Новый Мир ( № 11 2008) - Новый Мир Новый Мир

— Какие глаза у тебя!.. — восхищенно произнес Сатир.

Белка снова улыбнулась, пожала плечами:

— У тебя такие же, иди посмотри в воду.

— Ты извини, что я задержался. Эльфа искал, чтоб сюда привести.

— Я так и думала.

Когда все было съедено, Серафима спросила:

— Сыты?

Все закивали головами.

— Отлично, тогда два часа на отдых, а потом пойдем гулять, исследовать здешние края.

— Здорово. Я согласен, — ответил Эльф.

— Да ты тут сама наверняка уже все исходила-излазила, — сказал Сатир.

— Не бойся, и на твою долю хватит. Тут столько всего, в жизнь не

исходишь, — успокоила его Белка. — А теперь два часа сна, и мы идем

путешествовать.

Они легли в траву под деревьями, где было прохладно, пахло лугом и свежим сеном.

Изнывала от медово-сладкого зноя земля. Чирикали и свистели птицы на деревьях. Налетал легкий ветерок, шуршали колоски трав, словно шептали какие-то простые вековечные истины. Луга звенели от песен, славящих лето и солнце. Трудились на цветах неутомимые, перемазанные желтой пыльцой пчелы. Из леса доносился тягучий запах еловой смолы, разогретой жарой. Друзья опустили головы на землю и провалились в густой, пахнущий зноем и травами сон.

1 Перевод М. Немцова.

2 Песня из кинофильма “Маленький Мук”. Муз. М. Минкова, сл. Ю. Энтина.

3 Песня из мультфильма “Золушка”. Муз. И. Цветкова, сл. Г. Сапгира.

4 Тише, детки! (англ.)

5 Стихи Максима Попова.

В копилке снов

Чигрин Евгений Михайлович родился в 1961 году на Украине. Долгие годы жил на Дальнем Востоке. Стихи печатались во многих столичных и региональных журналах и альманахах. Автор книги избранных стихотворений (М., 2004). С 2003 года живет в подмосковном Красногорске.

*       *

  *

...коровьим взглядом смотрят облака

В простую жизнь, и жизнь примерно так же.

Ведёт январь в ошейнике снега,

Меняя контур в маленьком пейзаже.

Хрусталь и лёд — синонимы... Синей

На ветках, снег, младенческим и всяким!

Уходит век за воротник теней,

Как эскимосы к умершим собакам.

Танцует ангел выше проводов

Лицом к лицу с последним сновиденьем,

На птичьих лицах метки колдунов

Лежат грядущим светопреставленьем.

Кастрюльным цветом выкрашен закат

В застывшей до иголочек округе,

Сугробами бульвар стрелков помят:

Не потому ли смотрится не в духе?

Не потому ли музыка слышна,

Что было слева и лучилось справа,

И человечьим пахла тишина,

И скотским переполнилась октава

Подшитого бореем городка,

В котором я не сдохну до Субботы.

...стесняют воздух под Москвой снега,

Встают потёмок черепашьи роты.

*       *

  *

Эреба мрак густой*

И набежавший стих:

Такою неигрой

Я спрятан от других.

За этот “алкоголь”

Я отдал лет сундук,

Любой “малютка-тролль”

Тому свидетель-друг,

Тому свидетель — снег

Ордынки прописной,

Тому порукой грек

С формингой золотой,

Ветрила бригантин

И Знаменский приход,

Несмеловский Харбин

И провиденья код.

И в Томаринский край,

В корсаковскую муть

Течёт звучащий рай —

Рифмованная ртуть.

...За музыку? За что

Отдал я лет сундук?

Дешёвое пальто

И сам — не Микки Рурк.

И сам — в поэме рот,

Как в облаках вода.

От музыки — свезёт?

От музыки — когда?

...От Батюшкова мрак?

От Батюшкова — свет.

Скрипи пером, вахлак,

Пока Создатель щедр.

India вчера

...цвета последнего вздоха жако — осень. Простудно и тихо.

Это вчера сочинялось легко, жадно мерещилась книга

Странствий, пропахших солёной водой, жиром зелёного мира,

Плавилось сердце амурной игрой, падало в дырочку сыра.

...позавчера — Ришикеш, Харидвар, запах чапати в кафешке,

Бронзой и медью ослепший базар и — саподилла в тележке

Весёлоглазого, что на урду всё перешёптывал что-то...

(Сколько чернил засыхает во рту, сколько наития-мёда?)

Тмин, кардамон, кориандр и ваниль — пряность мешая со смрадом,

Жизнь окуналась в капуровский фильм рядом с краснеющим садом.

...пальцы оближешь, смакуя барфи: лакомство из парадиза,

Это признанье в блеснувшей любви (в паспорте блёсткая виза).

...без барабанов и “ласковых” змей как-то теперь бестолково.

Слушай, сагиб! — сорок капель налей, вспомни факирово слово...

“Старым монахом” натешится стих (вязкий напиток, индусы).

Полночь вдохнула чернил золотых, к Шиве отправились музы...

После Агры

...открою рот — иллюзии плывут,

Закрою зенки — контур Тадж-Махала,

В небесном примесь нежного опала,

Во рту кунжут, под вывеской верблюд.

Открою жизнь — повсюду дхармы след:

В иголочках травы, и кашле рикши,

И в траурном костре, и много выше...

В ладонях Агры апельсинный свет

Февральского светила... Говори

Со мной, лангур, на первородной фене...

...встречаю вечер — в капюшонах тени,

Сосудом кровеносным изнутри

Мигает лампа, пёс сторожевой

Откроет пасть — левиафаном пахнет,

Смолистый ангел, выросший на вахте, —

На вахту заступает... Типовой

Квартал мерцает бандою авто.

Скриплю пером — чернеет на бумаге,

То Агра босиком на колымаге,

То месяц в канареечном пальто,

А то в молельне смешиваюсь с тем,

Который “Я”, но в мандале иного...

Сочится кармой призрачное слово

Сквозь смутные пересеченья тел.

...открою ночь — и Гоголя рука

Над книжным шкафом зависает будто,

От страшной мести как-то неуютно,

Синеет Смерть в рассудке старика.

Открою сны — со шлюпками сквозь мглу

Плыву на маячок в Охотском море,

Во рту легенд — как плесени в рокфоре,

Как духов по индийскому числу...

Сон южной реки

...в копилке снов, на грани слова

Шумят солёные ветра.

У солнца — сливочная роба,

Сквозная в облаке смола,

У детворы по лицам хохот

Размазан, будто на холсте,

У маяка — пещерный шёпот,

У пирса ладится к ладье

Волна в обличье древней рыбы,

Библейским тянет от щедрот!

...чужих скитаний манускрипты

Несёт нескучный пароход

В пространство, мазанное синью,

Где ангел к демону — спиной,

Щебечут певчие латынью,

Сиречь катулловой игрой.

И ящер (вовсе не ex libris)

Здесь расписался не спеша...

Два мотылька над шлюпкой слиплись,

Телами вечность сторожа.

У малышни на лицах хохот, —

Какой из них детёныш мой?

...блестит обёртка сыра “Хохланд”,

Катясь за матовой волной.

И слышно: маленькое эхо

Переключается в рассвет,

И мельтешат искринки смеха,