Пилот на войне - Александр Зорич

Какой задачи?

Помилуйте, какая задача может быть?! Овладение орбитой, конечно!

В подобных столкновениях прошли сутки.

Синие истребители, более всего походившие на счетверенную скалолазную кошку, нападали с разных ракурсов, словно пробуя на зуб оборону эскадры. За все время удалось сбить всего четыре машины, причем одну из них таранил штурмовик старшего лейтенанта Хоршеда.

Командир эскадры бомбардировал штаб запросами: что делать?!

Штаб неизменно отвечал: удерживать территорию. То есть в данном случае — орбиту.

Ситуация в тактическом плане противная.

Тем более, что капитан «Гильгамеша» был уверен: вслед за разведкой всегда следует генеральное наступление. Иначе, как говорят русские, «zachem ogorod gorodit'?» Что означало обусловленность последовательности действий.

Держать территорию можно. Появление фрегата оказывало неизменно волшебное действие на врага. Но что будет, когда им опостылеют предварительные ласки?

Бехруз Дарияш был прав.

На третий день в строю атакующей армады, вынырнувшей из-за Серова, отметились незнакомые сигнатуры крупных флуггеров. В полтора-два раза больше обычного.

Поначалу на них не обратили никакого внимания, а зря.

Они начали бой очередями энергетических импульсов, двигаясь в общем ордере. Но затем они выпустили ракеты! Ракеты-пенетраторы, сравнимые со средними многоцелевыми комплексами Великорасы.

А от ракет, как известно, защитное поле не спасает.

Картина боя поменялась кардинально.

Чужаки более не убегали, наоборот. Истребительные группы по четыре — шесть машин прикрывали ракетоносцев, которые запускали пенетраторы с малых дистанций и на выгодных ракурсах.

За час боя два фрегата были уничтожены, один тяжело поврежден.

Когда две ракеты взорвались в непосредственной близости от «Хордада», а потери во флуггерах превратились из больших в катастрофические, пришлось отступать.

Но и это еще не было генеральным наступлением.

На высокой орбите Грозного появились звездолеты. Очень большие звездолеты. Капитан Дарияш впоследствии любил употреблять слово «колоссальные», хоть и не красят военного профессионала подобные определения.

А он давал их много, этих определений, когда отчитывался о ходе боя, как единственный старший офицер, выживший в том деле.

Но как иначе назвать корабли длиной от четырех до шести километров?!

Даже исполинские ульи чоругов, даже самые крупные транспорты Объединенных Наций типа «Нейстрия» не превосходят двух с половиной тысяч метров! А тут…

Размеры — половина беды.

Или даже не половина.

Жалкий кусочек.

Потому что один звездолет развернулся в сторону уходившей эскадры и дал залп.

Ослепительно-белая вспышка на мгновение засветила оптику «Гильгамеша». Интенсивность свечения была такой, что исполинское инопланетное рыло скрылось в ореоле звездного протуберанца.

Луч поразил фрегат «Рахш». Его щиты выдержали миллисекунду, после чего фрегат взорвался, разлетевшись даже не на обломки — на облака космического пара.

АВЛ «Хордад» выдержал три попадания, только потому что капитан авианосца Ормузд успел перебросить всю мощность на кормовые эмиттеры защитного поля.

А потом «Гильгамеш» закончил разгон и растворился в Х-матрице.

Первое сообщение, полетевшее в Сетад-э Бозорг на имя адмирала Шахрави лично после материализации фрегата, заканчивалось выводом, однозначным и прямым, как пехлеванский палаш:

— Продолжать бой посчитал бессмысленным. Орбита Грозного потеряна, господин адмирал!

Глава 9

В ожидании девятого вала

Апрель, 2622 г. Город Полковников Планета С-801-7 (код «Ямал»), система С-801

Я не считаю капитуляцию позором. Даже великий шахматист не станет продолжать проигранную партию до последней фигуры на доске. И, тем не менее, отчего мне так стыдно?

Шахрави П. Великий урок. — СПб: «Военная литература», 2630. — Под ред. Н.Ф. Пантелеева.

Насилие — неизбежное зло. Бой — это лучший способ завершить конфликт, а значит, прекратить насилие. Основа нашей стратегии — наступление, которое является главным способом достижения победы, а значит, прекращения насилия. Таким образом, необходимо придерживаться наступательного характера сражения как максимально эффективного и, следовательно, наиболее морального способа ведения войны.

