Кино для взрослых. Плутовка - Уильям Вулфолк

— Пожалуй, тебе следует знать: я веду переговоры с Уильямом Грэхемом Притчеттом. Он открывает свое дело с видеокассетами и предлагает мне возглавить фирму.

— Вот сволочь! Говорил я Ивену: ему нельзя доверять! Хотел в своих чертовых листках облить нас грязью. Ивен в два счета положил этому конец. Пообещал предать огласке его роман с негритянкой.

— Притчетт предложил мне пятьдесят тысяч в год плюс акции.

— Он ни за что столько не даст!

— И контракт сроком на пять лет.

— Он что, нашел ключ от монетного двора? Да он больше года не продержится!

— Притчетт думает иначе. Он заручился согласием голливудских суперзвезд. Вопрос стоит так: можешь ли ты с ним тягаться?

— Ты что, рехнулся? Говорю тебе: будешь работать на тех же условиях, что Том Фаллон. Сорок кусков в год.

— Плюс проценты от прибыли.

— Кто сказал?

— Фаллон.

Макс с силой ударил кулаком по столу.

— Этот вшивый футболистишка никогда не мог держать язык за зубами! Пол, я не потерплю вымогательства. Ты злоупотребляешь дружбой. Так и чешутся руки вышвырнуть тебя отсюда.

— В этом нет необходимости. Сам уйду.

— Самонадеянный ублюдок, вот ты кто! Ну ладно. Сорок плюс те же проценты, что были у Фаллона.

— Извини.

— Кончай наглеть, слышишь?

— Пятьдесят и те же проценты. Или я иду к Притчетту.

Мясистое лицо Макса Рэнда густо побагровело — вот-вот лопнут кровеносные сосуды.

— Иди ты — знаешь куда! Я тебя предупредил.

— Либо ты берешь меня на тех же условиях, что и Притчетт, либо я принимаю его предложение. Все очень просто. Подумай как следует — и ты поймешь, что я мог бы по-тре-бовать больше. Но мне хочется поступить по справедливости.

— Черта с два по справедливости!

— Макс, мне под силу решить множество ваших проблем. Но ты думаешь, что я вам не нужен, таково твое мнение. Передай привет Ивену Хендершоту и объясни, почему мы не смогли договориться.

Пол подозревал, что за попыткой вернуть его в компанию стоит Ивен Хендершот. А если так, Максу будет трудненько объяснить, почему они упустили Пола.

Макс скривил толстые губы и ожег его неприязненным взглядом.

— Заруби себе на носу. За такие деньги тебе придется покрутиться. Этот офис станет для тебя родным домом. Ты повенчаешься с видеокассетами и будешь выполнять любую работу, разве что не убирать туалеты. Если я когда-нибудь застану тебя за попыткой сачкануть, вылетишь без выходного пособия. И плевал я на контракты.

Пол улыбнулся.

— Кажется, мы начинаем понимать друг друга.

Меньше чем через час Пол спустился в лифте — уже в ранге художественного руководителя компании «Конфиденциальные кассеты инкорпорейтед».

Спустя два месяца всем стало ясно: Пол не зря взялся за эту работу. Макс Рэнд был доволен: от его возмущения тем, что Пол выиграл торг, не осталось и следа. Для Пола же сознание того, как легко он занял новую нишу и как ему плодотворно работается, стало новым источником самоуважения.

Однажды во второй половине дня, дожидаясь автора с переработанным вариантом сценария, он решил посвятить несколько минут анализу последних событий. Он попросил Хизер — теперь уже свою личную секретаршу — ни с кем его не соединять и, удобно устроившись во вращающемся кожаном кресле, повернулся к окну.

Период ученичества подошел к концу. Он еще не стал на сто процентов тем человеком, каким хотел себя видеть, но овладел основами своей профессии, доказал, что может зарабатывать наравне с немногими избранными. Он не мог похвастать энергией и железной волей своего предшественника, но привнес в бизнес элементы новизны, благодаря которым качество взмыло на недосягаемую для конкурентов высоту.

Чего ему не хватало, так это друга. Человека, с которым он мог бы поделиться не только производственными, но и личными проблемами. На эту роль идеально подошел бы Фрэнк Мердок. Сейчас, с высоты своего нового положения, Пол увидел их отношения в новом свете. Мердок уже не внушал ему благоговейного трепета. Пол вспоминал о нем как о старшем товарище с убывающей энергией, пошатнувшимся авторитетом и неспокойной совестью. Несмотря на отдельные места его посмертного письма, Пол был уверен: будь Мердок жив, он бы понял и поддержал его. Не все зависит от самого человека, есть еще внешние силы и стечение обстоятельств. Если бы Макс Рэнд не разоблачил его перед деканом Брюсом; если бы не погиб Фаллон; если бы Притчетт оказался порядочным человеком… На каждой развилке он мог выбрать другой путь, и жизнь сложилась бы по-другому. Жаль, что Фрэнк Мердок не дожил: он пришел бы к такому же заключению.

