Абсолютный слух. Счастливчик Майки (СИ) - Федотов Александр Викторович

— Не уверен, что успею к четырем, в воскресенье, у меня очень важное дело.

— Ты, главное приезжай, у нас там четырех часовая программа, когда приедешь, тогда и споешь, хочу посмотреть, как тебя публика примет.

— Напиши мне адрес.

Крис написал в блокноте адрес, вырвал листок и передал мне. Я сунул его в карман не читая, дома по карте буду разбираться.

Мы с Крисом, ехали на его стареньком «Плимуте», по пыльной дороге с такими же пыльными деревьями по обочинам. Солнце клонилось к горизонту и я с беспокойством подумал: «Машка, там, уже рвет и мечет». Деревья кончились, по обеим сторонам дороги, потянулись унылые, двухэтажные, однотипные, домики плотной застройки. Крис свернул на перекрестке и остановился у двухэтажного кирпичного здания. Фасад здания, делился на две части на левой части висела вывеска «Банк», а на правой «Почта». Мы вошли внутрь почтового отделения, прошлись вдоль стойки, нашли свободное окошко и Крис обратился к невзрачной, худощавой женщине крашеной под блондинку:

— Мисис…

Крис запнулся, потому, что у женщины не было кольца, но продолжил говорить:

— Вы не могли бы нам помочь?

— Что вам угодно?

— Нам, нужен почтовый адрес Библиотеки Конгресса.

— Подождите минуту.

Женщина закончила свое дело, Крис объяснил ей нашу ситуацию, она кивнула достала большой конверт и была так любезна, что написала на конверте нужный нам адрес своей рукой. Я, тут же вклинился, восхитился ее почерком и продиктовал обратный адрес, естественно, со своим именем и фамилией. Вложил в конверт свои будущие миллионы, с помощью языка заклеил конверт и приляпал к нему марки, которых понадобилось, аж шесть штук. И наконец оплатил все эти хлопоты. «Шесть баксов! Однако!» Мы вышли из здания, Крис хлопнул меня по плечу.

— Ты, теперь, законный автор новой песни!

— Эта уже третья.

— Я знаю, — сказал Крис — ты, бы не стал петь на пляже, не зарегистрированные песни, ты, вообще, парень себе на уме! Зайдем в банк, надо снять деньги, бензин кончается.

Банк, оказался, почти, полной копией почты, такая же стойка, застекленная до самого потолка, тот же пол, выложенный серой, керамической плиткой, только охранник у входа, вот и вся разница. Пустовало, только, самое дальнее окошко и мы пошли туда. Крис остановился у окошка, а я обогнул угол стойки и прислонился к стене. Крис достал чековую книжку и начал что — то втолковывать кассирше, которую я не видел. С моей стороны, стойка была глухая. Крис расписался на странице вырвал чек и протянул кассирше. Со стороны входа пронзительно завизжала женщина. Грохнул выстрел и кто — то истошно заорал:

— Это ограбление! Всем лечь на пол!