Пантелеев Н.Ф. Воздушно-космическая операция. Учебник Академии Высшего командного состава ВКС РД. — Москва: «Воениздат», 2625.

Апрель выдался на удивление спокойный. За что братьям-клонам огромное военфлотское спасибо.

Еще одна благодарность командованию, которое временно вывело наше авиакрыло из состава действующего флота.

Потому что флот во время нашего отпуска сражался очень даже серьезно. Это сейчас читаешь в учебнике истории: «После сражения за С-801-7 ВКС Объединенных Наций масштабных операций не предпринимали, на фронте наблюдалось затишье.»

С одной стороны, правду пишут. С другой стороны, «затишье» на войне — понятие относительное. Когда непосредственно в тебя никто не пускает ракет или критических доз когерентного излучения, ты чувствуешь это самое «затишье». Да ты себя на курорте чувствуешь!

А в это время…

Сражение за Бартель-2-4, рейд на Лючию, маневренная операция «Ребус» на линии Ригер-Вильдештерн-Зара, провальный десант в системе Ориента, показательный налет на метрополию Конкордии — систему Зерван. Я уж молчу о прикрытии Города Полковников, который упрямые клоны еженедельно пытались накрыть обстрелом с ракетных мониторов. И это только самые крупные драки! Сколько их еще было!

Мы же отдыхали. Принимали пополнение. Занимались боевой учебой. Ваш покорный слуга попал обратно в цепкие медицинские лапы. За недополученными клизмами, естественно.

Вообще, частая ротация авиакосмических сил более чем соответствует традициям русской стратегической мысли. Начиная… да начиная Великой Отечественной войной, то есть времен очень давних.

А ведь тогда никаких космических сил и в проекте не существовало! Но в верном направлении соображали наши пращуры, заложившие основы военного планирования!

Боевой опыт, без сомнения, ценен.

Больше скажу. Только боевой опыт ценен, потому что никакие тренировки, никакие симуляторы не научат танцевать со смертью, убивать людей, сохраняя жизнь собственную.

Да только много толку в боевом опыте, если бы, например, Второе Гвардейское авиакрыло вот прямо в конце марта снова швырнули в бой? Отвечаю со всей однозначностью: для большой стратегии — ни малейшего.

Да, мы — гвардейцы, да, среди нас высок процент кадровых офицеров, да, мы все поголовно весьма опытные пилоты. По-настоящему опытные, вы понимаете? Есть даже настоящие асы, демоны черного неба! Больше пяти подтвержденных побед у каждого!

То есть польза на передовой от нас несомненна, ведь так? Вроде бы так. Переведи гвардейцев в строевую часть. Да хоть вместе с теми же «нахимовцами», чтобы образовать полноценное авиакрыло! Уж мы бы клонов наколотили! Еще больше!

А раз все так, тогда какого лешего нас отправили на переформирование в самый разгар войны?!

Мы, кстати, что-то подобное высказывали. Даже рапорты писали коллективные. Требуем, понимаешь, использовать нас по назначению! В огонь желаем!

И никакой реакции от начальства, только Бердник получал регулярные головомойки, чтобы утихомирил свой личный состав. И это правильно! Правильно, что нас почти полтора месяца гноили в тылу, пока другие отдувались!

Почему?

А вот вам диспозиция.

Предположим, Второе Гвардейское авиакрыло бросают на передовую сразу после 16-го марта, то есть после победы на Восемьсот Первом парсеке. Неделя увольнительной, реки шнапса, окрестные девочки в восторге, мы тоже в восторге, и пожалуйте на фронт.

Двадцать семь истребителей, среди коих девять асов — каждый третий, мать моя термоядерная! У всех полный порядок с мотивацией, потому как после Битвы Двухсот Вымпелов мы врага были готовы рвать зубами, не то что из пушек!

В ходе операции «Ребус» мы теряем двенадцать процентов личного состава выбывшими по смерти или ранению. В ходе Лючийского рейда — четыре. А потом попадаем на Ориенту, где клоны выбивают шестнадцать процентов парней.

Итого, тридцать два процента. (Учтите, я цифры беру не с подволока — это официальная статистика потерь в указанных операциях!)

Нас остается семнадцать. То есть истребительный сегмент Второго Гвардейского перестает существовать как организационная структура москитных сил ВКС уровня полка.

При этом мы сшибаем не менее семидесяти аспидов, все выжившие становятся асами. А четверо даже сверх-асами, вся грудь в звездах и центроплан тоже весь в звездах, по одной на победу.