Роковая привязанность - Сьюзан Ховач

Он уже слышал шум бегущей воды, видел контуры мельницы, стоящей у дороги; наконец Джастин добрался до дома и вошел через открытую дверь в освещенный холл.

— Папа! — закричал он; впервые за десять лет Джастин воспользовался этим словом, хранившимся в тайниках его памяти.— Где ты? Мэриджон!

Он бросился в гостиную, но там никого не было. Музыкальная комната тоже оказалась пустой.

— Сара! — закричал Джастин.— Сара! Но Сара не отвечала.

Его охватило предчувствие несчастья; испуг белой молнией пронзил сознание. Одним махом одолев лестницу, он побежал по коридору, распахнул дверь отцовской спальни.

Они были там. Они сидели вместе на диване; Джастин заметил, что лицо отца было печальным, а по окаменевшему лицу Мэриджон текли слезы.

— Джастин! Господи, скажи, что...

— Где Сара? — с трудом выдохнул он.

Неожиданно в коридоре раздались шаги, на пороге выросла тень.

— Она пошла погулять с Майклом,— сказал Макс Алекзандер. 

II

— He бойся,— произнес успокаивающим тоном Майкл Риверс— Не бойся, Сара. Это я... Слушай, давай найдем другое место, где можно сесть. Здесь слишком темно.

Она все еще дрожала, голова ее шла кругом от страха, однако девушка позволила Майклу отвести ее ближе к морю. Они остановились на Плоских Скалах у самого берега.

— Почему ты преследовал меня? — удалось выговорить ей, когда они сели на вытянутый невысокий камень.

— Я увидел, что ты вышла из дома.Я не знал, куда ты собралась пойти и что намерена сделать. Кажется, я подумал, что тебе в голову может прийти мысль о самоубийстве.

— О самоубийстве? — Она уставилась на него.— Почему? Растерянная, запутавшаяся Сара отдала себе отчет в том, что мысль о самоубийстве как способе бегства от всех проблем и бед ни разу не посетила ее.

— Давно ли ты замужем? Две недели? Три? И вдруг ты узнаешь, что у твоего мужа весьма своеобразные, даже уникальные отношения с другой женщиной...

— Мы уезжаем завтра,— перебила его она.— Мэриджон сказала мне это. Джон решил уехать и никогда больше не видеться с ней.  

— Он уже принимал такое решение десять лет назад. На твоем месте я не стал бы относиться слишком серьезно к подобным заявлениям. И каким, по-твоему, будет твой брак после всего этого? Ты понимаешь, что Джон никогда не будет целиком принадлежать тебе? Часть его навсегда останется с Мэриджон. Господи, уж я-то знаю, о чем говорю! Я пытался жить с Мэриджон после того, как Джон впервые разрушил наш брак, но у меня ничего не получилось. Все погибло, к прошлому не было возврата.

— Замолчи! — с внезапной яростью крикнула Сара.— Замолчи!

— Теперь, когда тебе стало понятно, что твоему трехнедельному браку пришел конец, ты, по-моему, вполне могла задуматься о самоубийстве. Ты очень молода, пережитое потрясение могло выг вести тебя из состояния душевного равновесия. Ты приходишь сюда, к Плоским Скалам, к морю, во время прилива, когда потоки воды особенно опасны...

Она попыталась сдвинуться с места, но он не отпустил ее.

— Я думал о самоубийстве в тот уикэнд в Бариане,— сказал Майкл.— Представляешь? Днем я отправился ловить рыбу; я постоянно думал о том, что я могу сделать. Я сходил с ума... Потом пришел ребенок, и я вернулся в дом. Мэриджон была в нашей спальне. Я знал, что безумно люблю ее и не могу делить ни с одним мужчиной, даже если их отношения будут исключать возможность всяких подозрений. Я предвидел, что меня ждет серьезный разговор с Джоном, я считал нужным объяснить ему, что не могу больше выносить происходящее и увожу Мэриджон... После обеда произошло окончательное объяснение. Я одержал верх... Все обещало выправиться. Джон испытал потрясение — я и сейчас помню выражение его лица... Вдруг в комнату вошла София, она стала грозить разводом, обещала сделать все достоянием прессы — Господи, она бы погубила нас всех! Газеты вываляли бы Мэриджон в грязи, все мои лондонские знакомые и коллеги заговорили бы: «Бедняга Майкл влип в грязную историю. Кто бы мог подумать...» Сплетни, огласка, гибель Мэриджон, всего, о чем я мечтал... София собиралась разрушить весь мой мир.

— И ты убил ее.

Он посмотрел на Сару с каким-то странным отсутствующим выражением на лице.

— Да,— произнес Майкл.— Я убил ее. И Джон уехал, сказав, что никогда больше не будет общаться с Мэриджон. Я решил, что Мэриджон вернется ко мне, и я наконец буду счастлив.

Выражение его лица изменилось. Он нахмурился; когда Майкл заговорил вновь, Сара уловила в его голосе горечь.

— Но она не пожелала вернуться ко мне,— сказал он.— Я прошел через все это, совершил убийство, чтобы спасти ее от гибели, а она лишь сказала мне, что ей очень жаль, но она не сможет жить со мной снова.

Волна разбилась о камень у их ног; белая пена, образовавшаяся на мгновение, тотчас исчезла в темноте.

— София знала, что они — брат и сестра,— сказал он.— Но это не было главной причиной. Она в любом случае устроила бы публичный скандал. Но если бы она не знала, что они — брат и сестра, спектр ее угроз сузился бы, и они стали бы менее опасными в смысле последствий... Но она знала. Кроме Софии, это было известно весьма ограниченному кругу лиц. Их родственные отношения с самого начала сохранялись в тайне — это делалось ради матери Джона. Старый Тауэре говорил всем, что Мэриджон — дочь его умершего младшего брата. Правда оставалась для большинства секретом, потому что они не хотели афишировать то обстоятельство, что Мэриджон — незаконнорожденная. Я всегда считал, что было бы лучше, если бы София ничего не знала, но Джон сказал ей об этом вскоре после их бракосочетания, так что Софии было все известно с самого начала.

Снова возникла пауза. Сара попыталась представить, что про-изойдет, если она попытается убежать. Успеет ли она спрятаться среди близлежащих камней? Вероятно, нет. Возможно, если она бросится назад... Она слегка повернула голову, чтобы осмотреться, и тут Риверс сказал:

— А теперь ты. В конце концов ты разведешься с Джоном. Даже если ваш брак переживет этот кризис, со временем возникнут новые, и все выйдет на поверхность: отношения с Мэриджон, твоя очень понятная ревность — все. Имя Мэриджон будет упомянуто в прошении о разводе, потому что ты знаешь правду, как некогда София, и, преисполнившись горечи, захочешь воспользоваться любым оружием, чтобы причинить боль им обоим. Мэриджон окажется в опасности. Что бы ни случилось, я хочу избежать этого, потому что по-прежнему люблю ее и иногда надеюсь, что в один прекрасный день она вернется ко мне... Возможно, это случится. Не знаю. Вернется она ко мне или нет, в любом случае я люблю ее по-прежнему. Это я знаю лучше, чем что-либо другое на свете.