Темнейший князь - Джена Шоуолтер

Теперь он сделал то, что его бывший брат ненавидел больше всего — ушел. По сути говоря: «Ты ничего для меня не значишь».

Уильям послал Люциферу воздушный поцелуй, повернулся и присоединился к остальным.

Люцифер сохранил нейтральное выражение лица, но не разжал кулаков. Так красноречиво.

— Ты продолжаешь провоцировать меня, когда у меня есть то, чего ты хочешь больше всего. Видишь ли, я вернулся в Ллех вскоре после того, как ведьма тебя прокляла. Похитил ее и запер подальше. Если бы не смог получить твою книгу, то у меня была бы следующая лучшая вещь.

Со смехом Уильям обнял Гадеса за плечи.

— Неужели? А как насчет моих воспоминаний, как я отрезал ей голову?

— Я был рядом, и ты увидел только то, что я захотел тебе показать. — В мгновение ока Люцифер изменился. Он стал Лилит. — Иллюзия, ничего более. Ты убил невиновного и хранишь его череп в своей коллекции.

Уильям сглотнул, его захлестнули сомнения. Нет, нет. Обманщик делал то, что у него получалось лучше всего. Лгал.

Люцифер вернулся к своему первоначальному облику, и Уильям задался вопросом: «Что если он… не так выглядит?»

Его сердце забилось быстрее, а в голове все смешалось. Вдруг ведьма жива? Может ли она отменить свое проклятье или сделает еще хуже?

Ухмыляясь, Люцифер пошел назад. Он скользнул во все еще открытый портал. Когда он обвел взглядом остальных, ухмылка стала натянутой. Потому что у них было то, чего у него не было? Друзья.

— И последнее, прежде чем ты уйдешь, — сказал Гадес с собственной самодовольной усмешкой. — Я знаю тебя и каждую пьесу из твоей книги о войне. Я позаимствовал ту, которую ты только что продемонстрировал.

Воцарилось замешательство.

— О? — Люцифер изобразил зевок. — Скажи.

Усмешка Гадеса стала шире.

— В тот момент, когда ты покинул свои земли, князь Рэтбоун принял твой облик. К настоящему времени, я уверен, он уничтожил половину твоей армии. В этом он хорош.

Уильям похлопал мужчину по спине. «Вот это мой отец».

Люцифер побледнел.

— Он может убить столько демонов, сколько захочет. Но никогда меня не остановит. — Затем опять повернулся к Уильяму. — И ты не остановишь. Лилит помогает мне с подарком для тебя и Акселя. Ожидай его вскоре… и плачь.

Портал закрылся, и ублюдок исчез из поля зрения.

Гадес встал перед группой.

— Войны Преисподней, как правило, длятся веками, но часто затягиваются. УДар здесь, удар там, перемежающиеся периодами кажущегося мира. Судя по выражению убийственной ярости, появившееся на лице Люцифера, удары вот-вот начнутся. Будьте готовы.

«О, я готов».

«Динь, динь, динь. Пусть начнется следующая битва».

Глава 14

«У меня есть две любимые вещи: мой кинжал и мой член. Один убивает жестко и быстро, а другой — мой кинжал».

Стон сорвался с губ Санни, когда она извивалась на кровати. Вдох. Выдох. Хорошо, так хорошо. Вдооох… выыыдох. Вдох. Выдох. Брачный период еще не начался, официально, но предсезонные тренировочные раунды определенно начались. Внезапные приступы сексуального возбуждения, которые можно унять только мужской разрядкой. Попытки не обращать на это внимание только ухудшили ситуацию. Тот факт, что она не спала целую вечность, превращал все в пытку.

При утомлении она становилась раздражительной. Раздражительная она горевала об исчезновении Сейбл. Мысли об исчезновении Сейбл заставляли ее страстно желать отвлечься. А желание отвлечься направляло ход ее мыслей к Уильяму. Размышления об Уильяме заставляли ее хотеть кончить, но она не могла. Ну вот! Стало хуже.

Ей нужны его поцелуи пи прикосновения. Его обнаженное тело, прижимающееся к ее. Ее ноги, обхватившие его талию или свисающие с его плеч. Его огромный член, входящий и выходящий из нее.

Из ее рта вырвался еще один стон, в этот раз прерывистый.

В конце концов, к счастью все утихло. Чувствуя себя так, словно выжила после столкновения с семью машинами, она подошла к столу. Злясь на Уильяма, открыла дневник со списками. Специально на странице с сексуальными позами. И добавила имя к каждой позе… Рэтбоун, Зеленый, Гален, снова Рэтбоун, Люциен и Фокс. Что-то гарантированно поразит Уильяма с больное место. Пусть думает, что она желает его друзей.

Она оставила дневник открытым на столе. Скоро он вернется с ужина с Гадесом…

Дрожа от предвкушения, она приняла душ, увлажнила кожу и покрасила ногти в черный цвет. Оставив волосы распущенными, она надела сексуальное сетчатое нижнее белье и голубое платье с оборками, затем нанесла мерцающий блеск для губ. Какая пытка сегодня? Дразнить Уильяма тем, чего у него не могло быть. Санни совсем не хотела своим нарядом произвести на него впечатление. Нет. Нисколько.

Бонус: ее привлекательность может отвлечь его от того факта, что она смогла расшифровать только один символ из его книги, хотя рассматривала фотографии все утро и первую половину дня. Она увидела пузырек с ядом и все еще не понимала, что это значит.

О, можно догадаться. Метод, которым возлюбленная Уильяма попытается его убить? Но как кто-то способен отравить такого бессмертного, как Уильям? С помощью венериной мухоловки в роли вагины?

Санни предпочитала рог? Либо свой, либо те, что подобрала у павших единорогов. Мало у кого из бессмертных хватит сил, чтобы исцелиться от раны, нанесенной рогом. А Уильяму?

Как будто ее мысли смогли вызывать кого-то в стиле Битлджуса, он толкнул дверь конюшни и вошел внутрь. Как и раньше, Уильям излучал самодовольство и свирепость. Его глаза горели от… что это было? Сексуальная неудовлетворенность?

Возможно. Один взгляд на него, и Санни снова загорелась страстью. Пот выступит у нее на лбу, сердце пыталось выскочить из груди.

Никогда она еще так не реагировала на мужчину. Тот факт, что это происходило с ее похитителем…

У нее было два варианта. Продолжать бороться с этим или, наконец, сдать и довериться ему настолько, чтобы переспать.

Разные ее стороны вступили в войну!

«Борись с этим!»

«Переспи с ним!»

«Борись!»

«Переспи!»

Тьфу. «Ненавижу свой двойственную натуру».

Она не могла винить Розовую и Радужную Санни за ее шлюшечное поведение. Уильям сменила костюм на черную футболку и такое кожаные штаны. Он выглядел отлично. Действительно отлично. Аппетитно. Теперь в нем была какая-то резкость, дикость и напряженность, которые она находила неотразимыми и тревожными одновременно. Во время встречи случилось что-то плохое?

— Ты пыталась убить меня, когда думала, что я помогал Люциферу в уничтожении твоей деревни, — сказал он, осматривая конюшню, — и ты обменяла свою свободу на сопровождение до