Моё сладкое наказание (СИ) - Брукс Амелия

Я сначала опешила от такой резкой смены его настроения и, признаюсь, даже начала таять от его томительной нежности. Но вовремя взяла себя в руки и, резко убирая его широкую ладонь от своего лица, гневно прошипела:

— Ты, наверное, своей невесте тоже так красиво по ушам ездишь?

Я определенно смогла удивить мужчину, судя по тому, как быстро он от меня отстранился.

— Значит, узнала все-таки, — как ни в чем не бывало, произнес он, вытаскивая из кармана пачку сигарет и закуривая. — Признаюсь честно, я не собирался тебе об этом говорить, но теперь…

— Конечно, куда уж там нам! — не выдержала и перебила его я. — Со мной же точно не разговаривать интересно!

— Миа, я три часа тащился в эту Тмутаракань не для того чтобы выслушивать какой-то бред. И я терпеть не могу женские истерики… — предупредил, устало потирая виски.

— Да?! А я терпеть не могу ТЕБЯ! — вскипела я и меня понесло. Набрав в легкие побольше воздуха, я быстро выпалила. — И вообще, все, что произошло между нами — неправильно и я этого не хотела…

И уже через секунду с ужасом поняла, что только что ляпнула. Я сейчас буквально обозвала мужчину насильником! Наступила гнетущая тишина, а затем послышался тихий баритон, в котором я отчетливо уловила стальные нотки:

— Ах, значит, ты не хотела? — он так плотно сжал челюсти, что стало заметно, как заходили желваки у него на скулах.

Внезапно входная дверь моей квартиры открылась, и на площадку вышел Дима.

— Миа, у тебя все хорошо? — встревоженно поинтересовался друг, то и дело, поглядывая в сторону Воронцова.

Марк тоже холодно окинул взглядом неожиданного свидетеля нашего разговора и на мгновение даже нахмурился. Мне захотелось застонать в голос от отчаяния. Как же не вовремя появился Дима. Только разборок мне сейчас здесь не хватало.

Но Марк спокойно затушил сигарету о стоящую на подоконнике импровизированную пепельницу в виде пустой консервной банки, а потом и вовсе произнес то, что меня огорошило.

— Ну что ж, Миа Александровна, жду вас тогда в понедельник на рабочем месте, — сообщил деловым тоном и холодно попрощавшись, развернулся к лестнице.

И лишь, когда Воронцов полностью скрылся из виду, я позволила себе облегченно вздохнуть. Все время пока разговаривала с Марком, была натянута словно струна. Нельзя показывать, как сильно он ранил мои чувства. И увидев его сегодня у себя на пороге, вдруг осознала, что я идиотка даже скучала по нему….

Быстро отвернулась к окну, чтобы Дима не увидел навернувшиеся на глаза предательские слезы.

— Миа, — вздрогнула, почувствовав легкое прикосновение к моему плечу. — Кто это был? И что он от тебя хотел?

— Мой начальник… Видимо, не вовремя сдала отчет, — грустно улыбнулась, пытаясь отшутиться. — Все хорошо, Дим. Пойдем. Нас, наверное, уже заждались.

Дима со скепсисом принял мои слова, но докапываться до меня не стал. И за это ему огромное спасибо. Я бы не смогла ему все рассказать. Стыдно. А врать я не люблю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Весь оставшийся вечер просидела, как в воду опущенная. И хотя с утра я практически ничего не съела, на все это праздничное угощение сейчас смотреть было тошно, а уж разговаривать с кем-то — и подавно. Поэтому сославшись на плохое самочувствие, ушла страдать в свою комнату.

После того как ушли гости, мама еще несколько раз обеспокоенно ко мне заглядывала. На ее повышенную тревожность просто ответила, что за прошлую неделю немного переутомилась на работе.

Да уж, Миа. Мозгов как у курицы… Это же нужно было пожаловаться родителю у которого уже один ребенок в больнице на плохое самочувствие. Не удивительно, что мама так разнервничалась.

На следующий день мое настроение не улучшилось. Еще и из института позвонили, сообщив «прекрасную» новость — у меня первый выговор за прогулы. Видимо нашей старосте уже не удастся так легко меня прикрывать. Особенно — если начнется зачетная неделя.

