Возвышение Меркурия. Книга 10 - Александр Кронос

— Мы же в разных мирах. Даже если в обоих есть по Морфею или иному богу снов, как они заставили нас встретиться? И ради чего?

Вздохнув, я уселся прямо на песок и погрузив в него пальцы, просеял песчинки между ними. Поднял взгляд на ждущего ответа Кроноса.

— Всё проще. Ты использовал мою божественную силу, чтобы прорваться в иной мир. Какая-то её часть впиталась в твой каркас. Возможно даже в «искру». Потому мы оба перенапряглись так, что едва не погибли и провалились в забытье. А ты сам знаешь, как работают сны.

Тот задумчиво кивнул.

— Не учи меня, римский варвар. Знаю я, как работают сны. Только слишком далеко мы, чтобы вот так встречаться.

Я пожал плечами.

— Рискну предположить, цепочки миров разбиты и движение сейчас происходит хаотично. Возможно мы не так далеко, как тебе кажется. Или дело в Пробоях. Как знать, вдруг в каждом из наших миров, сейчас есть по два присоединённых осколка, что раньше были единым целом. Чем не канал связи через сновидения?

Помолчав, добавил.

— В том мире, куда ты попал, ведь есть Пробои?

Древний титан вздохнул и сделав несколько шагов в мою сторону, тоже уселся на песок.

— Да, Бездна их пойми, что там есть, чего там нет. Странные они. Железками всякими пользуются непонятными. Словечки чудные используют.

Неожиданно глянул на меня с укоризной в глазах.

— Ты кстати, мог бы и предупредить, что настоящее тело распадётся, а «искра» превратится в пыль. Я же в теле смертного очнулся, представляешь? От прежней силы, почти ничего и не осталось. Вокруг полно этих идиотов. Орут друг на друга, кровь льют. А я даже время не могу толком остановить, чтобы подумать.

Качнув головой, я невольно усмехнулся.

— Думаешь стоило прокричать тебе это во время исчезновения? Когда ты вместо того, чтобы сражаться со мной бок о бок, сохранив своё тело, предпочёл бежать?

Прежний глава эллинского пантеона, снова нахмурился.

— Так ты бы меня убил и сожрал «искру». Или попытался заставить дать клятву воина и слугой сделать. Я бы отказался, понятное дело. Всё равно, закончилось бы схваткой.

Не зря говорили, что характер у него скверный. Как выражаются, местные варвары — не командный игрок.

— Не стал бы я тебя убивать. Зачем? Живых богов и так, почти не осталось. Поговорили бы. Нашли решение. Но ты предпочёл бежать.

Тот посмотрел на меня с долей недоверия во взгляде.

— Убил бы ты меня, не увиливай. Надёжнее быть одному и сильному, чем с парой подчинённых тебе воинов, которые только и думают, как скинуть клятву.

Я прошёлся взглядом по окружающей нас темноте и остановил его на титане.

— Можешь поделиться той комбинацией, которую ты использовал?

Тот слегка наклонил голову вбок.

— Даже если бы я вдруг захотел, как тут это сделать? Ни «искры», ни силы, ничего нет. А если предлагаешь на песочке зарисовывать, то это часов пятнадцать займёт. К тому моменту, кто-то из нас точно очнётся.

Вполне возможно это было правдой и для прорыва между мирами требовались использовать настолько многоступенчатое плетение, что его визуализация займёт именно столько времени. Но могло быть и так, что комбинация была короткой, а Кронос просто не хотел делиться информацией. Например опасался, что я смогу модернизировать полученный вариант и отправиться за ним, сохранив своё тело и всю полученную силу. Хотя, это всё же было маловероятно. Титан наверняка понимал, что без полноценной «искры» он сейчас не представляет интереса в качестве цели.

— Как давно всё случилось в мире, куда ты попал? Когда пали боги? Есть ли прорывы из иного пространства? Что там вообще происходит?

Тот глянул на меня с некоторым сомнением. А когда начал говорить, то стало ясно, что сомневался титан не в чём-то, а в моих умственных способностях.

— Себя в первый день вспомни. Ты же точно так же в тело смертного угодил, раз в нём заявился к Тартару? Много ты узнал за сутки?

Звучало логично и в целом справедливо. Если подумать, то за первые сутки я только начал осваивать мир. Хотя кое-то что уже успел выяснить.

— О Пробоях я прознал почти сразу.

Кронос мрачно ухмыльнулся.

