Держать удар - Дмитрий Валерьевич Иванов

‒ Ты кто? Проблем хочешь? ‒ разозлился Игорь и попытался выдавить меня за дверь.

Меня?! Выдавить?!

‒ Это что тут за шум? ‒ в двери возник кто-то из судовой команды, но не стюард.

Мужик лет сорока пяти в красивой форменной одежде.

‒ Да вот, парень напился, ‒ попыталась оболгать меня деваха.

Но ничего не вышло, меня второй раз за день узнали.

‒ Толя? Штыба? Вот ты красавец! Степан Константинович, второй помощник капитана! Видел твой бой! Болели всей командой. Чётко ты этого эфиопа в финале уложил.

‒ Он кениец, ‒ устало поправил я. ‒ Так что, можно мне уже заночевать на своём месте?

‒ Так, а вы, девушка, как тут оказались? Ваше место какое? ‒ строго спросил дядя Стёпа.

Девка оказалась не из «Зодчих», а из какой-то малоизвестной владивостокской группы, и жила она не так кучеряво как я ‒ в четырехместке. Но пустых кают было много, и ушлая девица выпросила ключ от моей.

‒ Придется вам вернуться на свое место! Это каюта олимпийского чемпиона по боксу! Сама уйдёшь, или позвать кого на помощь? Имей в виду, скандал замять не получится, я молчать не стану, ‒ Степан Константинович железно на моей стороне.

Пяти минут не хватило. Деваха собиралась полчаса, шипя про то, что мужики сейчас не мужики вовсе, и даже олимпийские чемпионы ведут себя как бабы. Но я не обращал на неё никакого внимания. Меня увлек разговор с моим новым знакомым.

‒ Что ты! Так быстро не тронутся, нашему кораблю готовиться к отплытию два дня надо. Кстати, вчера футболисты хотели выйти в море. Пришли толпой, все бухие, а Бышовец, он на мостике гостил как раз, их так шуганул, что сегодня и не видать никого.

Наконец, злобно шипящая солистка неведомой мне группы и Игорёк, загруженный шмотками до предела, ушли, оставив место победителю. Прямо скажу ‒ победа досталась трудно, и если бы не помощник капитана, я мог бы плюнуть и уйти. Пошёл бы к дяде Мише, у него всегда самая большая каюта или номер, и заночевал. Но наши приедут поздно ночью, а пока я с новым товарищем иду в кают-компанию, где веселье только разгорается. Хотя вот прямо сейчас здесь не очень весело ‒ Сабонис наезжает на Гомельского.

‒ Почему у футболистов премиальные больше чем у нас?

‒ Футбол популярней, ну и вам дома доплатят. Но ты припомни, что я вам обещал перед турниром? Выиграете, я договорюсь, чтобы вас отпустили поиграть за бугор. Я врал когда-нибудь? ‒ сухо отвечал невысокий тренер.

‒ Папа никогда не врёт, ‒ смущенно пробормотал Сабонис. ‒ Что, прямо в Портленд отпустят?

‒ Можешь туда, ты там задрафтован, а можешь в Европу. Я пока не решил ещё. Не в этом году, так в следующем точно. Но только если не будет скандалов!

«А вот это уже интересно! Неужели начали отпускать? Так рано? А ведь Могильный вроде в следующем году сбежит. А баскетболистов просто отпустят?» ‒ размышлял я.

Глава 21

Глава 21

Долго размышлять времени мне не дали, сразу налили. И что я должен был сказать? Не пью, спортсмен? Тут спортсмены все, или почти все. Долго задерживаться я не планировал, но пришлось. Сначала у меня брала интервью журналистка «Комсомольской правды», немного нетрезвая, но с новым корейским диктофоном, так что переврать мои слова не должна, потом олимпийский чемпион по баскетболу Тараканов предъявлял претензии мне за остриженную по пьяни шевелюру.

‒ Меня жена выгонит! Вы чего натворили, ироды?

‒ Выгонит, ты себе другую найди. Думаю, у тебя отбоя не будет от претенденток, ‒ парирую я.

‒ У меня две дочки, Сара и Катя, куда я без них? Эх, дать бы тебе в лоб, но нельзя! Земляк, да и для города много сделал. У меня родители на Комсомольском проспекте квартиру получили, не нарадуются. И городок для детей во дворе, и для собак огороженный выгул с разными горками, и освещение везде... А какие ели голубые красивые!

‒ Так ты из Красноярска? ‒ удивился я.

‒ Ну, родители там и живут, а я в семнадцать лет в Ленинград уехал, но дома бываю.

‒ Ну вот и вали всё на меня! Глядишь, жена и не выгонит! А за знакомство надо выпить! ‒ искренне рад я.

‒ Выпил уже, проснулся лысым. С тобой, Толя, пить..., ‒ пытался отказаться Серёга, но не удалось.

‒ Я краем уха слышал, что Гомельский обещал вам разрешить выезд за границу в клубы! ‒ шепнул я ему.

‒ Ещё перед Олимпиадой обещал, было дело. Но я старый, мне тридцатник же, куда мне ехать? Годика три-четыре поиграю и всё, и так скриплю как развалина иной раз на паркете. Да и куда? В НБА меня не возьмут.

‒ В Европе можно года за три большие деньги поднять. Если не за албанский клуб играть. ФРГ, Испания... отличные варианты, ‒ советую я.

‒ Толян, привет! ‒ ко мне подходит мой сосед по рейсу Красноярск