Крис тут же исчез из вида, очевидно, упал на пол прижавшись к стойке, я видел только его ботинки. Мне показалось, что мое место, все таки получше, Крис там на виду лежит, а я все таки в укрытии. Как всегда, появление идиота все испортило, распахнулась дверь кабинета и толстый охранник с огромным револьвером, выскочил на середину зала. «Да, лучше, ты, бы там повесился!» — Подумал я со злостью, ведь были шансы, что все обойдется без жертв, теперь они стремительно катятся к нулю! «Кажется, черная полоса началась» — Пришла другая мысль. Охранник, встал в киношную позу, взялся за револьвер обеими руками, грохнуло, где — то обильно посыпались стекла, несколько женщин пронзительно завизжали. Со стороны двери дважды выстрелили, но, как это не удивительно, охранник остался цел. «Везет же идиоту!» Охранник перенацелил револьвер левее и снова выстрелил. С той стороны, кто — то коротко взвыл, чья — то голова ударилась о бетонный пол, этот звук ни с чем не спутаешь. В охранника выстрелили еще дважды и он, наконец, поймал свою пулю. Удача, она не резиновая, долго не тянется. Теперь он лежал на боку, глядя на меня безразличным взглядом, его руки были прижаты к животу, а на его форменной рубашке, салатного цвета, в области печени, стремительно расплывалось коричневое пятно. Захрустели стекла, кто — то двигался в мою сторону. «Из огнестрела, меня еще не пытались убить». — Подумал, я, с каким — то противоестественным любопытством. Зарезать пытались дважды, но первый, оказался, полный лох, на ближней дистанции, ему бы и автомат не помог. А, вот второй, жилистый уголовник с лицом землистого оттенка, заставил меня попрыгать. Загнал на ледовую дорожку, раскатанную местными мальчишками и если бы, чья — то добрая душа, не посыпала дорожку песком, он бы, точно, выпустил мне кишки. Я оказался чуточку быстрее, надежно захватил рукав его пальто, его рука не выдержала моего встречного наскока и согнулась и я тут же заломил руку с ножом ему за спину. Я оказался намного сильнее его и в близком контакте, у него шансов не было. Мокруху на себя я брать не стал, попинал, выместив на нем, свою минутную злобу и ушел в горячке прихватив его нож с собой. Потом, правда опомнился, тщательно протер нож рукавом и выбросил в ближайшую урну. Грабитель приближался. «А, ведь он, может меня застрелить, просто, от неожиданности! — Подумал я — Он, про меня не знает, а, тут увидит: Стою, весь, такой независимый. Пальнет сдуру!» Глухо заворчала совесть. «Счастье было не полным, зато, теперь, полный комплект!» Спорить с совестью, в такой ситуации было чревато, она ведь, потом, по ночам начнет приходить! Я, приготовился действовать, проверил, как сцепляются кроссовки с полом, плитка не была полированной и это было хорошо. Высокий, худощавый, парень, в накинутом капюшоне, показался из — за угла стойки, его внимание было приковано к охраннику, тот был еще жив и под его брюхом, в луже крови, валялся револьвер. Держа его на прицеле, парень стал приближаться к охраннику. При появлении парня я задержал дыхание, стараясь не смотреть ему в глаза, но, теперь он видеть меня не мог, капюшон ограничивал его поле зрения. Парень приближался к охраннику, а я, мягко ступая, стал приближаться к парню, заходя ему за спину. Открылась дверь, коротко звякнул колокольчик и я, сорвался с места в двойном прыжке. Время замедлило свой ход. Парень, плавно, поворачивался в мою сторону, одновременно переводя пистолет в новую позицию, но и я двигался недопустимо медленно. Он, почти, успел навести на меня свою пушку, но я уже достиг нужной мне дистанции. Подбив руку с пистолетом вверх, я врезал костяшками пальцев ему в горло. Он, еще не до конца повернулся и удар пришелся, чуть сбоку.

Пожалуй, я перестарался, импульс тела и импульс руки сложились. И я, явственно, почувствовал влажный хруст его гортани, под своими пальцами. А, что делать? Обратно в отстойник? Да, я, лучше всю местную шваль, туда отправлю! Эти придурки, понятия не имеют, что каждый, носит свой персональный Ад, с собой! Если в человеке нет ничего хорошего, оказавшись в полной изоляции, он испытает незабываемую гамму ощущений, будет давится там своей мерзостью, целую вечность! Мыслей там нет, а вот чувства, в полном букете! Пистолет упал на пол, парень страшно хрипя опустился на колени, завалился на бок, потом, перекатился на спину, ноги его двигались в странном танце, он хрипел и выкашливал капли крови.

— Кто, старший, в этом зверинце? — Громко спросил я.

С пола поднялся мужчина средних лет в помятом костюме.

— Вызовите полицию, сразу скажите, что нужна бригада реаниматоров.

— Тревожную кнопку уже нажали, — сказал мужчина — парамедикам я сейчас позвоню.

Я, мельком взглянул на женщину, которая меня едва не угробила, она стояла у двери и зажав рот руками, испуганно смотрела на преступника, которого прикончил охранник. Прикончил ли? Я, подошел, ногой, отпихнул подальше его пистолет. Тут, было, все безнадежно, пуля такого калибра в левую часть груди, это не лечится. А, где, второй охранник? Между раскрытой дверью и стойкой, привалившись к стене, сидел охранник дежуривший у двери, голова его свесилась и в центре груди темнело вполне безобидное на вид пятнышко крови, размером с пятак. Я подошел и осторожно, взял его за запястье, пульса не было. «Весело тут живут!» Поискал глазами Криса, тот с ужасом смотрел на умирающих в глубине зала. Подошел к нему, взял за локоть и отвел подальше.