посмотрел на остальных: те двое топтались на месте, с растерянным видом глядя то на зарвавшегося Ксаера, то на полковника. Поддерживать сержанта никто не спешил, однако и спасать Тулу попыток не предпринимали.

– Кто за нами следил? – напрямую, без обиняков, спросил Ксаер. – Не притворяйся, будто ничего не знаешь. О чем ты говорил с Кисляком по пути к Периметру?

– Опусти оружие, – не моргнув глазом, жестко заявил Тула. – Это приказ, сержант. Наделаешь глупостей, до конца жизни не отмоешься. У нас с этим сурово, ты в курсе. Убери ствол, и даю слово офицера, что на базе об этом инциденте никто не узнает.

Неуверенно посмотрев на Хорька и Центнера, словно ища у них поддержки, и зло зыркнув на Провода, Ксаер медленно опустил автомат на землю.

– Вот так, хорошо, – не двинувшись с места, мягко произнес полковник. – Во-первых, с чего ты взял, что за нами следят? Аргументируй.

– А кто, по-твоему, утащил Крота?

– Мутанты, – без раздумий ответил Тула. – Понимаю, это действительно произошло неожиданно и странно: человек исчез, сделав лишь один выстрел, винтовка осталась на месте. Но мы в Зоне, сержант. Тут всякое бывает, тебе ли не знать?

– А с Кисляком ты что обсуждал в кабине?

– Подписывал документы о входе в охраняемую Зону Отчуждения, вот что. Обычная бюрократическая возня. Еще что-нибудь интересует?

Ксаер сразу стушевался и отрицательно помотал головой.

– Слово свое я сдержу, – по-отечески положив руку на плечо бойца, сказал полковник. – Но запомни: прежде чем угрожать человеку оружием, будь уверен в своей правоте. А теперь пошли, время поджимает.

Снова выстроившись в колонну, на этот раз во главе с Ксаером, группа двинулась дальше. Проводу, как и всем остальным, не давал покоя вопрос: правду ли сказал Тула? Причин не верить полковнику у него не было, но висящих в воздухе вопросов накопилось немало. Помимо странного исчезновения Крота, со смертью Дубля было что-то не то. Какая-то мелкая деталь, плавающая на поверхности и которую он никак не мог выловить, не давала покоя. Терзая себя догадками, капитан машинально топал след в след за остальными.

Проводник из Ксаера оказался толковый, не на словах знающий свое дело. Лишь изредка останавливаясь, чтобы сориентироваться на местности, он уверенно вел группу к цели, так что весь последующий путь прошел без проблем. Конечно, если не считать нескольких аномальных полей, которые пришлось обогнуть по широкой дуге, да случайно выскочившего прямо перед спецназовцами выводка кабанов, с визгом умчавшегося прочь после первого же выстрела.

Напряженно глядя по сторонам, Провод переключил свои мысли на задание, которое сейчас выполняла их группа. Нужно было просто пройти чуть больше десятка километров и забрать флешку. Для семи спецназовцев – плевое дело. А оказалось иначе. Двоих уже нет. Весь построенный за Периметром план рухнул к чертовой матери после первой же перестрелки с толпой зомби. Вероятно, тогда же они и попали во временную петлю, выбросившую их за много километров от намеченного маршрута. И хоть это, по большей части, и сыграло на руку, дальнейшая неопределенность пугала. А вдруг флешки в том месте, где оставил ее Горда, уже не будет? Вдруг начнется Гроза или гон? А если еще одна временная петля, ведущая уже в Деснянск?..

Забрезжил рассвет. Солнце, едва пробивающееся сквозь пелену облаков, омыло первыми розовыми лучами обшарпанные, в прошлом ярко-зеленые купола церквушки, стоящей неподалеку; вдохнуло жизнь в полузатопленный хутор, разлегшийся в низине; защекотало бока ржавым автомобилям на кладбище брошенной техники. Дождь давно прекратился, и теперь под ногами противно чавкало. Легкий ветерок колыхал рыжий травяной ковер, укрывший землю на сколько хватало глаз. Чуть в стороне прошмыгнул какой-то мелкий зверек, с покосившейся опоры ЛЭП сорвался ворон и, громко каркнув, поприветствовал новый день.

