Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Русская классическая проза » Среди призраков - Натиг Расул-заде

Среди призраков - Натиг Расул-заде

Читать онлайн Среди призраков - Натиг Расул-заде

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 36 37 38 39 40 41 42 43 44 ... 46
Перейти на страницу:

Позднее, когда они ближе узнали друг друга и вся она предстала перед ним смелая в своей беззащитности, хрупкая, тонко чувствующая, как цветок, раскрытый его дыханием, предстала перед ним со своей сумасшедшей любовью, безграничной и возрождающей, тогда он понял, как это было много — сидеть с ней рядом в тот далекий и такой, казалось бы, недавний вечер и ловить ее взгляд, и робеть под ее взглядом…

* * *

Туман стлался над пропастью молочно-белый, густой, до того густой, что казалось, его можно было резать ножом или комкать, как снег. Туман скрывал под собой пропасть и шаткий мостик над ней, которого только начало — узкая дощечка и кусок веревочных перил с одной стороны — и было видно. Надо было пройти по мостику, это было необходимо, потому что это был единственный путь здесь; и зависело от того, сумеет ли он пройти по мостику над пропастью, очень многое, может, вся его оставшаяся жизнь, но и оступиться было очень страшно и жутко тогда вся его оставшаяся жизнь исчислялась бы в минутах. Однако думать было некогда: он стоял над обрывом, над самым краешком пропасти, следующий шаг вынес бы его на шаткие доски мостика над бездной. Он сделал этот шаг, случайно задев камень ногой и уронив его в пропасть. Долго, застыв, прислушивался он к удаляющимся редким стукам о выступы горы упавшего в пропасть камня, и, по мере того, как летел камень все дальше вниз, звуки ударов делались все глуше, но все же слышались вполне отчетливо из-за тишины, царившей здесь, какой-то неестественной тишины, нарушаемой лишь робким похрустыванием камней у него под ногами, когда он в страхе переминался с ноги на ногу, и вот этими редкими стуками летящего в бездну камня. Он так и не услышал, как долетел камень до дна пропасти, хотя и напрягал слух изо всех сил. И тогда ему стало жутко, страх обступил его со всех сторон. Обливаясь холодным потом, стоял он на краю пропасти, возле какого-то несерьезного, игрушечного по сравнению с умопомрачительной бездной под ним мостика и старался успокоиться, взять себя в руки, потому что все равно предстояло ступить на мостик и пройти по нему до конца, и от этого некуда было деваться. Сердце бешено стучало где-то в горле, в ушах, в животе, стучало, ломая и поглощая неестественную тишину, и чудилось ему — стук этот, стук его собственного сердца отдавался пугающим небесным эхом здесь, будто эхо это, подхватив стук его сердца, возникало из бездонной пропасти. Ему казалось, прошла вечность, прежде чем он сумел побороть в себе робость, переходящую уже в какой-то тошнотворный, суеверный ужас, леденящий внутренности, прошла вечность, прежде чем он смог ступить на мостик. Уже через три шага мостик предательски затанцевал у него под ногами, он крепко ухватился за ненадежные с виду веревочные перила и с большой осторожностью переставлял ноги, ставшие будто ватными. Больше всего его угнетало то, что конец мостика был скрыт в тумане — да какой там конец! — из-за тумана дальше чем за пять шагов ничего нельзя было разглядеть, и неизвестно, где мостик кончался, сколько еще шагов оставалось до противоположного края обрыва: десять, пятьдесят, сто?.. На другом конце обрыва, на другой стороне его ожидала другая жизнь, к которой он стремился таким образом: скованными от страха ногами, еле передвигаясь по плящущему, ненадежному мостику, ничего не видя теперь ни впереди себя, ни позади, ощущая только ужасающую бездну под ногами и готовое выскочить из груди сердце. По усилившемуся раскачиванию мостика он понял, что находится где-то близко к середине этой дороги над пропастью. Значит, оставалась почти половина пути. Он не знал, сколько потратил времени на преодоление первой половины, казалось — очень много, может, час, или полдня, или половину жизни; но определив, что находится примерно на середине мостика, воспрянул духом и совершенно неожиданно для себя понял вдруг, что сейчас он пойдет гораздо свободнее и раскованнее, ноги его налились силой, страх ушел из сердца, шаги сделались легкими, будто он ступал, по привычным тротуарам своего города, а не по узенькому мостику над покрытой туманом бездной. Он воспрянул духом и торопливо пошел по мостику. И тут из молочно-белого, густого тумана возникли такие же белые, неживые руки, костлявые, будто гипсовые, сотни рук, разом взметнувшиеся из пропасти, стали хватать его; мешая друг другу, отталкивая друг друга, улыбающиеся мертвыми улыбками, призраки выскочили, воздушные, из бездны, из тумана, скрывавшего их до поры, появились и стали стаскивать его с мостика, стремясь утащить с собой вниз, в пропасть. Он отчаянно сопротивлялся, чувствуя мерзкое прикосновение ледяных, мертвых рук к своему телу, умирая от страха, тем не менее отчаянно сопротивлялся, потому что рассудок твердил ему, что если он даст стащить себя с этого мостика, с этой узенькой, жалкой, ненадежной тропинки в другую жизнь, даст им стащить себя и увлечь в бездну, никто и ничто ему больше не поможет, и недолгой жизни его наступит конец. И потому он отчаянно сопротивлялся, почти теряя сознание от омерзения, усталости, страха, все же сопротивлялся, чтобы не смогли они, эти призраки, взять его с собой на дно ущелья, чтобы не стал он одним из них, таким же, как сами они. Он жестоко сопротивлялся, а ледяные, белые руки жутко улыбавшихся призраков цепко держали его, тянули вниз, старались стащить с мостика, и сотни других мертвых рук тянулись к нему, к его лицу, к горлу, к ногам…