— Только вот ты наверное в приятном месте очнулся. А я глаза открыл и не понял, где очутился. Дышать невозможно, вокруг трупы, стрельба. Резня, как при Гелосе.

Когда он только начал говорить, я собирался немедленно возразить. Но услышав описание его ситуации, подумал, что троица смертных с парой ножей, это и правда не самая плохая ситуация.

Сам титан, чуть помолчав добавил.

— Выбраться, я то конечно выбрался. Но они там все ущербные какие-то на голову. Мозгов, как у сатиров, самомнения, как у сыночка моего, Зевса. Чуть что, за оружие хватаются и палить начинают.

Хмыкнув, я задал ещё один вопрос, который крутился в голове.

— А души? Ты видел, что происходит с человеческими душами?

Во взгляде эллинского божества снова блеснуло подозрение. Только теперь к нему примешивался интерес.

— Уносятся они сразу же. Да с такой скоростью, что даже придержать не выходит. А куда, непонятно. Не чувствую я там царства мёртвых. И богов никаких тоже не ощущаю.

Секунду помолчав, вдруг снова заговорил.

— И ещё одно. Я когда выбирал себе точку для создания прокола, видел всю структуру. Зря ты думаешь, что здесь есть какие-то цепочки миров. Всё сложнее. Это больше похоже на…

Он продолжал говорить, но перед моими глазами взметнулась стена песка, из-за которой доносилось лишь неразборчивое бормотание. А потом небольшая круглая площадка, засыпанная песком, вовсе исчезла из поля зрения.

* * *

Придя в себя, я невольно подумал, что лучше бы ещё пару часов поболтал с Кроносом. Или десять. Возможно за это время, тело бы успело восстановиться. Потому как, прямо сейчас я чувствовал себя состоящим из желеобразной массы, которая в любой момент способна развалиться на составляющие. Далеко не самые приятное ощущение.

«Искра» была на месте. Ядра и энергетический каркас тоже. Но казалось, попробуй я использовать их и смертная оболочка моментально сдетонирует, разлетевшись в кровавые клочья.

— О! Очнулся! Я же говорил, что он крепкий.

Бас Оболенского заполнил воздух, заставив поморщиться, а я попытался поднять веки. Вышло это с изрядным трудом — они упорно не хотели двигаться, как будто приклеенные к глазам. Но в итоге, всё же подчинились, дав мне обзор на пространство вокруг.

Судя по обстановке, это была чья-то спальня. А украшенный цветами балдахин, намекал, что обычно здесь спала какая-то смертная. Сейчас же в кровати лежал римский бог, а рядом стояла два хмурых Одарённых, давно перешагнувших ранг Великого Мастера.

В голове моментально пронеслись воспоминания о схватке с войском, что осаждало крепость и я понял, что вопросов избежать не удастся. А если учесть моё состояние, то скорее всего придётся дать на них какие-то ответы.

Сандал ощущался хорошо — дракон был совсем рядом. Укрылся в перекрытии потолка. В своём обычном размере и без всякого резерва силы, но готовый действовать. Вот с Мьёльниром всё было несколько хуже — он пусть и обвивался сейчас около запястья моей правой руки, но был около той грани, которую в случае со смертным, назвали бы беспамятством. Имеющейся в нём энергии едва хватало, чтобы поддерживать жизнь. А черпать силы из моего каркаса он опасался. Справедливо полагая, что даже крохотный ток силы, сейчас способен привести к непредсказуемым последствиям.

Я сделал попытку привстать и усесться на кровати, оперевшись на подушку, но меня остановил гневно-потрясённый рык Шуйского.

— Куда⁈ Мои лучшие целители досуха себя выжали, артефактов на четыре сотни миллионов извели, дочка ради тебя рисковала. А ты сейчас хочешь себя прикончить?

Переместив взгляд на раздражённое лицо князя, я разлепил губы, выталкивая во внешний мир слова вопроса.

— Всё настолько плохо?

Его лицо искривила усмешка.

— А как ты думаешь? Почти вся мышечная ткань расслоилась, органы отказали, половина скелета в труху. Тебя чудом с поля боя вынесли. И потом ещё одним чудом, ценой в четыреста миллионов, удержали на плаву…

Сейчас бы самое время сказать слова благодарности, но судя по лицу Шуйского, это был ещё не конец речи. Я оказался прав — через секунду снова зазвучали слова князя.

— Знаешь, Василий. Кое-какие вопросы у меня и до того были. А после этой битвы кровавой, больше их стало. Ох, сильно больше. И прежде