Делирий - Василий Головачев

Роману сунули небольшой термос.

— От первого, — сказала Анна, — поднимает тонус.

Роман благодарно кивнул, сделал глоток: это был отвар каких-то трав, среди которых были мята и листики толокнянки. Он знал их вкус.

Голова посвежела. Появилась уверенность, что они доведут дело до конца.

Машина выехала на петлистую улицу Захаренкова, остановилась перед решетчатыми воротами, означавшими въезд в усадьбу.

— Полный самоконтроль, — понизила голос Анна. — «Второй», «четвёртый», «шестой», «сотый» — начинаем!

— Он там? — кивнул Роман на открывающиеся ворота, не рискуя выходить в ментал.

— Едет, скоро будет здесь.

Машину пропустили без требований предъявить пропуск. По-видимому, охрана видела главного пассажира через телекамеры.

В молчании подъехали к главному входу в особняк.

— Выходим, разговариваем о гоночных болидах, проходим внутрь и ждём Фурсенюка. Спросят — кто мы, скажете: эти со мной. Ждём министра. Повтори ему.

Роман повторил.

— Понял, — равнодушно сказал Арчибальд.

Было видно, что внутри него идёт какая-то борьба, но пока что внушённая в Москве программа была сильней.

Они вышли из машины, и Феллер повёл всех за собой, кивком ответив на поклон бугристого от мускулов охранника в пятнистом комбинезоне.

В холле особняка было прохладно, никого из людей не было видно, хотя Роман чувствовал их присутствие. За территорией усадьбы и внутренними помещениями особняка следили телекамеры. Стоило гостям остановиться, как из-за колонны вышел высокий мужчина в чёрно-синем костюме, с кобурой на поясе, вопросительно посмотрел на Феллера.

— Эти со мной, — сухо сказал американец.

— Я бы попросил вас пройти к себе.

— Я дождусь министра, он будет с минуты на минуту.

Дежурный достал рацию, поднёс к губам:

— Пик-пять, инструкции.

Ему что-то ответили, но в этот момент заговорила рация в ухе Романа:

— Подъезжают!

То же самое доложили и охраннику, потому что он спрятал рацию и пошёл к двери.

Роман сделал вид, что он сломлен, опустил голову, сложил руки за спиной, выпал из поля мышления.

Анна сжала локоть Феллера:

— Работай, дорогой!

В холл стремительно проскочил молодой парень в чёрном, за ним появился высокий седой господин в безукоризненно сшитом тёмно-синем костюме в полоску, прекрасно дополненном белой сорочкой и розовым галстуком. Увидев стоявшую посреди помещения группу, он приостановился.

Охранник в чёрно-синем поспешил к нему, но седой остановил его жестом.

Роман почувствовал шквал «тёмного» ветра, рванувший от фигуры Фурсенюка-Кочевника, явно не ожидавшего увидеть, кроме Феллера, ещё кого-нибудь. Аура у рептилоида была своеобразной формы в сочетании с необычной расцветкой. Она пульсировала и становилась то ярче, то совсем невидимой, в соответствии с биением мыслей министра, привыкшего прятать от окружающих своё тело и чувства. Почему он не закрылся наглухо, умея это делать, было непонятно. Скорее всего, машинально расслабился, находясь на территории своих владений, не допуская и мысли, что «презренные людишки» вознамерятся пробраться в его апартаменты.

— Я привёл его к вам, экселенц, — сказал Феллер, коротко кланяясь, отступил в сторону, сделал жест рукой. — Вы дали задание, я выполнил. Он ваш.

Фурсенюк посмотрел на Романа.

На мгновение чары, скрывающие истинный облик потомка рептилоидов, растаяли, и Роман впервые в жизни увидел-почувствовал человекоподобную рептилию, умело претворявшуюся человеком.

— Волков, — сказал Кочевник с забавным акцентом, обрушивая на голову Романа ещё один сканирующий, пронизывающий насквозь «луч» ментального локатора.

Роман, готовый к этому, сжался в рисовое зёрнышко, нырнул на дно сознания, надеясь, что «интраскоп» рептилоида не найдёт хранилища его главных мыслей.

— Как вам удалось его спеленать? — спросил Фурсенюк, продолжая держать Романа в фокусе своей мыслеволи. — Он как будто фрустирован, но продолжает что-то прятать. Вы уверены, что это не ловушка? Зачем вы привели его ко мне?

— Он ваш, — повторил Феллер заготовленную фразу тусклым голосом. — Разрешите удалиться.

Фурсенюк бросил на него короткий оценивающий взгляд, качнул головой.

— Ах, вот оно что! Вы у них на крючке! Забавно, я не сразу сообразил. Посмотрите-ка на меня, господин экзор!

Роман поднял голову.

