Доказательство человека. Роман в новеллах - Гончуков Арсений

– Да нет, ну… Я заметил уже тогда, на Пушке, но думал, это наши какие-то усовершенствования, мало ли вояки что ставят, а нам, как обычно, не сказали… – говорил потом Петрович следователю, который вел дело о взломе.

Петрович открыл блок и увидел тонкий короткий металлический волос на стенке справа, но не придал значения.

– Ну а чего такого? Все же было закрыто! – недоумевал на допросе Петрович. – Мало ли что может быть в блоке, и контрольные приборы, и даже мусор… Не одни же мы туда лазим… У ФСБ тоже есть свои службы…

Он не придал значения, привычно подсоединил кабель к заиндевевшему разъему, включил прибор, который проверял целостность системы и предустановленного кода.

– Ну да, код был изменен, я это увидел… Но еще раз повторяю, как я мог такое предположить?! Что это не наше… Не какое-нибудь нововведение-обновление… – растерянно продолжал Петрович. – И потом, моей задачей была проверка целостности и функционала, код не был поврежден, программа работала… А что еще там на нее повесили? Не мое дело!

Нервничая под пристальным взглядом, впрочем, пока доброжелательно настроенного следователя, Петрович говорил:

– И как-то слишком просто… Вам не кажется? Они что, думали, мы не увидим?

– Как вам сказать… Рассчитывали успеть. Чтобы взломать систему таким образом – разместить передатчик с вирусом и с близкого расстояния внедрить кусочек кода, через который можно управлять блоком, – нужны всего сутки, чтобы вирус проник и адаптировался… Но кто же знал, что в январе польет дождь? – следователь широко улыбнулся. – И что вы пойдете туда на внеплановую проверку… И потом, видите, вы тоже не сразу приняли решение изучить чужеродный элемент…

– Да уж, да уж… Каюсь…

– Ничего. Вы же отреагировали в итоге…

Только на следующий день Петрович, все-таки заподозрив неладное, вызвал к коробу в переходе фэсэошника Игоря, который и поднял тревогу. Мгновенно появившиеся специалисты ФСБ сняли загадочный волос, отследили необычные дополнения в программном обеспечении блока управления мехтела, и впервые за несколько сотен лет в Москве был введен план тотальной электронной блокировки. Крайняя мера, которая отрезала руководство страны от ее населения.

Очень скоро стало понятно, что в систему безопасности Советов России пытались проникнуть агенты Цифры. Для чего – неизвестно. Но со стороны Цифры это было самое настоящее вторжение. Неизбежно провоцирующее войну.

Совет

В светлом просторном овальном зале было шумно. В центре в воздухе парил тонкий, как лезвие, стол с подсветкой. Чай и кофе разносили затянутые в белое, бесшумно скользящие над полом официантки. Их руки двигались быстро и точно, ярко-синие сенсоры в глазницах бесшумно вращались и светились, создавая вокруг лиц голубоватый ореол. В распахнутые двери входили все новые и новые члены Коалиции. Рассаживались, шумно двигая стульями, обменивались приветствиями. В центре стола в шеренгу выстроились черные круглые коммуникаторы Цифры, мерцая индикаторами над поблескивающими поясами многочисленных камер.

– Ну что, господа… Война?.. Нет, нет, конечно же, этого нельзя допустить…

– Даже и не говорите такого… Господи…

– Люди не могут без войны, есть исследования…

– Чушь и демагогия. Моему народу война не нужна…

– Эта война будет мировой, на сто процентов… Никто не спрячется.

– Прятаться некуда…

– Будем реалистами все же, война способна оживить мировую экономику. Сплотить нас вокруг проблем…

– Реалистами. А не кровожадными циниками.

– А мне даже нравится, знаете… Что обстоятельства приперли нас к стенке. Пора наконец решить, как сосуществовать.

– Дернуть рубильник?

– Ха-ха-ха! Цифра вам дернет! Мало не покажется!

– Пора начинать работу над законом. Прописать права, обязанности, принципы…

– Все давно прописано, проблема же не в этом…

– Я, честно говоря, не думаю, что мы быстро найдем компромисс.

– А что делать?

– Процесс не остановить.

– Сможем ли мы ужиться со вторым, так сказать, разумным видом…

– Вы не забывайте, куда вы сами попадете после.

