Точка заката - Эдуард Катлас

Но я взрослел. Быстро взрослел. И не стал сильно терзаться по этому поводу. Раз исключили меня из очереди — значит, так было надо. И все. Не стоит придумывать себе слишком многого на основе одного простого факта.

Оператор заговорил со мной на улице, еще до того, как мы дошли до штаба.

— Помнишь тот чемодан с бланками?

Еще бы не помнить. Я даже не стал отвечать. Такой вопрос мог быть лишь риторическим.

— Я тогда не все сказал. После утери груза я сообщил наверх еще кое-что, но на этот раз наедине, лишь Петру Семеновичу.

Я молчал, давая командиру возможность продолжить.

— Как бы мелодраматично это ни звучало, но если со мной что-нибудь случится, я хочу, чтобы хоть кто-нибудь из наших об этом знал. Не хочу думать плохого, но он почему-то тянет, не присылает никого…

— А что ты сообщил? — Командир явно пропустил самую суть. Так бывает: когда все время думаешь об одном и том же, начинает казаться, что все об этом знают. Начинаешь относиться к этому как к само собой разумеющемуся.

— Ну да, конечно, — сказал Оператор, приостанавливаясь перед дверьми в штаб. — Я не уничтожил бланк, который вводил на пробу. Он до сих пор со мной, на карантине, в бедре. Как знал, что что-то нечисто. Так что теперь… ты понимаешь. Петр Семенович обещал прислать врачей, чтобы они взяли образец, как только сумеет это организовать. Но время идет, а врачей все нет. Если что, сообщишь остальным, и вы будете знать, что к чему. Никто не знает. Ты, я, он. Так что выводы будут очевидны.

— Да не-э, — недоверчиво протянул я. — Быть не может. Он никак не может быть в этом.

— Надеюсь на это, — кивнул Оператор. — Если бы не надеялся, давно бы его слил. Хотя даже и не знаю кому. Все стало сложно. Непонятно вообще, кому тогда верить.

— Своим, — ответил я.

Он кивнул и распахнул дверь в штаб.

Петр Семенович вновь решил меня не узнавать. На экране связи, кроме него, нарисовалось еще несколько бюрократов. Никого из них я не знал, но мог догадаться, что это руководители СБ соседних секторов.

— Все, — с ходу заговорил он. — Столица пала. В новостях это придержат до завтра, по общей договоренности с армией и «Генной логикой».

— Это мало что меняет, — вступил в разговор один из незнакомцев на экране. — Правительство давно уже не исполняло функций централизованной власти.

— Вопрос в армии, — сказал еще один из тех, кто появился на связи. — Раньше они хотя бы формально подчинялись центру. Кому они будут подчиняться теперь?

— У нас с армейскими частями хорошие отношения, — ответил Петр Семенович. — Правда, им сейчас до нас мало дела. Они давно уже не обеспечивают безопасности. Все, что они успевают, — это охранять военные склады и технику от нападений.

— Да, но у нас-то местный генерал-майор в шаге от попытки объявить себя диктатором. И что нам теперь, вступать в открытый конфликт? Все-таки это армия. У них и людей побольше и техники…

— Так что случилось? — прервал их «непринужденную» беседу Оператор. — Со столицей, имею в виду.

Все замолчали, неожиданно поняв, что разговаривают в присутствии людей, которым необязательно слушать их обсуждение.

— Что всегда, — буркнул наконец, отвечая на вопрос, Петр Семенович. — Что всегда… Эпидемия паназиатского гриппа, очередная волна со смертностью под двадцать процентов. «Генная логика» поставила на рынок модификаторы, но вся партия, что поступила в сектор, оказалась бракованной. Это добавило смертности по их клиентам, так что их выкосило под половину. Но они хотя бы попытались. Наши вообще даже не начали поставки. Бланк был разработан, готов к производству, но ни один завод не оказался способен произвести количества, даже близкого к необходимому. Так что смертность среди наших клиентов оказалась близка к естественной.

Потом кто-то узнал, что на последнем заводе под столицей этот бланк производят. Это хотели удержать в тайне, выдавать бланк только на отдельные анклавы, раз уж всех не спасти. Не удержали. Кое-кто грешит на руководство «Генной логики» в регионе. Когда они поняли, что обделались, решили отвлечь внимание народа и оставшихся властей от себя на нас.

Завод разгромили через сутки в попытке добраться до запасов бланков от гриппа. Только этих запасов там и не было — все сразу уходило в автономные поселки. Но зато вот завод был последним из действующих в секторе и вообще — самым мощным в стране.