Час от часу не легче. Нужно браться за голову… и за учебу, пока меня не исключили за шаг до получения заветного документа.

Ближе к обеду съездили с мамой в поликлинику, навестили Мишу.

А потом на меня снова резко напала хандра. Все вокруг казалось таким блеклым и серым. Пару раз возникало сильное желание залезть в интернет и пошарить по инстаграмму «идеальной» невесты. Но подумав, что расстройств для меня и так уже предостаточно, прогоняла этот секундный порыв.

— Миа, это тебя, — в комнату зашла мама, протягивая мне свой телефон.

— Да? — настороженно ответила я. Признаюсь, сначала подумала, что это может быть Воронцов.

— Привет, пирожок! — в телефонной трубке послышался веселый голос Димы. — Собирайся, я скоро за тобой заеду.

— Зачем? — искренне недоумевала я.

— Как это зачем? — обижено отозвался парень. — А к тебе, что каждый день приезжает друг детства, которого ты не видела почти десять лет? — и даже не дав мне вставить слово, быстро продолжил. — Вот и я думаю, что нет. Поэтому не нервируй меня, пирожок. Собирай свою прелестную задницу на выход. Через полчаса буду у тебя.

Хоть желания сейчас никуда идти и не было, но не отцепится ведь! А может и правда пора проветриться…

— Хорошо-хорошо, — вздохнула я, быстро соглашаясь. — И, кстати, хватит меня так называть, — буркнула недовольно. — Мы уже не дети.

— Как скажешь, пирожок, — хохотнул этот бессмертный и быстро отключился.

Вот заноза. Дурацкое прозвище я получила еще в детстве из-за того, что была довольно пухлым ребенком. В школе, поэтому тоже довольно часто дразнили. Сейчас же по мне, наверное, и не скажешь, что я когда-то даже с трудом влазила в детские качели. Но, слава богу, со временем я переросла.

Дима и правда, явился ровно через полчаса. На пороге квартиры стоял и улыбался мне высокий симпатичный шатен. И эти его ямочки на щеках, как никогда ему шли. Сразил уже, небось, ни одну девчонку ими наповал.

Хмыкнула и, взяв рюкзак, направилась к парню. Мне все еще было не привычно воспринимать друга детства таким… слишком другим внешне.

Вышли на улицу, где нас ждала довольно роскошная иномарка. Я в машинах не особо разбираюсь, но эта была явно не из дешевых.

— Ого, ты, когда банк успел ограбить? — чуть было не присвистнула я.

— Не переживай, — весело подмигнул мне парень. — Я хорошо подчистил следы. Но… если меня вдруг закроют, ты же будешь меня навещать, правда?

— Конечно! Для чего еще нужны лучшие друзья, — подмигнула в ответ, подыгрывая и, не удержавшись, громко рассмеялась.

Нет, все такой же беззаботный балагур.

День мы с Димой провели действительно насыщенно. Сначала он вытянул меня в кино, ссылаясь на то, что сто лет уже не смотрел ничего на русском.

Полтора часа просидели на какой-то скучной комедии. И вскоре я бы просто уснула, если бы Дима не начал оживленно комментировать мне на ухо глупые действия героев. А я сидела и весело фыркала, пока в один прекрасный момент не залилась истерическим хохотом и нас не попросили из зала.

Далее в нашей развлекательной программе был перекус. И хотя я всячески пыталась донести до упертого парня, что вовсе не голодна — он, со словами «Молчать, женщина!» все равно затянул меня в какую-ту уютную кафешку.

Домой мы решили не ехать на машине, а прогуляться по нашему парку. Тем более сейчас стояла ранняя теплая осень. Все вокруг утопало в золотисто-багряном одеяле ажурных листьев. Красота такая непередаваемая.

— Ух ты они до сих пор здесь! Дим, ты помнишь? — воскликнула я, когда взглядом поймала наши качели-диванчик. Мы часто любили проводить здесь время после школы.

— Пойдем, — Дима внезапно взял меня за руку и потянул в сторону пустующих качелей.

Какое-то время мы молча сидели, просто наслаждаясь легкими покачиваниями.

— Спасибо тебе за сегодняшний день. Я как будто снова в детство окунулась, — в какой-то момент проговорила тихо, закрывая глаза и вдыхая тёплый осенний воздух.