Брак (СИ) - Хабарова Леока
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что это? Фонарь? Всевидящее око камеры слежения? Глаз Циклопа, охраняющего выход из жуткого лабиринта? Ларго не знал. Как не знал и того, что хрустит у него под ногами.
Голова казалась пустой, точно жестяная банка из-под псевдобобов. Мысли вязли в сознании, как мухи в меду.
Что там, впереди? Кто там?
Это была колба.
Такая же гигантская колба, в которой Сайрусы держали Магу и добрую половину самых влиятельных воротил Агломерации. Точно такая же, в которой сам Ким провёл последние несколько...
Часов? Дней? Лет?
Ларго не помнил. Чёртов Вик украл его память. Украл и стёр в порошок...
Изнутри капсула слабо мерцала алым. Ким, с трудом переставляя ноги, подошёл ближе.
"Ещё один несчастный, обречённый на принудительное усовершенствование", – отупело подумал он и протянул руку.
Как ты, дружище?
Как только пальцы коснулись стекла, обитатель капсулы ожил. Задёргался в проводах, словно рыба в сетях. Забился, и...
... И Ларго отшатнулся. Попятился, чувствуя, что воздуха катастрофически не хватает.
За стеклом металась... женщина. Женщина с огромным раздутым животом и безумным, полным страха, взглядом.
То, что это не кукла, Ким понял сразу. Куклы так не смотрят. Не бьют в стекло раскрытыми ладонями. Не воют от ужаса, лишённые возможности говорить. Кукол не бреют налысо и не выжигают им на лбу цифры.
Эта была тысяча первой...
Кима затрясло. Он стоял, не в силах двинуться с места. Стоял и смотрел. А женщина молотила по стеклу ладонями, пока не сработал какой-то загадочный датчик, и где-то далеко наверху вспыхнул свет. Холодный луч вырвал из мрака бесконечную шеренгу капсул. Десятки. Сотни.
Тысячи?..
В каждой колбе металась беременная женщина...
Глава тридцать шестая
Ларго подавился криком, захрипел и попятился, схватившись за горло рукой.
Женщины...
Чёрт побери! Всё это живые женщины! Беременные женщины!
Инкубатор...
Клонирование...
Люди из пробирки...
...Нежизнеспособность двойной икс-хромосомы...
Ложь. Всюду ложь!
Одна сплошная бесконечная ложь!!!
– Суки! – гаркнул он в пустоту. Туда, куда уходила шеренга гигантских капсул. – Твари! Сволочи!
Дышать стало трудно. Ноги подкосились, Ким рухнул на колени и тут же понял, что хрустело под босыми ступнями.
Кости?
Это были кости. Пожелтевшие, хрусткие останки, плоть на которых давным-давно сгнила.
Взгляд зацепился за череп. Крохотный череп, размером с синтезированный апельсин.
Череп ребёнка...
Рвотный спазм скрутил узлом, и Ларго исторг из себя зловонную желчь.
Чёрт! Вот ведь чёрт! Проклятье!
Дрожь отпустила не сразу, но тратить драгоценные секунды Ким не рискнул. Кое-как поднялся – с таким же успехом его могли бы держать ноги из пласмагенового зефира – и, шатаясь, побрёл в темноту.
Он шёл, а женщины в колбах стучали по стеклу. Дёргались. Мычали и, как показалось Ларго, взглядами молили о помощи.
Я вернусь, – думал он, ковыляя вперёд. – Выберусь сам и вернусь за ними. И вернусь не один. Пускай весь мир узнает...
Додумать мысль он не успел.
Автоматная очередь застала врасплох, и Ким распластался на костях, прикрывая голову руками.
Сайрусы!
Они, родимые...
Отряд консультантов двигался ровной шеренгой. Киму хватило одного взгляда, чтобы понять: дело – дрянь.
Дюжина вооружённых Виков против него одного. Безоружного. Голого. Измученного жуткими опытами.
Вот он. Конец.
Ларго нервно сглотнул. Сайрусы приближались. Медленно, но неизбежно. Они шагали в ногу, и даже автоматы вскинули синхронно. Прицелились.
Ким зажмурился. Однако вместо выстрелов раздался шум. Странный шум, похожий на шелест проливного дождя с градом.
Ларго открыл глаза.
Что за...
