Принцесса на алмазах. Белая гвардия-2 - Александр Бушков

Так-так-так! Показался черный в белых брюках и белоснежной сорочке с черным галстуком бабочкой, опрометью несущийся к воротам. За ним поспешал второй, гораздо более скромно одетый — привратник? Пару секунд повозившись с запором, они распахнули внутрь высокие ажурные створки ворот на всю ширь, старательно их придерживая, отступили с подъездной дорожки в траву…

Мтанга хлопнул водителя по плечу, и тот моментально завел мотор. Машины уже летели от дома к воротам — два начищенных черных ДС с затемненными стеклами, не позволявшими рассмотреть, кто сидит внутри, и сколько их. Следом, ненамного отставая, несся «дорожный» крейсер» — длиннющий американский автомобиль, тоже с затемненными стеклами. Оказавшись на улице, машины, отчаянно визжа тормозами, резко свернули вправо, понеслись, скрылись за поворотом — метрах в трехстах отсюда дорога плавно поворачивала направо — а вот перекрестков и боковых улиц не будет еще с полкилометра, так что патруль они не минуют…

Повинуясь легонькому тычку в бок, водитель тронулся — не особенно и быстро, так, чтобы не висеть откровенно на хвосте…

Когда они оказались за поворотом и все увидели, Мтанга яростно выругался. Ну да, первый этап — наперекосяк… Один из мнимых жандармов орал так, что было слышно в машине, катался по тротуару, скрючившись и держась за колено, двое стояли над ним с дурацки-растерянным видом.

— За ними! — распорядился Мтанга, показывая на видневшуюся в конце улицы широкую корму «крейсера».

Они промчались мимо жандармов, не останавливаясь. Дело ясное: когда мнимый жандарм выскочил на дорогу, махая жезлом, кортеж и не подумал останавливаться, передняя машина преспокойно снесла блюстителя порядка с дороги — хорошо еще, что не раздавила, похоже, дешево отделался. Ну что же, господин министр недр наверняка выйдет сухим из воды, окажется, что он спешил на невероятно важное совещание, а дурачина-жандарм, не обратив внимания на особые номера, сдуру и сунулся под колеса, деревенщина этакая… Ну ладно, подумал Мазур с угрюмой веселостью, от нас, когда нагрянем в гости, так просто уже не отделаетесь, благо начальство с похвальной быстротой дало санкцию на визит, Акинфиев им тоже очень нужен, пусть даже в лапах Мтанги, все равно есть договоренность, что Мазур с Лавриком будут присутствовать на всех допросах, и вряд ли Мтанга обманет…

Замыкающая машина исчезла в боковой улочке, узкой, где паре машин не разминуться, лишенной тротуаров. Водитель Мтанги наддал… и тут же что есть мочи выжал тормоз, умело сманеврировал, остановившись так, что его почти и не занесло. Впереди, метрах в двухстах, где улочка выходила на широкий проспект, у самого перекрестка, стоял «дорожный крейсер» — наискосок, уткнувшись передней левой разбитой фарой в стену невысокого кирпичного дома. Улочку он запечатал, как пробка — бутылку, не то, что машине проехать, а и человеку не протиснуться, пришлось бы перелезать через капот или багажник… но какой смысл? Оба «Ситроена» пропали с глаз…

Возле машины уныло бродили четверо — один зачем-то попинывал колеса. Они не выхватывали оружие, ни на что не обращали внимания, шатались с видом самых обычных людей, удрученных растяпостью водителя. Мастерски стряхнули «хвост», сволочи…

— Назад! — крикнул полковник.

Водитель проворно, задним ходом выскочил на улицу, с которой они сюда свернули, ухитрившись ни с кем не столкнуться. Затормозил с таким видом, словно никуда ехать более не собирался. И Мтанга почти спокойно спросил:

— Жюстен?

Плюгавенький водитель, пожав плечами, ответил с безучастностью профессионала:

— Мы их потеряли, полковник. Сто процентов. Пока я дам крюк и выберусь на проспект, они уже будут неизвестно где… Без общегородской облавы не отыщешь…

Мтанга оказался на высоте — должно быть безоговорочно доверял водителю во всем, что касалось гонок с преследованием по городским улицам. Не ругался и не орал, только длинно, шумно выдохнул сквозь зубы, — распорядился: — В Лунный дворец, — и тихонько сказал Мазуру, кривя рот: — Бывает. Оторвались. Ничего. Куда они едут, я не сомневаюсь. Там давно поставлены наблюдатели, и свой человек в доме есть, через час-полтора получим точную картину событий…

— Бывает, — согласился Мазур. — Ничего, этой ночью они так просто от нас не отделаются…

У закрытых ворот Лунного дворца их ожидал некий сюрприз, знакомый, не скажешь пока, приятный или наоборот. Во дворе, по ту сторону ворот, неторопливо прохаживался Рональд — в цивильных белых брюках и рубашке с короткими рукавами, державшийся без всякой суетливости. Ничего удивительного в том, что юаровец оказался здесь, не было: Мтанга предусмотрительно выписал ему не обычный пропуск, а вездеход, справедливо предполагая, что деловые отношения продолжаются.

