Князь Тьмы - Барбара Майклз

Питер опередил ее:

— Лейтенант, пока его не унесли... можно мне...

— Хм?.. — Лейтенант перевел взгляд с Марка на Питера и смущенно заморгал. — Ах да, конечно. Ал, отойди.

Питер тоже запомнил место. Они оба запомнят его навсегда. Нетвердыми шагами Питер добрел, споткнулся и упал на одно колено. Так он застыл, прикрыв глаза одной рукой и бессильно уронив вторую вдоль тела. Его пальцы судорожно задвигались в листве, будто ища опоры.

Ал отвернулся. В полиции он был новичок. Но и у Кэт слезы навернулись на глаза при виде скорбной позы Питера и его склоненной головы. Все почтительно молчали. Затем Питер поднялся, держа что-то руке. Рассеянно посмотрев на предмет, он протянул его лейтенанту:

— Вот, я нашел пистолет.

Лейтенант аж подскочил.

— Черт возьми! — заорал он. — Вы что, с луны свалились? Это же улика! Ее нельзя трогать руками!

— Извините, я не знал. Я правда не знал, — оправдывался Питер. Поругавшись еще, лейтенант остыл и посмотрел на Питера со смесью

досады, уважения и удивления во взгляде.

— Ладно, Стюарт, хватит. Убирайтесь отсюда, пока еще чего-нибудь не натворили. Вы мне больше не нужны. И мисс Мор тоже.

— Благодарю, — мрачно отозвался Питер.

— Попозже я, возможно, захочу с вами побеседовать. — Лейтенант вздохнул. У него был совсем не полицейский вид. — Боже, какая бестолочь... Где вы будете?

— В Балтиморе, — поколебавшись, ответил Питер. — Я вам позвоню.

Они шли рядом. Кэт была несколько обижена холодной угрюмостью Питера и не посмела взять его за руку, хотя ей отчаянно хотелось дотронуться до любимого. Она знала, что их ждет, и знала, что Питер этого боится. Но рано или поздно она должна будет задать ему этот вопрос. Но Кэт никак не могла заставить себя произнести нужные слова.

Выбравшись на просеку, они снова сели в машину Вольца. Сознание того, что за последние сутки машину их врага изрядно потрепало на плохой дороге, доставляло Кэтрин почти садистское удовлетворение.

Питер больше не пускал ее за руль. Когда они уезжали из участка, Кэт попробовала было заикнуться, что он не сможет вести машину одной рукой, но Питер с таким бешенством глянул на нее, что ей сразу расхотелось спорить.

— Тифани дома. Поэтому я не хочу, чтобы ты туда возвращалась. Зубную щетку купишь в Балтиморе, — только и сказал он.

— А она?..

— Жива? Да, но не вполне.

— Питер, что с ней? Скажи, я не выношу недомолвок.

— Шизофрения. Если не ошибаюсь, это так называется. Тифани совсем сошла с ума. Она двигается, встает, садится. Но по команде — сама ничего не делает. Она и раньше была немного не в себе, Кэт. А прошлой ночью слетела с катушек.

— Понятно.

— А что с ней случилось? Где она была? Я совсем о ней забыла. Какой ужас...

— Я тоже о ней забыл. Когда Марк умер, у нее был шок, я так думаю. Сегодня утром ее обнаружила полиция. Она лежала возле Марка, свернувшись клубочком.

— Так вот почему мы сначала заехали домой.

— Да. Я договорился с лейтенантом, что ее уберут до нашего приезда. Я не знал, что с ней — жива она или мертва. Но я не хотел, чтобы ты ее видела.

Кэт молчала, положив руки на колени и опустив глаза. Когда они выехали на шоссе, Питер сказал:

— В каком-то смысле Тифани — трагическая фигура. Я понимаю, каково тебе сейчас... Если бы не твой дядюшка...

— Я не знаю, — ответила Кэт, — мне уже все равно. А Марк? Не жалей меня, Питер. Тебе тоже досталось.

— Но не так, как тебе. — Питер неотрывно смотрел на дорогу. — Твой мир разбился вдребезги. Как ты теперь будешь?

— Не знаю...

— Понимаешь, мир одного человека не слишком отличается от всего остального мира. Везде живут люди, и они везде одинаковые. — Питер невесело рассмеялся. — Какой я ценный советчик, правда? Извини, я не собирался читать нотации. Если ты не хочешь ехать в Балтимор...

— Мне все равно. — Кэт задумчиво глядела на разделительную полосу. — Ты не представляешь, как чудесно, когда кто-то говорит тебе, что надо делать. Но это не надолго, — устало прибавила она. — Я не из тех женщин. Я упрямая, заносчивая, властная. Я считаю себя умнее других и не слушаю советов. Со мной невозможно ужиться.

Питер нажал на тормоз, и машина встала у обочины. Повернувшись к Кэтрин, он сказал:

— Я попробую.