Тысячи женщин молотили в стекло. Одни – раскрытыми ладонями. Другие – крепко сжатыми кулаками. Несчастные метались так, что, казалось, колбы вот-вот треснут и опростаются красноватой жидкостью.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Вики замерли и переглянулись. Они молчали, но Ким знал – слова для общения им не нужны: Сайрусы обменивались информацией ментально.
Одно сознание на всех...
Ларго шумно втянул в себя воздух: его шкуру спасают узницы стеклянных тюрем. Женщины, о существовании которых никто не догадывался. Вот так поворот!
Но это шанс. И упускать его нельзя.
Секундная заминка консультантов дала необходимую фору. Ким вскочил и рванул вперёд прежде, чем Вики сообразили, что к чему. Они открыли огонь почти сразу, однако Ларго успел укрыться за холмом.
Холм? Откуда тут холм?
Ким с трудом ворочал мозгами: мысли в гудящей голове спотыкались, а сознание то и дело норовило угаснуть.
Задыхаясь, дрожа и обливаясь липким потом, Ларго поднял глаза и бросил взгляд на своё убежище.
Что за холм?
Крик вырвался из глотки прежде, чем Ким успел зажать рот ладонью.
Трупы. Целая гора трупов. Обнажённые тела. Целые и по частям. Мужчины, женщины, дети... Бледная кожа мертвецов странно лоснилась, и воняло от них той самой гадостью, которую Ларго унюхал, едва очутившись в этом жутком месте.
Проклятье! Кто все эти люди? Жертвы экспериментов, или...
Списанный брак, не пригодный для усовершенствования?
Пуля царапнула щёку. Ким шарахнулся в сторону, а новый залп изрешетил похожие на сломанные манекены тела. Тощие сутулые Вики наступали. Томпосны в их руках дымились.
Чёрт! Надо бежать. Но куда? Как выбраться из этого грёбаного ада?
Ларго огляделся, но всё, что увидел – бескрайние равнины трупов и бесконечные шеренги капсул. Сверху раскинулся чёрный купол, изредка мерцающий какими-то красными датчиками.
Выхода нет...
Ким закусил губу.
Умереть человеком – всё, что осталось. Обратно в колбу он возвращаться не планировал.
Однако просто подставляться под пули тоже не вариант.
"Так легко они меня не получат", – решил Ларго и метнулся к другому холму из лоснящихся тел. Добежать не успел: консультанты открыли огонь прежде, чем он спрятался.
Ким упал. Рухнул ничком на жёлтые кости. Только вот сразил его совсем не выстрел: в голову словно вонзили раскалённые иглы и пустили по ним ток.
– А-ах! – из груди вырвался стон, и Ларго сжался в комок. Боль ослепляла и лишала возможности двигаться. – О-ох!
Из глаз брызнули слёзы. Носом хлестала кровь.
" – Ты слышишь мой зов?" – раздалось в голове.
Отрубить бы её!
" – Ты хороший мальчик", – голоса Сайрусов заглушали собственные мысли и отражались многотысячным эхом от тёмных сводов. – "Ты навсегда останешься моим самым послушным мальчиком. Верно?".
– Н-нет! – выдавил Ким, захлёбываясь болью. У боли был солоноватый привкус крови, смешанной со слезами. – Нет!
Встать он не мог, поэтому пополз. Куда? Зачем? Ларго не знал.
Консультанты окружили его. На одинаковых лицах застыли мерзкие ухмылки. Один из Виков шагнул вперёд.
– Расслабься, и больно не будет, – оскалился он, извлекая из кармана заряженный ампулой медицинский пистолет. – Скоро ты станешь самым послушным ма...
Сайрус не договорил.
Грохнувший выстрел снёс ему полбашки, а второй продырявил грудину. Под оболочкой из плоти обнаружился цельнометаллический скелет и паутина искрящихся проводов.
Киборг!
Ларго застыл. Боль отступила, будто кто-то разжал чугунные тиски.
– Чего обмер? – рыкнул кто-то сверху. – А ну давай сюда, идиотина! Герой хренов!
Какие, однако, знакомые интонации...
Ларго поднял глаза и забыл, как дышать. На горе трупов стоял, широко расставив короткие крепкие ноги, комиссар Петер Реваж собственной персоной. Взлохмаченный и красный, точно помидор. Компанию Старому Борову составлял внушительный дробовик военных времён.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})