Глаза министра стали совсем чёрными. Мало того, зрачки глаз меняли форму и превращались в крестики. Кочевник разгадал замысел стратегов «Триэн» и готов был обрушить на исполнителя главной роли и всех присутствующих мощнейший ментальный удар.

Включились механизмы просветления, запустили процесс энергетической настройки, резко расширили диапазон восприятия излучений и полей. Время снова послушно замедлило течение.

И всё-таки Фурсенюк начал первым.

— Метакса! — прозвучал его шипящий «змеиный» голос.

В холл выбежали несколько человек, охранники и какие-то люди в монашеских рясах.

— «Сотый»! — мгновенно отреагировала на это Анна, в руке которой вдруг появился пистолет.

Роман набросил на сознание министра чёрную вуаль «засоса», однако ничего не добился. Вуаль разлетелась клочьями дыма, словно разорванная порывом ураганного ветра. А потом Фурсенюк ответил, и сознание Романа вылетело струйкой из головы, окунувшись в пустоту и тишину. Лишь где-то в глубине костей черепа и в позвонках застряла слабенькая мысль: держись, висв, перестройся, ты сможешь отбиться…

Возможно, это была и не мысль, а протянутая ниточка телепатической связи, но именно она и вернула его из небытия.

К тому же ему помогли.

— Фас! — крикнул кто-то. Один из телохранителей Феллера.

И случилось чудо. Блэкзор выхватил откуда-то пистолет с глушителем и… начал стрелять в охранников здания и монахов, каждым выстрелом повергая на пол одного за другим.

«Телохранители» Феллера тоже вступили в бой, они были безоружны, и только высокая выучка триэновского спецназа помогла им остаться в живых. Потому что монахи были вооружены посерьёзней — пистолетами-пулемётами «ПП-2000», давно заменившими штатные «Калашниковы» у милиции.

Феллер успел выстрелить четырежды, повернул ствол пистолета к боссу.

Фурсенюк оскалился, отвлекаясь на это движение. Его раппорт затронул болевые центры в мозгу магистра, и Феллер закричал.

Роман никогда прежде не слышал, чтобы человек кричал так дико! Оторопь взяла даже охранников особняка.

Шея тонкая, а кричит толстым голосом, всплыли в памяти слова бабушки.

Роман очнулся. Тёмные раппорты были Кочевнику не страшны, он не отбивал их, он питался ими! И тогда Роман собрал протянутые к нему паутинки света в один «букет» (это были энергопотоки Ылтыына, Олега Харитоновича, других людей, сотрудников «Триэн») и вспыхнул, превращаясь в «солнечный протуберанец»!

Этот протуберанец превратился в копьё ментального света и вонзился в голову министра.

— Стоять! — крикнул Роман.

Ылтыын потом с усмешкой уверял, что он добавил ещё одно слово, созвучное со словом «стоять», но Роман этого не помнил.

Фурсенюк отшатнулся, застыл, получив приказ, защититься от которого у него не хватило сил, и… начал быстро трансформироваться, превращаться в рептилоида, каким он и был от рождения. Да, его предками были рептометисы из Южной Африки, которых сами аборигены называли читаури — «детьми Змеи», однако человека в нём было меньше, чем рептилии.

Сдавленно выругался один из «телохранителей» Феллера, точнее — оперативник Ё-группы. Ахнула Анна.

— Стоять! — повторил Роман прыгающими губами. — Ждать приказа!

Глаза Кочевника потускнели, стали узкими, длинными, щелевидными. Подбородок заострился, губы раздвинулись и тоже стали узкими, лицо приобрело землистый цвет. Он был очень похож на человека, если бы не пропорции головы и туловища. И всё-таки это был нечеловек!

— Быстро программистов! — опомнилась Анна.

Роман подошёл к лежащему на полу холла Арчибальду, свернувшемуся калачиком.

Американский блэкзор был мёртв, пропустив убивающий раппорт босса, которому служил верой и правдой.

В холл ворвалась группа бойцов Ё-спецназа, экипированная не хуже спецназа ФСБ, быстро повязала уцелевших «монахов» и охранников усадьбы.

С ними появился Ылтыын, потом Олег Харитонович и небольшого роста молодой человек с большими, прозрачными, лучащимися умом и жадным интересом глазами. Он сразу подошёл к Кочевнику, взятому на прицел спецназовцами.

— Кто это? — кивнул на него слегка осоловевший Роман.

— Первый психоведич, — проворчал Малахов. — Кодирование Поводыря — его епархия. Хорошо сработал, Роман Евлампиевич. Честно говоря, не верил, что нам удастся справиться с этим монстром.

— Ничего, выйдем ещё на их главного, — пообещал Ылтыын.

— Надо забрать у него В-портал, — вспомнил Роман.

Олег Харитонович отрицательно мотнул головой.