Попытка сблизиться с Эдом Сиранни была заранее обречена на провал. Пол всячески давал понять, что он на стороне авторов, а не администрации, но, пусть даже они и были «в одной лодке», ничто не могло изменить тот факт, что он — у руля. Его потуги привели к тому, что Эд потребовал дополнительных ассигнований. Пол отказал — тем «дружба» и кончилась.

Предоставленный самому себе, он пошел на сближение с хорошенькой рыжеволосой секретаршей. Хизер истолковала это по-своему и принялась усиленно кокетничать. В конце концов Пол решил, что это — слишком высокая цена. Он не мог ответить Хизер взаимностью и не хотел осложнять их деловое сотрудничество.

Он не мог ответить ей взаимностью, потому что хозяйкой его сердца была Шейла. Чувство Пола приняло характер одержимости. Раньше он ни за что не поверил бы, что плотское влечение может так действовать на человека. Он таил свою страсть от всего мира. Дело зашло слишком далеко — он уже не мог отделить от нее свою работу. В любой момент, даже во время деловой беседы, в голове вспыхивали воспоминания о том, как с ее совершенного тела — мраморной груди, гладких, точеных бедер — спадают одежды.

Он жил словно в двух мирах, из которых один был реальной действительностью, а другой — темными закоулками души, где существовали свои, неисповедимые законы. Все, о чем он мог думать, это как бы поскорее отдаться новой вспышке чувственности, позволить ее колдовским чарам довести его до еще более сладкой и невыносимой агонии. Шейла стала воплощенной мечтой. Желанная и неотразимая.

Его отвлекло от этих мыслей гудение интеркома. Хизер доложила: пришел Гарри Кайеш.

Пол вздохнул. Гарри Кайеш был венгерским эмигрантом, продуктом городской цивилизации, многоопытным светским циником. Он начинал сценаристом у себя на родине, но его карьера была прервана вторжением советских войск. В Штатах ему пришлось опуститься ступенькой ниже — он стал штатным сотрудником «Конфиденциальных кассет». Пол поручил ему сценарий полноформатного комедийного фильма, который должен был открыть новое направление и послужить приманкой для подписчиков. Идея принадлежала Кайешу. Группа беглых каторжников похищает самолет. Отсутствие психологического и сексуального понимания между людьми приводит к тому, что самолет разбивается. Пол смотрел на эту ленту под сугубо коммерческим углом. Цель похищения — устроить фантастическую оргию на высоте десять миль. Захватчики-мужчины вступят в половую связь с самыми красивыми пассажирками, а две женщины — члены шайки — станут развлекаться с экипажем.

Первоначальный вариант Кайеша никуда не годился — напыщенная мелодрама с неестественными диалогами. Благодаря последующим правкам сценарий удалось довести до такого состояния, что его уже можно было включить в план. И вот теперь пришло время заняться им вплотную.

К полудню они освободились. Кайеш забрал сценарий для дальнейшей шлифовки. Пришел Эд Сиранни и плюхнулся в кресло сбоку письменного стола.

— Я откопал идеальный сюжет для «Подлинных событий». Слышал о салонах массажа с мужским персоналом?

Пол кивнул. В этом году некоторые салоны с массажистками-женщинами переключились на мужское обслуживание. Естественно, это были проститутки-мужчины. Что же касается посетителей, то им было нужно только одно.

— Есть зацепка. К нам обратился один такой «мистер мадам». За деньги он может помочь нам организовать съемку.

— Каким образом?

— Мы снимаем квартиру в соседнем здании, убираем часть стены и заменяем их зеркало своим — односторонним. Это можно будет сделать ночью, когда салон закрыт. Утром они откроются — а мы тут как тут с камерой.

— Сколько он хочет?

Небольшая заминка выдала Эда Сиранни с головой.

— Два куска.

Ясно — часть суммы обломится ему.

— Нельзя ли скостить?

Сиранни с притворным сожалением пожал плечами.

— Пытался. Сначала он загнул больше. Остановились на двух тысячах. Лично я считаю, овчинка стоит выделки. А твое мнение?

Пол никак не мог сосредоточиться: одна его половина не участвовала в разговоре. Наконец он взял ее под контроль.