– Мы на месте, – остановившись, произнес Ксаер. – Теперь нужны точные координаты, иначе старость здесь и встретим.

Провод встал рядом с ним, ошеломленно глядя на раскинувшуюся в низине, в стороне от заброшенных сельских домишек, огромную свалку металлолома и всевозможного хлама. Чего там только не было! И скомканные корпуса машин, и горы старых покрышек, и ряды покореженной бытовой техники, и даже рельсы, завязанные в причудливые узлы неведомой силой. Все это производило гнетущее впечатление, нагоняло тоску и страх.

– Молодец, сержант, – буднично сказал Тула. – По описанию, нам туда, – полковник указал пальцем на дальний край промзоны, от края которого, примерно в километре, начинался лес.

Оскальзываясь на мокрой траве, отряд спустился вниз.

– Где-то здесь, недалеко, – то ли бойцам, то ли сам себе, бормотал полковник, выискивая взглядом ориентиры. – Сейчас сюда… Ну да, точно! Вон труп, а прямо за этой грудой – аномальное поле.

Группа оказалась на небольшой полянке, со всех сторон окруженная горами всяческой рухляди. Здесь не было видно никакой живности и не росла трава, здесь был совершенно другой воздух, это чувствовалось даже сквозь фильтры противогаза.

Представлявшееся легким задание оказалось значительно сложнее. Отыскать жестяной лист, под которым должна быть фляга, в куче металлолома – дело заведомо гиблое. Оставив в дозоре Центнера, остальные четверо час за часом рылись в мусоре, тщетно пытаясь найти «иголку в стогу сена». Радовало лишь то, что костюмы не пропускали излучение, а автоматика вовремя делала инъекции, иначе смерть от лучевой болезни была бы спецназовцам гарантирована.

Силы уже были на исходе, но капитан с сослуживцами упорно продолжали отбрасывать в сторону старые железяки, лелея надежду добраться до фляги. Пот застилал Проводу глаза, мышцы ныли, хотелось послать все к черту… Как вдруг сквозь гулкие удары сердца он услышал то, что заставило его насторожиться.

Отчетливый рокот двигателя.

Он недоуменно завертел головой, выискивая источник шума. Центнер тоже обеспокоенно закрутился на месте. Хорек взял лежащий на земле автомат и медленно разогнулся. Лишь Тула и Ксаер, казалось, ничего не слышали, матерясь и перебирая хлам.

Но спустя минуту им тоже пришлось отвлечься, когда, урча мотором, на поляну въехал бронеавтомобиль с пулеметом посреди крыши, недвусмысленно повернувшимся в их сторону…

Закусив от страха палец, Пращур распластался на земле, стараясь даже дышать урывками. Набрал воздуха полную грудь – и замер, сотрясаясь от мысли, что его могли заметить и теперь подкрадываются сзади. Рядовой приподнял голову, прислушался: вроде бы тихо. Но спокойнее от этого ничуть не стало, поэтому, облизнув пересохшие губы, он медленно обернулся на распахнутые за его спиной широкие ворота. Освещенное ярким диском луны, подворье большого, некогда добротного, а теперь практически разрушенного дома с обвалившейся внутрь крышей, источенными насекомыми бревенчатыми стенами, растрескавшимся фундаментом пустовало. Под свисающей наружу на одной петле пустой оконной рамой стояла покосившаяся скамейка. Полузаросшая бурьяном, вымощенная камнем тропинка, начинавшаяся от крыльца, обрывалась у колодца. За ним ровным рядом выстроились несколько сараев, возле одного из которых валялся проржавевший до дыр котел и телевизор с разбитым экраном. Остов старого жигуленка и трактор со спущенными, присыпанными гравием колесами скромно ютились сбоку.