Любимые враги - Виктор Гламазин

Глава 9. Природа на стороне достойнейших

Чем дольше вел Шролл беседу с Другим Поленовым, тем большее беспокойство испытывал. Нет, вовсе не из-за содержания беседы.

Она все менее и менее интересует Любимого Врага кобонков. Его тревожат странные процессы, происходящие в атмосфере Кобо.

В самой ее нижней части, на высоте до 10 километров, наблюдается усиленное турбулентное перемешивание потоков сероводорода, водяного пара, углекислого и сернистого газов, несущих в себе пылевые тучи из мелких кристалликов разного рода сульфидов.

Резко увеличивается температура и плотность тропосферы планеты. И у Шролла складывается впечатление, что туда начали поступать струи из совершенно иной среды, из той, где под огромным давлением в кипении и огне пребывают насыщенные серой пары.

Шролла тут же проверяет все ведущие к мантии планеты шахты, прорытые его оперативными модулями.

Но защита от выхода на поверхность бурлящей магмы работает вовсю.

И Шролл тут же отметает версию вулканического происхождения изменений в тропосфере (тем более что подобные процессы теперь уже происходят и на других высотах — в стратосфере и мезосфере — и даже с большей интенсивностью).

«А вдруг действительно можно открыть врата Ада? И что же тогда выйдет оттуда еще, кроме раскаленных паров серы? — поймал Шролл себя на такой мысли и тут же отбрасывает ее, как невероятную. — Нет! Невозможно! Надо искать иную причину происходящего».

Шролл стал искать иную причину столь стремительного преображения атмосферных слоев планеты.

А оное между тем имело впечатляющий масштаб, поскольку затронуло даже области атмосферы на высоте до 20 000 километров, откуда стремительно исчезают, замещаясь соединениями серы, атомарный кислород, гелий, водородная корона планеты и остатки азота, молекулы которого в слоях ниже термосферы были уже основательно подъедены Шроллом.

Самое удивительное, только что отвергнутая Шроллом догадка о сущности происходящих в атмосфере Кобо процессов абсолютно правильна.

Над поверхностью планеты действительно открылся (сначала немного приоткрытый, а теперь уже распахнутый настежь) портал, соединивший виртуальный Ад с реальностью Кобо.

И вся информация о физике преисподней тут же начала материализоваться — бит за битом, килобайт за килобайтом, терафлоп за терафлопом.

На планету из Ада обрушились тысячи тонн сажи и пепла.

В принципе, они, поглощая ультрафиолетовую радиацию Кобо, должны были вызвать резкое похолодание в самом нижнем слое атмосферы.

Но там, в тропосфере, наоборот, с немыслимой скоростью нагрелся воздух. Ибо сюда хлынул из преисподней и жар самой ее раскаленной области — Геенны Огненной. И температура над оказавшейся во власти ночного мрака поверхностью планеты дошла до сотни градусов Цельсия.

На фоне этой картины — одновременно зловещей и завораживающей — появление существ, от бесплодных попыток классифицировать которые главный процессор Шролла находится в близком к шоку состоянии, уже не смотрится чем-то из ряда вон выходящимм.

Из виртуального царства Сатаны в мир Кобо ворвались существа, о физической природе Шролл, несмотря на все свои старания, не сумел получить никакого представления.

В алом небе кружили радостно плюющиеся во все стороны огнем огромные красные и коричневые драконы с толпами ликующих и воинственно машущих трезубцами чертей на спинах.

Вдали от них, презрительно поглядывая на резвящихся чертей, солидно парили на могучих зеленовато-серых крыльях демоны, от чьих рогов исходило изумрудное сияние.

В просветах между мрачными свинцово-бордовыми тучами, испускающими молнии, мелькали эскадрильи голых ведьм на метлах, с безумным хохотом выделывающие замысловатые виражи вокруг растерянно мечущихся рядом модулей Шролла.

Другой Поленов с удовлетворением наблюдал за тем, как на поверхности Кобо появляются сказочные пейзажи.

Среди безжизненных подернутых дымом равнин на месте уничтоженных Шроллом лесов возникли заросшие густым бурьяном пустоши, среди которых ползали гигантские змеи.

В горных долинах взмыли вверх дебри из деревьев-гигантов, по чьим стволам стекал смертоносный яд, а на метровых шипах их мощных ветвей вили свою паутину огромные пауки.

Взметнулись к небу остроконечные башенные шпили мрачных готических замков, зубчатые стены коих облеплены стаями нетопырей, химер и грифонов.