Только грипп начал сходить на нет и все думали слегка передохнуть, хотя бы частично восстановить, что можно, пришел «зимородок». Чума-74 экстра, мутировавший штамм. В принципе несильно отличается от обычного, лишь тем, что его не останавливают холод и зима. Раньше все думали, что в это время года чума не способна преодолеть эпидемиологический барьер. Оказалось, способна. И штамм-то нестрашный — и у нас и у «Логики» есть от него средства. Только у нас не осталось мощностей в регионе, чтобы произвести их в нужном объеме. «Генная логика» сделала, что могла, по их клиентам смертность оказалась минимальна. Но у нано — до тридцати процентов.

Петр Семенович сделал паузу. Я видел, что он просто думает, имеет ли смысл продолжать. Но Оператор понял его по-своему:

— Ну и что? Эту историю сейчас можно рассказать почти про каждый сектор.

Петр Семенович кивнул, словно говоря сам себе «значит, придется продолжить»:

— Правительство мы обеспечивали. И лекарствами, и бланками, и генными модификаторами. Кому что надо, то и доставляли. Но потом накрылись подстанции. Вслед за ними и сами электростанции, из тех, что еще хоть кое-как, но обеспечивали город. Зима, конечно, теплая, но не настолько. Почти все котельные работали на электричестве. Правительство просто исчезло, с высокой вероятностью либо погибли, либо разбежались. Точно мы знаем лишь то, что президент умер еще от гриппа. Это просто скрывали. Вернее, даже и не скрывали, а не афишировали. Сейчас большинству неинтересно, жив там президент или нет. Не выборы же из-за этого устраивать.

— О, как много нового, — усмехнулся Оператор. — Вот так случайно мимоходом узнаешь, что у нас в стране диктатура.

— У нас в стране бардак, — буркнул Петр Семенович. — Причем давно.

Он чуть повел головой, явно осматривая всех на своем экране, словно ожидая, что ему кто-нибудь попытается возразить. Все молчали.

— Все, кто смог, постарались из города выбраться. Слишком умные дернулись было и из сектора, но соседние сектора уже объявили карантин, полный, так что там сейчас вдоль границ много трупов с пулевыми ранениями. Капля в море по сравнению с погибшими от болезней, но все равно. Такое всегда тяжелее. Света нет, отопления нет. Эпидемии продолжают гулять, судя по всему. Все линии снабжения перерезаны. В городе, по самым оптимистическим оценкам, осталось не более двухсот тысяч. Это если смотреть на снимки. Работает несколько частных радиостанций, но все, что они передают, это крики о помощи.

Все, кто не выберется из города до весны, считай, те же трупы. Ожидается полный букет, начиная с холеры. Несколько миллионов мертвых тел никто не в состоянии убрать. Некому организовать процесс, да теперь и некому его исполнять. Достаточно, или продолжить?

— Достаточно, — кивнул Оператор. — Да минет нас чаша сия.

— Поддерживаю, — сказал Петр Семенович. — Еще новость перед заданием. Она менее масштабна, зато касается непосредственно вас.

— Перед заданием? — переспросил Оператор. — У вас что, дела пошли так хорошо, что для нас даже нет вариантов?

— Сегодня у вас безальтернативка. Даже если не возьметесь сами, мне придется воспользоваться своим правом приказа. Хорошо, что я его сэкономил для этого случая. Так вот, тут у меня в городе дела совсем туго. Людей перестало хватать катастрофически. Нападения на магазины чуть не каждый день. Нам уже пришлось на треть сократить количество точек. В общем, мобилизуем все резервы.

— И что? — поторопил его Оператор.

— У вашего взвода охраны сегодня смена. Так вот, смена не приедет. Люди мне нужны в других местах. А у вас хотя бы «независимость» есть. Как-нибудь справитесь.

— Не вопрос, — равнодушно пожал плечами Оператор. — Все равно они здесь больше жирок нагуливали. Без них даже проще. Так что за дело сегодня?

— Вот и хорошо. Тогда как-то там позаботьтесь о дежурстве, караулах и прочем. Не надо надеяться только на машины.

— Кстати, о людях. У нас за это время двое ушло в резерв. Когда пополнение?

Петр Семенович замялся. Потом все же сказал:

— Не будет пополнения. Учебку накрыли. Всю. Почти без выживших. Так что его смена была последней.

Он показывал на меня, в очередной раз демонстрируя, что прекрасно меня помнит.

— Как? — не выдержал я. — Что случилось-то?

Костя. Я-то думал, что он остается продолжать службу в тепле и довольстве, с минимумом опасностей. Будет потихоньку гонять салаг и попивать светлое пиво темными вечерами. Может, даже вспоминать меня.