Забытое достоинство - Занетти
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Давно хотела спросить, почему город называется Южнобережье, хотя находится он на севере? — покачав головой спросила сереброволосая, на что Ульма ей сразу же ответила:
— Ну это потому что основали его еще лангардцы, сотни три лет назад. А к Лангарду он как раз находится с юга. Потом их выбили оттуда тарсфольцы, спустя всего сотню лет, когда королевство начало расширятся за счет баронств. лангардцы ушли, а название города осталось. А еще осталась архитектура главной пристани, которую впрочем сами Лангардцы позаимствовали… — пустилась объяснять Ульма, пока ее не прервал веселый хохот барона Хардебальда:
— Всего две женщины на военном совете, зато мы узнали сколько нового!
Гофард в ответ недовольно хмыкнул и тыкнул на третье место пальцем по карте:
— А вот тут земли Донала Немора. Именно его рыцаря вы убили. И он представляет наибольший для нас интерес. Во первых, — Лифект принялся загибать пальцы — Его соседи это лишь Эбельбах и господин Хардебальд, к югу от него Дикая Чаща, а к северу взморье, с слишком скалистыми для торговли берегами. А потому всего полгода назад, прошлый барон Катон Немор был беден как храмовая мышь и поговаривают даже подрабатывал наемником.
Прервавшись, Лафект задумчиво посмотрел на Лану, после чего потянулся к заранее наполненному им чайнику с отваром и налил себе напиток. Густой и черный, он приятно пах вареными грибами и обладал успокаивающими свойствами. Вторую наполненную кружку он протянул среброволосой и продолжил:
— Во вторых, Донал стал бароном совсем недавно, после того как его старший брат Катон вместе с супругой были убиты при загадочных обстоятельствах, на границе Дикой Чащи, полгода назад. У них оставалась маленькая девятилетняя дочь, но она вскоре пропала. Слухи ходят всякие, сам барон заявляет что девочка сбежала в поисках родителей, не веря в их кончину.
У Ланы все внутри похолодело, она сразу же вспомнила мужчину с Волей охотника и его женщину с каштановыми волосами, по имени Агата, как и нехитрый детский рисунок найденный на дне ее рюкзака… Они выследили Ланна и чтобы избавиться от угрозы, тот на них напал и убил.
“Я лгу себе. Это я их убила. Я это он. Ульма находит в себе смелость брать грехи на себя. Мне тоже стоит привыкнуть так делать.” подумала девушка. Побледнев она протянула руку к чашке и сделала небольшой глоток. Ее плечи немного дрожали от накатившего чувства вины. Она туманила разум сжимая сердце. Айр молча плотнее прижал ее к себе. Из топкой зыби воспоминаний, ее вырвал флегматичный голос Лифекта который произнес:
— Ну и третье, последнее. Агата Немор, в девичестве носила фамилию Эбельбах и приходилась графу старшей дочерью. После их смерти, Донал Немор показал себя отличным управленцем и доходы его баронства значительно возросли…
— Потому что подонок Эбельбах проводил через его земли и Чащу обращенных в рабов крестьян! — прорычала в ярости Лана — Барона он купил, а их продавал в бордели Тарсфола, да в южные земли! Я его зарублю!
— Возьмите себя в руки, госпожа Лотеринг. Злость вам в решении этой задачи не поможет. Нам предстоит иметь дело не с безмозглыми Свежевателями на стене. Объективно говоря, у графа Эбельбаха может быть множество причин вас ненавидеть, кроме политических и экономических. И мы должны это учитывать в предстоящем суде.
— Гофард, я никогда не заявляла что я святая! Да, мне приходилось убивать, но в бою! А не стариков и детей! И если вы вините меня…
— Так, леди Лотеринг, подождите. У меня тут возникло ощущение что я потерял нить событий, можете мне объяснить как вы связаны со смертью Катона и Агаты Немор? — гулко пробасил Хардебальд вглядываясь в лицо среброволосой.
— Никак, старик. Никак. Просто дуру опять гонит. Она не убивала их и никак не могла это сделать. Потому что тогда ее еще не было на этом свете. Ульма, проводи пожалуйста Лану в нашу комнату, ей надо успокоится. А я пока постараюсь решить что делать дальше. — твердо и собранно сказал Айр, а потом повернул любимую к себе лицом и заглянув в сыпящие искрами слез фиолетовые глаза добавил:
— Будь хорошей девочкой и успокойся. Иди пока поспи, вечером мы все обсудим.
После того как мрачная Лана вошла в комнату, а Ульма прикрыла за ними дверь, харгранка первым делом налила ей стакан воды и втиснув в дрожащие пальцы произнесла:
— К вопросу о моем любимом самоедстве. Что за истерику ты там устроила?
— Знаю что опять повела себя как дура и доставила Айру кучу проблем… — виновато ответила Лана, понемногу справляясь с бурей эмоций.
— Слушай, я понимаю как тяжело тебе держать себя в руках. Но так ли твоя ситуация отличается от моей?
— Ланн… Нет, я. Я была не под властью демонов. И это было мое решение.
— Во первых, нет. Ты являешься им лишь наполовину. Спешу тебя утешить, вторая твоя половина натворила грехов куда больше и страшней. Их ты тоже возьмешь на себя? Это так не работает, Лана. Ты другой человек. И не обязана нести на себе вину за поступки прошлых частей “себя”. Подумай над этим, а пока и правда поспи.
Допив воду, Лана кивнула и скинув нагрудник и одежду, залезла в кровать закутавшись в одеяло. Ее немного знобило, но истощенное кошмарами и эмоциональным взрывом сознание быстро провалилось в сон.
Кровавый дождь стегал по лицу, а тяжелые алые тучи пронзали приближающиеся вспышками молний раскаты грома. Вскинув клыкастую, покрытую черными пластинами голову вверх она предвкушающе зарычала:
— Уриил! Лети давай быстрей, ты как раз мне сейчас очень нужен!
Как только ангел возник после ударившей в землю молнии, Лана сразу же бросилась на него, не выжидая. Простая и понятная схватка, выгоняющая все эмоции кроме чистой кровавой ярости, сейчас ее манила. Отрубленная лапа взлетела воздух, радостно зарычав она откинула Тауриэля хвостом и подхватив ее сразу же приживила на место, ища взглядом врага.
Приземлившийся лунокрылый не спешил нападать. В его взгляде читалось удивление, вперемешку с недоверием. Следующий взмах ее лапы он отвел в сторону взмахом сабли, а потом вновь разорвав дистанцию, молча покачал головой и исчез в сияющей лунной вспышке, оставив разочарованно рычащую демоницу в одиночестве.
— Ублюдок! — погрозила шипастым кулаком в небеса Лана падая на колени. Дождь продолжал хлестать по плечам, а она тянулась вниз сквозь слои
