Полёт шмеля (сборник) - Николай Векшин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Николай Векшин
Полёт шмеля
© Векшин Н.Л., 2013
© ООО «Фотон-век», 2013
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес
Полёт шмеля
Глава 1
По всем законом аэродинамики, шмель летать не должен: слишком массивен. Это всем известно. Но также всем известно, что он всё-таки летает. Вопреки. На одном характере.
Я в мистику не верю. Поэтому летом отловил в поле самого большого шмеля, посадил в стеклянную банку и принес к себе – в лабораторию аэродинамической биофизики. Поставил банку на стол. Шмель смирно сидел на дне. Я открыл крышку, сунул внутрь циркуль и линейку. Измерил длину брюшка и крылышек. Подопытный застыл, как в ступоре.
Тогда я взвесил мохнатое чудо природы на точных аналитических весах. Шмель не шелохнулся.
Еще нужно было определить частоту взмахов крылышек. Но тяжеловес упорно не хотел взлетать в аэродинамической трубе. Я вынул его оттуда и стал дуть во всю силу своих легких. Даже тыркал в брюшко пальцем. Но шмель угрюмо замер, всем своим видом демонстративно показывая: «Не веришь, что могу летать? Ну, вот и не буду».
Целый день я провозился с этим упрямцем. Никакого толку. Вымотался, устал. Приготовил кофе. Налил себе и ему. Он отвернулся. Гордый.
Тут дверь лаборатории приоткрылась и робко заглянула очаровательная незнакомка. Собранные на затылок русые волосы. Внимательные зелёные глаза. Слегка вздёрнутый носик.
– Можно?
– Можно.
– Здравствуйте.
– И Вам того же.
– Мне сказали, что Вы специалист по био-аэродинамике.
– А вы кто?
– Я умею летать.
– Не понял…
– Только не удивляйтесь. Я сама хотела бы это понять.
– Конкретизируйте.
– Ну, я вообще-то не знаю, как это получается. Но иногда летаю.
– Во сне?
– Вы думаете, что я ненормальная?
– Пока нет. Но если Вы сейчас взлетите под потолок, то один из нас – точно ненормальный.
– Если Вы мне поверите, то я смогу. Нужно обязательно, чтобы кто-нибудь верил. По-настоящему.
– Послушайте, если это подготовка к 1 апреля, то рановато.
– Разве Вы не сталкивались со случаями, когда наука не может что-то понять?
– Наука может всё.
– Тогда объясните мне, почему самолет летит и не падает. Он ведь железный.
– Так что ж тут объяснять! Подъемная сила.
– Как?
– Самолет крыльями как бы опирается на воздух.
– Но он ведь не машет, как птица.
– Это горе-летуны – дятлы и вороны – машут. Орлы и соколы на крыльях парят.
– А вот у ракеты нет крыльев. И воздуха в космосе нет…
– Ракета опирается на струю газа, вылетающую из сопла.
– Но когда двигатель выключают, ракета продолжает лететь…
– По инерции.
– Что это значит?
– Закон Ньютона. И еще гравитация.
– А откуда берется гравитация?
– Прошу прощения, мне некогда. Нужно продолжать опыты…
Она грустно вздохнула, повернулась и молча двинулась на выход. В ее понурой спине и наклоне головы была какая-то усталая безысходность. Покорность судьбе. Мне вдруг стало жаль её.
– Постойте! Ну, хорошо. Предположим, я Вам поверю. Что дальше?
– Правда?! Верите?!
– Ага, правда.
– Вы меня не обманываете?
– Чтоб мне бриться трижды в день!
Она испытующе взглянула мне в глаза. И тут меня как будто током передернуло, до самого позвоночника. Я вдруг на какой-то миг поверил. Она застенчиво улыбнулась и шагнула. И – оказалась выше меня на полголовы.
Я озадаченно перевел взгляд на ее красные туфли. Они зависли над паркетом. Я машинально нагнулся и провел под ними рукой. Ничего. Внизу паркет, над ним туфли. В туфлях – ноги. Ножки. Очень даже. И выше всё вроде в наличии.
После непродолжительной внутренней борьбы в себе духа исследователя с духом мужчины, спросил:
– И долго вы можете так висеть?
– Смотрите!
Она стала медленно парить по кругу, оставаясь сама без движения и даже не поднимая рук. Интересно, куда подевалась гравитация? Я попросил женщину остановиться. Взял линейку. От туфель до пола было ровно 20 см.
– А если снять туфли?
– Пожалуйста.
Я осторожно снял их с неё. Машинально тронул за пятку.
– Ой, щекотно!
– Извините. Не сочтите за наглость, но можно я проведу измерения Ваших параметров?
– Только больше не щекочитесь.