И они пожали друг другу руки как ни в чем не бывало. Рональд тихо сказал:

— Нужно немедленно поговорить.

— Со мной или с ним? — спросил Мтанга, кивнув на Мазура.

— Желательно с обоими. Это всех касается.

— Ну, пойдемте…

Оказавшись в здешнем кабинете Мтанги, Рональд спокойно уселся и спросил, пока Мтанга возился с бутылкой джина, высокими стаканами и льдом:

— Вы уверены, что «клопов» здесь нет?

— Утром проверяли, — будничным тоном ответил Мтанга. — И все это время парень торчал у двери, изображая коридорного лакея, так что не сумели бы…

— Отлично, — скупо кивнул Рональд. — У меня кое-какая новая информация по той шайке, что обосновалась неподалеку от границы… собственно, полная информация. Вот, полюбопытствуйте.

Он достал из кармана брюк тонкий конверт, извлек три фотографии и аккуратно, словно пасьянс раскладывал, выложил перед Мазуром и Мтангой. Мазур присмотрелся. Пожал плечами:

— Что за черт?

На одной — форменная черная солдатская майка — только с нарисованным на ней ярко-алым профилем Ленина, окаймленным сверху и снизу непонятными Мазуру надписями на французском. Красная широкая лента с золотым серпом и молотом на фоне стоящего вертикально, отштампованного черным ножа-панги, местного аналога мачете. На третьем — два довольно современных «Калашникова» (опять-таки румынского производства), приклады разрисованы серпами-молотами и какими-то аббревиатурами.

Рональд спокойно пояснил:

— Надпись гласит: «Марксистский Революционный Фронт Народа Коси». Аббревиатура на прикладах — несомненно, первые буквы этих слов. Лента — налобная повязка. Именно так будут одеты те тридцать два рыла, когда перейдут северную границу. Дня через два.

— Ах, вот оно что… — протянул Мазур с нехорошим прищуром.

— Вот именно, — невозмутимо кивнул юаровец. — Провокация на большой размах.

— В жизни не слышал ни о каком таком фронте, — сказал Мтанга. — В жизни не слышал, чтобы был такой фронт и обретался у соседей, я бы непременно знал…

— Ну да, — кивнул Рональд. — Никакого фронта нет… вот только его внезапное появление на сцене никого особенно и не удивит: в Африке болтается по джунглям и саванне столько всевозможных фронтов, что даже хорошие специалисты не всегда и могут определить, кто стоит за некоторыми, и стоит ли, и что им вообще нужно…

— Верно… — пробурчал Мтанга.

— Вы с этим случайно не сталкивались, господин полковник? — Рональд глянул на Мазура с абсолютно безмятежным выражением глаз.

— Приходилось, — кратко ответил Мазур.

— Вы, случайно, не были в свое время в Бугамбе?

— А вы? — ответил вопросом Мазур, глядя столь же незамутненным детским взором.

Тесен наш мир, тесен. Вполне могло оказаться, что не так уж и давно он и этот белобрысый лось палили друг в друга на одном и том же участке фронта — или попросту оба там были, по разные стороны. А теперь вот сидят мирно, потягивают джин со льдом, и оба друг другу крайне полезны. Хитроумные зигзаги выписывает тайная война, особенно в Африке…

В конце концов юаровец улыбнулся с простецким видом, словно хотел сказать: «Ерунда, проехали». И тут же погасил улыбку:

— Короче говоря, появление очередного «фронта» не удивило бы даже здесь, в столице, вообще никого. Ну, а обитатели глухих приграничных провинций тем более, моментально все примут за чистую монету…

— Что они намерены делать? — спросил Мазур со всем возможным хладнокровием.

— Ничего нового и из ряда вон выходящего, — ответил юаровец. — Они все поголовно будут в таких вот майках и лентах, с советским оружием… оружие, правда, румынское, но такие тонкости никого не будут интересовать, в конце концов, Румыния — член Варшавского договора, а что такое «Калашников» в Африке порой знают и малые дети. Их задача — в хорошем темпе выжечь и вырезать несколько деревень — калеча, насилуя, словом, зверствуя вовсю. При этом они постараются оставить достаточно «случайно уцелевших» свидетелей, вполне взрослых, которые смогут подробно описать их внешний вид. И оставить после себя всякие мелочи, свидетельствующие о их непосредственной связи с Советским Союзом: пустые сигаретные пачки и консервные банки советского производства, газеты на русском, еще что-то… в общем, изрядный набор трофеев для военных и журналистов. Мой информатор не исключает, что могут оставить и труп одного из своих, для пущей наглядности. Деревенские читать не умеют, и вряд ли разберут, что там у них написано на майках, а вот труп при полном, так сказать, параде, будет выглядеть убедительно. Неважно, белый это будет, или черный. Я полагаю, скорее всего, черный, и, не исключено, натуральнейший коси. Сенсация будет звонкая, особенно если учесть, сколько в столице мающихся бездельем репортеров, в том числе и крупных фигур…