Закир проснулся среди ночи весь в поту, сердце колотилось в груди, он включил ночник над изголовьем кровати, взгляд его случайно упал на зеркало он вздрогнул от страха: он сейчас был так же бледен, как призраки, что снились ему всю ночь…

* * *

И снова вдруг все исчезло. Ой вернулся к прежнему состоянию, жизнь казалась пресной без наркотиков, но время от времени, когда накатывали неуютные мысли о будущем, он на короткий миг приходил в ужас, думая, что с ним будет дальше и чем все это кончится; он чувствовал, как все глубже увязает в этом проклятом болоте, среди своих подозрительных товарищей, воров и наркоманов, отторгнутых обществом, изгоев, среди товарищей-призраков, чьи холодные прикосновения он все чаще, со все возрастающим чувством омерзения испытывал на себе, чьи мертвые улыбки и неестественный смех он видел и слышал; к ним его тянуло, он сам сделал себя пленником этих призраков, но в то же время холодный, трезвый рассудок, еще не до конца погибший в нем, твердил ему: уйди, брось, погибнешь, полетишь в пропасть, остановись! И он на некоторое время подчинялся голосу разума, но вновь тянуло испытать то блаженное состояние, вновь он оказывался среди призраков, неестественно улыбающихся мертвыми улыбками, непонятно чему смеющихся, и вновь летел головой в пропасть, стянутый с шаткого мостика ледяными руками и успокоенный улыбками монстров. Ничего теперь не оставалось, шептал он себе, ничего, кроме…

Оставалась дорога. Широкая бетонированная солнечная автострада, ведущая в замок.

Он плавно отпустил педаль, сбавляя скорость. Впереди виднелся поворот, еще дальше, впереди — темно-серый замок. Величественный, спокойный с виду, напоминающий рассудительного старика — добрый, мудрый, всемогущий старик… Вдруг накатило неожиданное желание ударить этим прекрасным "мустангом" обо что-нибудь, измять стремительную машину в лепешку, прекратить этот бешеный бег, почувствовать силу удара, увидеть пламя взрыва и самому сгореть в нем, в этом пламени. Такое желание уже не раз возникало в нем, оно появлялось неожиданно, внезапно, неизвестно откуда и на чем основанное, но являлось всегда, необузданное, сильное, неумолимое, и ему стоило немалых усилий задушить в себе это чувство, подавить его другим — чувством самосохранения.

Серый, взметнувшийся ввысь замок, странной, неоднородной архитектуры, с прекрасным садом…

Вот последний поворот, который "мустанг" взял, почти не сбавляя скорости, поворот по загибающемуся с востока на север шоссе… он вздохнул всей грудью… крикнул от радости… теперь ровная дорога до самого замка… всегда ровная… и — вперед!

И снова "мустанг" тонко запел, набирая предельную скорость…

* * *

Однажды Закир, в очередной раз поругавшись с матерью (такие стычки между ними теперь случались довольно часто), ушел ночью из дома. Он слонялся по пустынным холодным улицам, когда вдруг ему пришла мысль пойти в кочегарку, где работал ночами Сеид. В кочегарке большого пятиэтажного дома Сеид сидел на табурете, тупо уставившись перед собой, и, по всей видимости, отчаянно скучал. Он обрадовался Закиру и предложил сыграть в нарды, чтобы скоротать ночь. Закир отказался, сославшись на усталость, и лег спать на провисшую чуть ли не до пола раскладушку Сеида. Но спать ему почти не пришлось. Всего через каких-нибудь полчаса в кочегарку Сеида набилось уже человек десять. Закира разбудил гул их голосов. Он поднялся, сел на раскладушке, поздоровался. Многих из собравшихся здесь Закир знал как отъявленных наркоманов, были здесь и два-три мелких вора. Только Хромого — запевалы в подобных сборищах — не было, так как после того дела с Чинаром Хромой надолго пропал неизвестно куда. К тому времени, как Закира разбудил шум в кочегарке, многие из ребят уже закурили, и в воздухе поплыл знакомый, дурманящий запах анаши; другие сидели рядом с курящими, но им было вполне достаточно, чтобы опьянеть. Скоро всё опьянели. В кочегарке было жарко, как в бане, и дым анаши густым слоем, как туман, висел под потолком, это тоже способствовало опьянению. Предложили папиросу и Закиру. Он отказался, сославшись на то, что здесь вовсе необязательно курить самому, и так закейфуешь. Первая мысль, мелькнувшая в голове, как только он обнаружил вокруг себя столь веселую компанию, была уйти отсюда, но, подумав, он остался: идти было некуда — домой не хотелось, спать на вокзале — холодно, да и сиденья, которые никак иначе не назовешь, ни креслами, ни стульями, были неудобными, жесткими, слоняться же всю ночь по улицам — тоже не дело… А здесь так тепло… Беспричинный, глупый смех царил в кочегарке, перемешиваясь с таким же беспричинным громким матом. И только Сеид, который каким-то образом оказался трезвее остальных (наверно, потому, что находился, так сказать, при исполнении…), ходил по кочегарке и урезонивал особо шумных, грозясь, что если не перестанут шуметь, компанию могут застукать. Двое парней, один — Гасанбала, по кличке Черный Гасан, и другой, худой и длинный, с руками, покрытыми наколками, Чингиз, уселись играть в нарды. Играли, конечно, на деньги. Их окружили остальные, время от времени комментируя игру преимущественно грязными ругательствами и заливаясь идиотским смехом.

1 ... 36 37 38 39 40 41 42 43 44 ... 46
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Среди призраков - Натиг Расул-заде торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит