Мракобой - Дино Динаев

class="p1">И тут с улицы донесся шум заводимого мотора и резкий старт с прокрутом. Потом такое же резкое торможение, после которого напрашивался ожидаемый удар о препятствие либо о другой автомобиль, но вместо этого отчетливо прозвучало «тра-та-та-та».

Он подбежал к окну.

Минивен стоял посредине улицы, наклонившись на один бок. Из-под капота лениво выбивался одинокий лоскут пламени. Бок машины наискосок перечеркивали пулевые отверстия. Стекла были целые, обильно забрызганные изнутри пурпурными брызгами.

Пестель выблевал только что съеденный пирог.

К машине подбежал жилистый бородатый парень. С криком «Вай!» с силой выдрал заклинившую дверцу, стал спасать женщину. Пестелю было плохо видно, Полину Григорьевну или дочку. «Спасатель» выволок тело с мотающейся головой, бросил на капот животом, задрал платье, рывком содрал трусы.

— Чу! — к «спасателю» подошел мужик с автоматом и с такими кривыми ногами, что можно было на них вместо колеса ездить, приставил дуло автомата к голове жертвы.

В коротком звуке выстрела голова исчезла, но бородатый парень занятия своего не прекратил, пока не кончил.

— Дело надо делать! — с укоризной сказал косолапый. — Багажник смотри!

Пестель отшагнул назад и сразу что-то уронил. Бандиты обернулись, но Пестель не будь дураком уже нырнул вниз.

На корточках бросился прочь.

Э, так не пойдет! Сказал он себе. Где ты еще воду найдешь!

Он вернулся, нашёл несколько склянок с резиновыми пробками и спиртовыми запахами. Сполоснул, наполнил водой, сложил в сумку. Разрез прихватил найденным степлером, который тоже положил в сумку. Туда же отправился скальпель.

Дорога в Измайлово длинная, рассуждал он.

Красная Пресня, 32.

Пестель стоял перед дорожными знаками. Знаков при Босянине в Москве стало с избытком. «Пешеходы», «Ограничение 40», «Остановка запрещена». На всей видимости ни одной машины. Картина маслом-гаишник повесился.

Ларьки при остановках были разграблены. Даже не разграблены-уничтожены. Разбитые витрины, выломанные двери, растоптанный товар. Но трупов еще не было. Они появились позднее.

За все время, пока Пестель шел по Шмитовскому проезду, а потом по Пресне, ему попались люди из двух разнонаправленных потоков. Русские стремились уехать, бросив все, мигранты наоборот, всеми силами сопротивлялись, стремясь остаться.

На противоположной стороне улицы появился очень худой чернявый парень. Не успел Пестель обрадоваться, как тот гортанно крикнул:

— Чего уставился, донгуз[30]?

И продолжил копаться в какой-то куче.

В это время совсем близко раздался голос, усиленный громкоговорителем. Пестель остановился послушать, но его насторожила реакция чернявого. Тот со всех ног бросился бежать и скрылся в кустах на газоне. Пестель пожал плечами, но все же зашел за остановочный павильон.

Едва успел скрыться, из-за угла появился полицейский бронеавтомобиль «Лис» с рупором на крыше.

— Граждане, согласно постановлению правительства Москвы, объявлена эвакуация! С собой брать только документы и деньги! Вы скоро вернетесь в свои дома! — вещал голос.

А потом в бойницу высунулось дуло автомата, и стрелок выпустил длинную оглушительную очередь. Пули прошли где-то в стороне, но у Пестеля отказали ноги, и он упал на асфальт и едва не обоссался.

Бронеавтомобиль медленно проехал мимо и свернул в проулок. Донесся мегафонный голос:

— Граждане, без паники! Объявлена эвакуация!

И снова очередь.

Пестель по своей привычке оправдывать все и вся, представил, как в кабине сидит перепуганный эмчеэсник и палит от ужаса в белый свет как в копеечку.

Но сам он тоже не герой. Сидел в укрытии, пока механический голос совсем не стих.

Он увидел рядом в кирпичном доме на первом этаже вывеску «Адреналин», решил, что там можно разжиться медикаментами. А то уже поимел несколько царапин, а даже йода нет.

Вошёл через отсутствующую витрину и сразу понял свою ошибку. Магазин оказался не аптекой, а спортивным. К тому же разграбленным.

— Тот, кто носит Адидас, за рубль Родину продаст! — вспомнил Пестель заезженную шутку веселых ребят.

Светились голые полки. Отдельные кроссовки без пар разбросаны по всему полу. Остатки костюмов свалены в кучу, и кто-то сверху насрал на них. Не доставайся же ты никому.

Пестель стоял среди былого великолепия. Здесь даже нечего украсть.

Преодолев отвращение, подошёл к куче белья, надеясь решить невыполнимую задачу-выбрать себе из неиспорченной одежды и не испачкаться. И замер.

За кучей лежал труп. Пестель сразу понял, что это покойник и не принесет ему беды. Был он голый по пояс и весь уже серый, как старый манекен. Видать, давно прикололи, вон и дыра под лопаткой. Не сумит, а совсем даже славянин. Весь в татуировках. На спине церковь с таким количеством куполов, что и не сосчитать. В центре портрет Сталина. Ниже свеча и сторожевая вышка.

Однако быстро я к виду смерти привык, подумал Пестель. Всего 2-й день войны, а такой ощущение, что всю жизнь при нем только и делали, что резали горло, расстреливали автомобили и насиловали покойников.

Он рассеяно повел взглядом и чуть в стороне, под упавшей вешалкой с какими огрызками, увидел то, что пропустили убийцы. Торопились видно скрыться с места преступления.

Под вешалкой лежал пистолет.

Польза и вред пистолета. Садово-Кудринская 5. Планетарий.

Пестель стоял перед огромным серым бетонным яйцом. Ветерок лениво трепыхал флажками на подъездной аллее. Реклама обещала открытие Лунариума, туалет для инвалидов и Вай-Фай. На одном из щитов позировал товарищ в костюме, настолько влитом, словно хозяин надевал его в жидком виде, а потом тот затвердел на нем, с автоматом в руке-реклама нового фильма про Бонда, который уже не выйдет никогда.

Пестель достал пистолет и стал принимать разные позы, воображая себя главным героем. Интересно, от Голливуда что-нибудь осталось?

Наши генералы и боевые генеральши с размером груди № 5 должны были озаботиться сохранением культурного достояния человечества. Голливуд давно уже не американский, там работают спецы со всего мира, включая Россию. А зачем бить по своим?

Наши могут, понимал Пестель.

По-хорошему, надо было уносить ноги и искать место ночевки. Вторую на свежем воздухе он не перенесет. Да и приколоть ночью могут. Никто ж не знает, что у него ничего нет.

За все время ему никто не встретился. Лишь пролетели, не задерживаясь несколько машин. Но пару раз на противоположной стороне улицы он засек подозрительное движение. Некие одиночки шарились среди разбитых витрин и прятались, стоило обратить на них внимание. У мнительного Пестеля возникло убеждение, что за ним следили.

Ждут ночи, чтоб я уснул, рассуждал он.

Так что особой необходимости идти в «Лупанарий» у него не имелось, но почему-то именно поэтому посетить его хотелось до дрожи. Диана говорила ему:

— У тебя женская натура, Шурик! Иногда даже кажется, что критические дни у тебя, а не у меня!

Ах, Диана! Дневная красавица с