Требуется жадная и незамужняя - Лена Валевская

— За что он так с нами? — прошептала я, не понимая ни Ёна, ни его обезумевшего отца. — Почему твой отец напал на меня? Я же ничего ему не сделала, даже не знала о нем. А он даже тебя не пожалел, родного сына!

— Он увидел в тебе мать Люта, — глухо отозвался Ён. — А матери Лютов — люди. Они боятся и ненавидят того, кого породили. Моя мать пыталась меня убить. Сразу же после рождения. И отец отправил ее обратно туда, откуда она пришла — в ваш мир. Ты напомнила отцу ее.

«Ты тоже убийца?!» — пронесся в голове то ли вопрос, то ли утверждение дедушки-Люта.

Люты помнят даже ту часть жизни, которую провели в утробе. И вряд ли забудут минуты сразу после рождения.

Перед глазами Ёна, должно быть, до сих пор стоит картина предательства той, которая должна была любить его больше жизни.

Так вот почему он собирался забрать у меня сына, как только тот появился бы на свет! Он думал, я поступлю, как его мать?

— Он даже сошел из-за этого с ума, — горько продолжал Ён, не глядя на меня. — Из-за того, что она натворила. Он продержался до того времени, пока я не подрос, и ушел в леса. Чтобы окончательно обезуметь. С тех пор он иногда приходит к поместью. И убивает всех, кого видит. Наверно, его сюда что-то тянет, раз за разом. Мне пришлось поставить защитный периметр и самому выходить отцу навстречу, чтобы отправлять обратно в леса. Понимаешь? Я вынужден защищать своих людей и свою территорию от родного отца из-за предавшей нашу семью матери!

— Как? — прохрипела я, едва выдавливая страшные слова, ответ на которые знать, на самом деле, не хотела. — Как она пыталась это сделать?

— Не важно, — отрезал Ён. — Но теперь ты понимаешь, почему отец ненавидит ту, которая стала матерью нового Люта.

— Я — не она! Я люблю Лютика. И никогда не хотела сделать с ним что-то ужасное.

Как в это может поверить никогда не видевший меня старый Лют, если даже Ён ни на секунду не усомнился, будто его жена якобы с легкостью избавилась от маленького насекомчика?

Пожалуй, я никогда не стану выходить за периметр поместья. Чтобы лишний раз не нервировать свекра.

И немного грела сердце мысль, что страшный Лют, разрывающий людей — вовсе не тот, который стал папой моего сына.

— Послушай, а что, в поместье совсем-совсем никто не знает про то, что ты — Лют?

Ён закончил обрабатывать раненую руку, раскатал рукав и, наконец, посмотрел на меня.

— Разумеется, никто. Ты как себе представляешь владения, где люди подчиняются чудовищу? А жена? Кто пойдет замуж за… как ты меня называла?… Тварь?

Надо же, запомнил. А мы, оказывается, обидчивые.

— Вот ты бы согласилась, зная, что твой муж превращается невесть во что?

Пожалуй, нет. В этом он прав.

— А вы с отцом и Лютиком такие одни? — спросила я. — Или где-то есть другие Люты?

— В этом мире только мы. Когда-то давно наш предок каким-то образом пришел сюда из родного мира Лютов. Как — история не сохранила. Но обратно он не вернулся. То ли не смог, то ли не захотел. Изучил этот мир, построил поместье, женился… С тех пор мой род живет на этой земле и… притворяется человеческим. Ну, что тебя еще интересует, не стесняйся, спрашивай, — насмешливо предложил Ён.

Я тут же ухватилась за эту возможность. Наконец-то, теперь есть кому рассказать мне побольше о Лютах и моем необычном сыне!

— Ты ведь узнал, что я беременна, раньше меня. У вас с Лютиком уже тогда появилась эта ваша связь?

— Нет. Просто у тебя изменились глаза. Они поменяли цвет на наш родовой. Так я понял, что ребенок зачат.

Забавно, но он заметил раньше жены не только беременность, но и то, что ее серые глаза вдруг позеленели. Заметил, но промолчал, чтобы не выдать своей осведомленности в тонкостях беременности от Люта.

Впрочем, Ён вообще всё время мастерски притворялся.

— А слуги? — спохватилась я. — Они тоже это увидели? И поэтому поползли все эти слухи про дитя Люта?

— Ты настолько страшная, — фыркнул муж, — что они не желают лишний раз смотреть тебе в лицо. Так что нет, никто не обратил внимание. Слухи пошли из-за твоего побега в лес и после того, как ты призналась, что встретила Люта. А люди всегда предполагают самое плохое.

«Настолько страшная»…

Если у меня и был хоть какой-то огонек надежды, будто я нравлюсь ему как женщина, его только что безжалостно затушили отрезвляющим ведром холодной воды.

А что я хотела? Даже в моем мире мало кто обращал внимания на невзрачную серую мышь по имени Женя, а тут мужик взращен в условиях совсем иных представлений о красоте, где без выпученных глаз и длинного крючка носа нечего делать на рынке женихов и невест.

Я поторопилась сменить тему.

— Ладно, я понимаю, почему ты делал вид, будто не имеешь к Лютику никакого отношения. Ведь слуги уже знали, что ребенок будет Лютом, а тебе нельзя себя выдавать. Но мне вот что осталось неясным. Весь этот спектакль с той ночной встречей с Лютом в лесу был исключительно для меня, верно? Чтобы я не удивлялась, родив неведому зверушку. Но как ты собирался выкручиваться, если бы в первую брачную ночь я не сбежала в лес?

Ён рассмеялся. Затем отошел от окна к письменному столу и присел на него одним бедром, скрестив руки на груди.

— А ты серьезно думаешь, что у меня не было плана? Я готовился к свадьбе с невестой из другого мира, понимая все нюансы своего положения. Твоя встреча с Лютом была распланирована наперед. Просто должна была состояться чуть позже, когда бы я убедился, что ребенок зачат. Ты лишь слегка облегчила мне задачу, решив всё по-своему. К слову, мне пришлось следовать за тобой тайком, забавно было красться по собственному саду. И, разумеется, пока я в форме Люта, у нас бы ничего не вышло, тут ты была права. Убедившись, что твои глаза позеленели, а значит, ребенок есть, я тут же сообщил королю, чтобы он оставил меня и поместье в покое. И собрался спокойно ждать три месяца. Но убийца, как ты знаешь, спутал все планы.

Ага, я даже знаю, какие именно. Отобрать Лютика сразу после рождения.

— Кстати! — вспомнила я одно из своих переживаний. — Из-за убийцы беременность вышла не правильной. Я же не получала