Горная роза - Нора Хесс

Возле огня стояло кресло-качалка ручной работы из сосновых прутьев, связанных кожаными полосками. Два стула были обиты яркими индейскими покрывалами. Глаза Чейза задержались на северной стене комнаты. Там стоял длинный узкий стол со скамейками с каждой стороны. В центре стола стояла ваза с цветами. Чейз взглянул на седого, старого Вилла. Конечно, не он собирал цветы. Видно, здесь порядок наводила его внучка.

Когда Чейз обнаружил две кровати у южной стены, его глаза расширились от изумления. Какое мастерство проявил Вилл при их изготовлении! Он соорудил две рамы правильных размеров для кроватей, потом крепкой веревкой привязал их к потолку на высоте в полтора фунта от пола. Положил что-то вроде самодельных матрасов, сверху положил цветные покрывала.

Вилл увидел ошеломленный взгляд Чейза и рассмеялся.

– Стар называет их кроватями-качалками. Я сделал их на манер колыбели, которую смастерил для Стар, когда мы здесь поселились. Я боялся положить ее спать с собой из страха, что могу придавить крошку. Я не мог положить ее на полу из-за насекомых.– Старик улыбнулся.– А тут удобно, можно толкнуть колыбель и покачать, если она просыпалась ночью.

Эти воспоминания смягчили выражение глаз старика.

– Стар была хорошей малышкой, плакала только тогда, когда хотела есть.

– Как же ты сумел выкормить трехмесячного ребенка?

– О, эта отдельная история. Сядь, отдохни, я расскажу тебе.

Чейз занял одно из кресел-качалок и ждал, что рассказ будет увлекательным. Вилл занял кресло напротив и начал:

– Сначала я взял Стар в индейскую деревушку в двух милях отсюда, чтобы посмотреть, не найдется ли там кормящая мать, чтобы помочь нам. Во всем племени не было ребенка младше года. Но один молодой воин, двоюродный брат Стар, сказал мне, что знает, как поступить, и отправил меня назад в пещеру.– Вилл покачал головой.– Малышка задурила мне всю голову своим криком, пока этот мужчина вернулся. Он привел мне козу. Оказывается, бегал куда-то миль за пять и украл ее. Она была сытой, ее вымя было наполнено жирным молоком. Но ни он, ни я никогда не доили ни корову, ни козу. Но Красный Лис видел, как фермер доил своих коз, и знал, что нужно поставить животное на что-то высокое. Он поставил козу на плоский камень, потом обвязал блеющее животное веревкой вокруг шеи и сказал мне:

– Дои, а я буду держать!

У меня не было даже ведра, только банка, которую я опустошил во время обеда. Когда я брал ее в комнате, лицо Стар было красным, как свекла, от крика. Я понял, что должен молоко добыть немедленно от этой проклятой козы.

Я присел на корточки около нее и попробовал доить.

– Бледнолицый глупец! – кричал на меня Красный Лис, – сжимай ладонь, перебирай пальцами!

Стар громко кричала, я нервничал, у меня ничего не получалось. Я швырнул банку и крикнул индейцу:

– Если так много понимаешь, сам подои эту козу! Он мне ответил высокомерно:

– Воин не делает женской работы.

Мне хотелось схватить его томагавк и содрать с него самого кожу. Но я, конечно, в душе был благодарен ему за то, что он добыл козу. Опять я принялся за дело. В конце концов струя молока ударила в жестяную банку со звенящим звуком.

Потом встал вопрос – как кормить крошку? Красный Лис вытащил из-за пояса штанов бутылку из-под виски. Палил в нее молока. А пока я бестолково соображал, как поить ребенка, он достал кусок мягкой оленьей кожи, похожий на женский сосок, и прикрепил его на горлышке бутылки.

– Женщины делают так, когда у них нет своего молока, – объяснил он мне.

Стар мгновенно схватила эту самодельную соску и опустошила ее до дна.

– Да, человек может всё придумать, если нужда заставит, – сказал Чейз не столько старику, сколько самому себе.

– Только не надо сдаваться, – согласился Вилл.– Я поставлю котелок с мясом на угли, разогреем ужин, выпьем по глотку виски. Скоро придет Стар домой, и мы будем ужинать.

– Где ты брал виски? – спросил Чейз, попробовав жгучий напиток.

– С обратной стороны холмов, в миле отсюда, там есть стоянка для торговли пушниной. Я там всегда пополняю свои запасы. Я храню спиртное для медицинских целей, много не пью. Мне нужно быть всегда настороже, ради безопасности Стар.

Он поставил свой полупустой стакан на пол, рядом с креслом. Потом, вздохнув, сказал:

– С годами стало сердце шалить. Иногда мне кажется, что старый маятник останавливается на время, как будто устал и хочет отдохнуть немного. И когда я чувствую это и жду, начнет ли биться снова, меня до смерти пугает мысль о том, что Стар останется здесь одна.

Вилл замолчал и сидел, задумчиво глядя в огонь, а Чейз понемногу отпивал виски из своего стакана. Он удивился, когда старик спросил:

– Ты женат, Донлин? Лицо Чейза просветлело.

– Женюсь, как только вернусь домой.

– Не захочешь другую женщину?

– Нет, моя Рейган лучше всех других женщин. Старик встал и пошел к выходу. Он постоял несколько секунд, повернув голову, словно прислушиваясь. Потом вернулся к огню и снова сел.

– Стар где-то в полумиле отсюда. Я хочу поговорить с тобой, пока она не вернулась.

– Говори, – Чейз поставил свой пустой стакан на пол.

– Я прошу тебя взять Стар с собой, когда ты будешь уезжать завтра утром.

Чейз вздрогнул, будто в него выстрелили.

– Ты это серьезно?

– Абсолютно серьезно. Я говорил тебе о своем больном сердце. Что будет с девочкой, если я умру? Она дикая, своенравная. Эта мысль мучает меня уже целый год. Я беспокоюсь, как она сможет позаботиться о себе? Не хочу, чтобы она жила со своими родственниками индейцами. А о цивилизации она ничего не знает. Одна она будет чувствовать себя, как испуганное животное, внезапно появившееся в толпе незнакомых людей. Боюсь, что если она останется здесь незащищенной, то какой-нибудь мужчина будет домогаться ее и обесчестит.

До Чейза дошло, почему Дэниэл спрашивал его, женат ли он. Он хотел быть уверенным, что на его внучку не набросятся, как только она выйдет из его поля зрения. Но напрасно старик этого боялся: Чейз не собирался брать девушку домой. Он приготовился сказать старику об этом, но Вилл настаивал на своем:

– Даже молодого оленя, волчьего детеныша выкармливают и ухаживают за ними, пока они смогут прокормить себя и защитить сами. Ты прогонишь молодую девушку, которая так беспомощна?

Лицо Рейган встало перед глазами Чейза. Если бы не он, что стало бы с ней? Он знал это. Так же беспокоился о своей внучке Вилл.

– Откуда ты знаешь, что я буду хорошо с ней обращаться? – Чейз посмотрел старику прямо в глаза, надеясь, что тот задумается.– Ты же меня не знаешь, может быть, я самый страшный ублюдок в холмах Орегона?

– Нет, – Вилл покачал головой, – я наблюдал за тобой, когда ты ехал на жеребце. В тебе есть доброта. Ты не причинишь вреда моей девочке. И никому не позволишь.– Его глаза умоляли.– Ты выполнишь мою просьбу?