А вокруг таких замков на сотни километров раскинулись чащобы с непроходимыми болотами, из чьих заросших ряской коварных темных вод высовывают свои жабьи морды водяные, издавая громкий отвратительный вой.

Шролл со все возрастающим ужасом видел, как к результате фатальных климатических изменений, густой и тяжелый воздух (да то — уже и не воздух, а лишь скопление кислот, паров и газов) обрел столь сильную подвижность, что над Кобо разбушевались ураганы невиданной доселе силы.

А вот Другой Поленов был спокоен — даже тогда, когда один из этих ураганов пронесся над разгромленной «Апельсиновкой». Он, словно детские погремушки, смел с фундаментов могучие останки жилблока. И штаба тоже. И столовой. И дома культуры, где когда-то Поленов познакомился со Златкой. И ангаров для летательных аппаратов. И спорткомплекса. И ремонтных цехов. И лабораторных корпусов… Не только смел, но и унес свою добычу вдаль, чтобы развеять на сотни километров.

А еще этот ураган захватил с собой всю систему наблюдения Шролла — сеть расположенных в радиусе десяти километров от станции висящих в воздухе детекторов и большую часть расположенных на грунте операционных модулей.

Другой Поленов мысленно рассмеялся, наблюдая за Шроллом.

Тот ослеп настолько, что уже не мог видеть даже своего собеседника.

Любимый Враг кобонков в панике потребовал от всех своих систем, разбросанных по планете срочной помощи. И, получив ее, перевел базовые элементы своих анализаторов из воздушной среды в верхний слой планетарной коры. И все это время — ждал от Другого Поленова удара.

А тот продолжил философствовать, как будто и не ведал о возникших у Шролла проблемах.

Через пять с половиной минут, получив поддержку от прибывших на подмогу с близлежащих районов автоматов, Шролл очухался от пропущенного удара. И тут же двинул из Логова к Утюгу батальоны боевых роботов-танков.

Другой Поленов уловил намерения Шролла и прокомментировал их, сопровождая свои слова короткими смешками:

— Напрасно, хе, стараешься, братец. Хе, колонны твои танков не дойдут досюда. Хе-хе! Такие дела.

«Ничего, у меня есть страховка», — подумал Шролл.

— И если ты думаешь, — решил добавить к сказанному Другой Поленов, — что спрятанные в магме кристаллы и выпущенные в космос споры, а также запрятанные на других планетах базы, помогут тебе возродиться, то глубоко заблуждаешься.

«Откуда он все знает?! Кто же он, в конце-то концов!?» — изумился Шролл.

— И, скорее всего, выпущенные тобой в космос споры будут сразу же уничтожены десантом землян, — в голосе Другого Поленова появился металл.

«Но если все-таки мне удастся возродится», — Шролл смирился с возможность своего поражения (надеясь, однако, на позднейшее свое восстановление).

— Но даже, если космофлотовцы замешкаются, все равно, дружище, — Другой Поленов сделал чуть заметную паузу в ожидании возражений собеседника по поводу фамильярного «дружище», но Шроллу сейчас не до этикета, — после гибели твоего главного процессора вместо нынешнего тебя будет восстановлена твоя довольно примитивная, не натасканная на конкретного врага версия. Данное существо, мало похожее на такого просвещенного и чувствительного людоеда, как ты, будет тупо нападать на все окружающие его физические тела. Сначала на астероиды и кометы. Потом станет воевать с планетами. Затем атакует Кнарр и погибнет во взрыве здешнего солнца.

«Ложь! Такое не дано знать никому!» — попытался убедить самого себя Шролл, с ужасом понимая, что уподобляется таким самообманом людям.

— Ты допустил при программировании регуляторов своего будущего восстановления ошибку, не уточнив в командных матрицах образ противника, — сообщил Шроллу Другой Поленов. Надо было бы определить его хотя бы как разумное существо.

— Я снабдил их исчерпывающими инструкциями. <Жду данных>.

— Пойми, друг мой, кобонки потратили на начинку твоего позитронного разума в общей сложности целых 1 400 лет, мобилизовав на создание его программного обеспечения треть научно-технического потенциала своей убогой цивилизации. А у тебя — нет и тысячной доли таких мощностей. И главное — отсутствует технология. Наличествующие в твоей памяти разумы ученых и инженеров тут бессильны. В данной ситуации между «знать» и «мочь» — непреодолимая пропасть.