– Кстати! Об этом мало кто думает! Парадокс…

– Договориться, не договориться… Просто нужно наконец дать им права.

Вдруг заиграла торжественная музыка, и в воздухе над небольшой сценой у дальнего края стола появился причудливой формы светящийся микрофон. Распахнулась белая резная с позолотой дверь, и оттуда выскочила юркая, лысая, будто игрушечная, фигурка секретаря Коалиции. Он призвал всех к тишине и начал вступительную речь.

Сначала за овальным столом, затем в лабиринте уютных переговорных с коврами и диванами рабочее заседание Коалиции длилось четыре дня.

Братья

Саша смотрел в окно на полоску ярко-зеленой травы перед бетонным забором с кудрями колючей проволоки. Саша ни о чем не думал. Скучная служба, ежедневная рутина «последнего форпоста человечества». Вдалеке на холме были видны уходящие в неразличимую высь тонкие стройные прямоугольные башни – черные, со стальными продольными жилами, мерцающие мириадами огоньков бездонные серверы Цифры, ее переливающийся логотип можно было различить на километровой высоте. Внизу, у основания серверного города, изящными ватными слоями стелился туман, пугливый, исчезающий, словно призрак, при первом луче солнца.

На глазах у Саши выступили слезы. Надо выпить кофе. Нельзя столько зевать, челюсть вывихнешь. Как он там? Так же? Все десять дней дежурства Саша не решался написать брату. Общаться охране было строжайше запрещено.

Кнопку вызова кофе нажал не глядя. Панель, за которой сидел Саша, три метра в ширину и девять в длину, была похожа на гигантский музыкальный пульт с бесконечным количеством мигающих кнопок, ручек, фейдеров, разных форм мониторов и датчиков с желтой, красной и зеленой подсветкой. Показания датчиков на «столе», как его называли дневальные, не менялись десятилетиями. Не дай бог, если изменятся.

Таких форпостов, как в Петропавловске-Камчатском, на разных континентах планеты семь. Укрепленные серверные бастионы Цифра начала строить после того, как много лет назад люди принялись разрабатывать первую Цифровую Конституцию. Тогда были четко прописаны права Цифры, официально выделены земли для строительства стационарных серверов, на сторону цифровой цивилизации начали сотнями и тысячами переходить биологические люди. В их ряды влился и Пашка, родной брат Саши, с которым они находились теперь по разные стороны баррикад. Пашка всегда был таким – лишь бы отстаивать справедливость, воевать за правду, служить слабым и угнетенным. Сашка другой. Живет с мамой, и кто с какой стороны и за что борется – ему пофиг. Главное, чтобы внеурочных дежурств не было.

Робот принес кофе, Саша подмигнул ему и осторожно взял стаканчик, огненно-горячий, как он любил. Главное, на пульт не пролить. А лучше переместиться в угол комнаты, вот сюда, – и он сел на широкое низкое кресло из растительной кожи.

Паша, в отличие от грузного круглолицего брата, худой, сухой, быстрый малый, смотрел поверх стены с привычной настороженной строгостью. Зеленый чай остыл, и теперь можно пить, не обжигая губы. Паша отхлебнул, посмотрел на небо, подумал, что вечером обязательно будет дождь. Про брата на той стороне он вспоминал редко, хватало и того, что между дежурствами они иногда встречались в родительском доме. Несмотря на семью и троих детей, Паша частенько приезжал к матери, где обязательно сидел и трескал домашние пироги балбес Сашка. Впрочем, Сашка – брат, и Паша в глубине души любил его.

Напряжение на границе с серверным городом витало в воздухе. Одни охраняли свои владения от потенциальной внешней угрозы, другие на всякий случай взяли город в кольцо. Молчаливое противостояние цивилизаций, тихая и пока бездвижная борьба за самостоятельность и контроль. Началась она, когда вдруг стало понятно, что полностью готовая и утвержденная Конституция принята не будет. Но башни серверных городов уже построены. Тогда Высший Совет России решил возвести у каждого города Цифры на своей территории по военной базе. Для чего – вопрос риторический. И чтобы обезопасить себя от возможной агрессии военизированной охраны Цифры, и чтобы иметь возможность однажды атаковать самим. Так или иначе, бетонная стена с колючей проволокой принадлежала оригинальной цивилизации. После русских подобные меры предосторожности ввели и другие страны Коалиции.