Первым делом измерил рост: 167 см. Пропорции – 90: 60: 90 – классические, как по заказу. Вес. Черта с два! Никакого веса. Весы вообще не отреагировали.
Я сел за письменный стол и крепко задумался.
Она опустилась. Подошла и сказала: «Вы – настоящий исследователь! Кстати, Ваши прикосновения были не щекотны, а даже приятны».
Я стал рисовать на бумаге формулы и подставлять в них измеренные параметры, варьируя коэффициенты размерности. Ничего не сходилось. Пришлось строить новую модель…
За окном стемнело. Я глянул туда. В свете фонаря под окном была видна уходящая женская фигурка. Я подумал: «Нет. Эту задачку мне пока не осилить. Надо начинать со шмеля».
Я взял со стола банку. Но шмель, оказывается, уже давно улетел…
Глава 2
Назавтра я решил, что для успеха опытов надо сменить и аэродинамическую трубу, и шмеля, тем более, что последний вчера нагло смылся. В полдень я сунул сеточный сачок под мышку, запер дверь лаборатории и, между делом, зашел в банк. Снял с грантовского счета все деньги – 1 миллион рублей. Этой суммы вполне хватит на новую лабораторную трубу. Кстати, в горбачевские времена на такие деньги можно было купить страну.
Почему я не захотел покупать трубу на фирме по безналу? Потому что по налу «слева» на столичном рынке – вдвое дешевле. Отчего так? Спросите лучше об этом у Кремлевских реформаторов. Они что хошь умеют объяснить, где наука бессильна.
Хотя деньги мне выдали крупными 5-тысячными купюрами, но кошелек, раздувшись как дирижабль, вместил лишь четверть суммы (Не пора ли Центробанку задуматься о выпуске 50-тысячных купюр?). Пришлось завернуть остальное в целлофановый пакет.
Сунув кошелек и пакет во внутренний карман пиджака, у которого боковые карманы топорщились от чертежей и бумаг с формулами, я отправился в поход за новым шмелём. Всех шмелей в округе переловлю, но любопытство своё (как этот танк с крылышками летает вопреки аэродинамике?) удовлетворю.
Городок наш Биогавань красиво стоит близ Оки на крутом холме, а на склонах царствует почти девственная природа: березки, ёлочки, лужайки, поляночки, туристские свалочки. День выдался изрядно жарким; и горожане, дружно побросав горячо любимую работу, лущеным горохом высыпали на зеленеющие склоны. Скинув штаны и юбки, они подставляли солнцу разнообразные части тела, а чтобы не перегреться, охлаждались изнутри холодным пивом или квасом.
Сглотнув слюну пивной жажды, я героически двинулся в заросли травы. Кузнечики, пчёлки, жуки… Все в изобилии. Но где же шмели? А, вон там один сидит. Готовлю сачок… Сейчас я его… Вот, зараза! Не сидится ему на месте! Я стал подкрадываться на бис. Но хитрюга опять успел перелететь, на новый цветок.
Когда я был уже в двух шагах от цели, из соседних зарослей раздался ехидный женский голосок: «Вам не жарко?». Заросли раздвинулись. Распущенные русые волосы. Смешливые зеленые глаза. Бровки-ниточки. Носик-курносик. Щечки-яблочки. Вздернутая верхняя губка. Розовый купальник на приятных габаритах. Рядом валяются красные туфельки. Ага, понятно. Она.
Я с трудом отвел взгляд от того, от чего трудно оторваться. И от этого усилия аж вспотел. Поэтому решительно скинул пиджак на траву, торопливо развязал галстук и замер, ожидая дальнейших событий.
– А загорать не будете?
– Я шмеля ловлю.
– Разве ловить надо непременно в рубашке и штанах?
– А я Вас сразу узнал.
– По туфелькам?
– По параметрам.
– Спасибо за комплимент.
– Кушайте на здоровье.
– А куда Вы дели того упрямого шмеля?
– Зажарил и съел.
– Может, и кузнечиками питаетесь?
– Надо попробовать.
– Вы всё пробуете и проверяете?
– Нет, только самое интересное.
– И что сейчас для Вас – самое?
– Хочу понять, как Вы вчера сумели взлететь.
– Вы мне поверили, Викентий, вот и получилось.
– Откуда Вы знаете моё имя?
– А меня зовут Аэлита.
– Ну и имечко!
– А что?
– Я бы убивал тех родителей, которые дают детям такие странные имена.
– Разве вы не читали книгу про Аэлиту?
– Ну да, помню: фантастика.
– Фантастика это реальность, в которую не верят. Надо верить.
– Субъективный идеализм.
– Что-что?
– Вы не читали Юнга?
– Ну, мало ли кто чего может написать. Нужно уметь видеть. И верить.
