Недотрога для дракона. Боевая академия (СИ) - Полина Никитина

смотреть на его сильное, тренированное тело. Каллахан отработанными на поклонницах движениями расстёгивает рубашку и вешает её через перила, оставаясь в одних брюках. Ступает босыми ногами на сырые доски крыльца и хитро подмигивает:

— Искупаемся?

— Где? — удивлённо оглядываюсь по сторонам, но не вижу ничего, похожего на водоём. — Душ нашёл или в траве поваляешься?

— Здесь неподалёку есть небольшое озеро, — Тэйран кивает в сторону лесной чащи. — Рядом ручей с питьевой водой.

Соблазняет, гад. Давит на больные точки.

С большим усилием сглатываю слюну и уверенно мотаю головой:

— Тэйран, какое озерцо? Мы сюда не на отдых приехали, нас в академии ждут! Или ты уже передумал участвовать в соревнованиях? Если так, то прекрасно, реже будем видеться.

Каллахан выразительно закатывает глаза и неожиданно бросается в мою сторону. Не успеваю среагировать и отчаянно верещу, когда дракон подхватывает меня под пятую точку, забрасывает на плечо и с лёгкостью бежит по усыпанной сосновыми иголками тропинке.

И это босиком!

— Тэйран! Тэйран Каллахан! — молочу кулаками по пояснице и дёргаю ногами в попытке освободиться. — Тэйран, я тебя убью! Немедленно верни, откуда взял!

— Если поставлю — ты меня убьёшь, — резонно отвечает дракон и отвешивает звонкий шлепок по левой ягодице. — Не дёргайся, Монстр. Тебе же хуже.

— Тэйран! Подлец!

Срываюсь на хрип и делаю небольшую передышку. Горло саднит и печёт, волосы свисают и закрывают мне обзор. Упираюсь ладонью под лопатку Каллахана и выпрямляюсь, чтобы оглядеться: вдруг он забросит меня в самую глушь, а сам попытается смыться?

Мимо проплывают бесчисленные деревья. Тучи медленно расходятся, уступая место яркому утреннему солнцу. В воздухе летают мухи и пчёлы, а Каллахан и не думает поставить меня на землю!

Злость на беспардонную выходку дракона сменяется чистой яростью, когда он разбегается и прямо со мной прыгает в небольшое, но глубокое озерцо.

Шум и брызги оглушают, вода смыкается над головой, и я чувствую лёгкую панику. Спешно выныриваю и хватаю ртом воздух, а мерзавец громко хохочет.

— Ненавижу тебя, Каллахан! — подплываю к нему и пытаюсь стукнуть по ехидной роже.

Совсем страх потерял! А если бы я не умела плавать?

Мерзавец! Скотина! Подлец!

— Да, — согласно кивает напарник, уворачиваясь от града ударов. — Не спорю. А когда я был хорошим? Когда ты прижималась ко мне во сне, закидывая ногу?

Хочется провалиться под землю! Скрыться на дне озера! Умчаться куда угодно, лишь бы подальше от несносного дракона.

Только вот за всей суетой я не заметила, как прошла тошнота и головная боль. Холодная вода освежила тело, взбодрила разум. Наверное, стоило бы сказать спасибо Тэйрану, если бы он вёл себя прилично.

— Не понимаю, Монстр, — Тэйран хмурится, напряжённо вглядываясь в моё лицо. — Я зарыл топор войны. Не задевал тебя, ну разве что чуть-чуть, и то по привычке. Пытаюсь загладить вину и выстроить тёплые отношения, а ты воротишь нос. Что сейчас не так?

Он ещё спрашивает?

В горле расплывается горечь. Пытаюсь насмешливо улыбнуться, но губы предательски дрожат. Память подбрасывает картины нашего с Каллаханом знакомства.

Вот он требует охранника не пропускать меня за ворота. Сбрасывает еду на пол в столовой. Приказывает мне раздеться догола. Оскорбляет. Унижает. Изводит.

— Что не так? — голос срывается на шёпот, и я прикладываю множество усилий, чтобы держаться на воде и не сорваться на банальную истерику. — Ты считаешь, что все проблемы решаются по твоему желанию?

— Разве нет? — с вызовом отвечает дракон и подплывает ко мне вплотную, рассекая гладкую поверхность озера мощными движениями рук.

— Нет, Каллахан, — дышать тяжело, но я стараюсь. Иначе сорвусь. Вдох, считаю до четырёх, выдох. — Нам пора возвращаться.

Пытаюсь отплыть к берегу, но Каллахан меня не пускает. Решительным движением притягивает к себе и вжимает с такой силой, что между нами не остаётся и крохи свободного пространства.

Лёгкие горят, сердце колотится, в голове шумит бегущая по венам кровь. Пользуясь моим замешательством, Тэйран убирает прядь волос мне за ухо.

— Я ещё не всё сказал, Монстр.

Глава 44

Эта девчонка выбивает меня из равновесия.

Как так получилось?

Что сломалось во мне тем вечером, когда я увидел её замёрзшую, вымокшую до нитки на этом чёртовом стадионе?

Жалость?

Нет.

Грёбаное восхищение.

Зверь внутри меня едва не закатил истерику, требуя защитить и обогреть Дарину Мон-Стерр. Всю ночь до рассвета я сидел на крыше под проливным дождём. Пытался понять, что именно она чувствовала, знала ли о том, что я не смогу вовремя прийти?

Знала.

Она была уверена, что я оставлю её на стадионе до рассвета, и её гордость не позволила уйти самой.

С таким защитником, как Монстр, наша связка повторит успех её отца и Алайны Блейз. Нет, мы станем непобедимыми.

Самая сильная и красивая боевая пара королевства.

Будущие герои.

Легенды.

Боюсь признаться самому себе, что мирные пикировки с Монстром доставляют мне куда большее удовольствие, чем я мог себе представить. Хрупкая, но сильная. Соблазнительная. За словом в карман не лезет и, кажется, перестала меня ненавидеть, хотя твердит об этом при каждом удобном случае.

Даже сейчас, по горло в воде и чувствуя прикосновения её пальцев к моим плечам, башню срывает от того, какое сокровище я едва не упустил.

Как же всё быстро изменилось?

Ещё пару дней назад я мечтал избавиться от Монстра, а теперь прихожу в ужас от мысли, что она могла меня покинуть.

Почему я не заметил этой перемены?

Дарина нервничает, пытается отплыть к берегу, но я не в состоянии её отпустить. Притягиваю к себе, лишь бы задержать ещё на мгновение, и с губ слетает первое, что приходит в голову:

— Я ещё не всё сказал, Монстр.

Кончиками пальцев провожу по её щеке, плавно очерчивая овал лица. Сердце колотится, слова разлетаются в стороны, как у влюблённого мальчишки. Как же стыдно за свою неловкость и растерянность.

— Так говори, не тяни!

Дарина нервничает. Под ногами движется вода — она пытается удержаться на месте и избежать лишних прикосновений. Губы слегка подрагивают, по бледному лицу катятся капли воды.

— Замёрзла?

Хочется что есть силы дать себе пинка. Поумнее что мог спросить?

— Да, — страх в глазах Монстра сменяется небывалым облегчением.

Что она ожидала услышать, раз переживала так сильно? Я же сказал, что больше её не обижу. И никому не позволю причинить Дарине боль.

Она — моя.

Я так решил.

В связках не приветствуются чувства. Ценится холодный разум и слаженная работа. Если бы Эва могла читать мои мысли на расстоянии, сгорела бы от ярости и обиды. Но мне плевать.

Какая ирония