Белое Критши - Мария Версон

- Как он там? - Аккуратно спросила Ора тоненьким голоском.

- Бесится. - Маг глядел вслед уматывающим в другое крыло детям. - Он учеников своих до смерти загонял, у Астируми волосы дыбом.

- Что, правда дыбом? - Смеясь переспросила Амельера, вынырнув из комнаты.

- Да, дыбом, причем на хвосте и ушах тоже. - Он покачал головой из стороны в сторону и повернулся к Оре, да так резко, что та бы пошатнулась, не будь она стойким монахом. - И почему вы, женщины, всю жизнь мечтаете о замужестве, а как вам делаешь предложение, так вы или год думаете, или вообще сбегаете. Скажи ему "да" и не нервируй моего брата! Спаси две дюжины монахов, находящихся у него под покровительством!

Та опустила взгляд, и внутреннее чутьё Амельеры зазвонило во все колокола, предчувствую истерику. Она обхватила своего коллегу-магистра за плечи и потащила его за собой дальше по коридору.

- У тебя, между прочим, сегодня лекция в полдень. - Проурчала она.

- Точно! А я успею поесть?

- Да вроде.

Она уже уволокла его на несколько метров от монахини, как вдруг Дримен, вспомнив нечто очень важное, остановился и обернулся к ней:

- Да, Стижиан просил тебе кое-что передать. - Сказал он сначала спокойно, а потом прокашлялся и загорланил во весь голос: - "ТЫ ВСЕ РАВНО БУДЕШЬ МОЕЙ ЖЕНОЙ!!!". - Этот громкий крик волной пронёсся по полупустому коридору.

Закашляв и ударив себя по груди несколько раз, он помахал Оре рукой и поспешил на завтрак, оставив её со смущенной улыбкой на лице.

- Стоит начать с того... - Магистр Перферо всё не знал, с чего ему начать. - Хочу сказать вам, что лет двести назад совет магистров решил исключить эту дисциплину из программы обучения как ненужную. Они сочли, что "мифология и легенды, как прообразы" - это детские сказки, которые стоит читать в свое удовольствие как художественную литературу и не более того. Сам я, собственно, так и делал, с той разницей, что эти сказки меня заставлял читать мой наставник магистр Визетти, и сдавал я ему их как полновесный экзамен по истории.

Из гигантских размеров аудитории, состоящей из учеников всех возрастов, послышались редкие смешки.

- Ввиду не так давно минувших событий, с которыми мне не посчастливилось столкнуться, могу вас смело заверить, что вы все, как маги, как боевая мощь Ораны и защитники её жителей, можете столкнуться с вещами, информацию о которых, и причем весьма достоверную информацию, можно почерпнуть только вот в этих сказках. - Кончиками пальцев он постучал по корешку почти выцветшей синей книги, лишь одной из пары десятков, что стояли на столе. - История... не единожды переписывалась. Это, я надеюсь, и без меня понятно любому мало-мальски образованному магу. Под давлением правящего сената, желающего скрыть свои промахи, под давлением инквизиции, которая вообще невесть о чем думает, ну и без нас не обошлось. Магия, как мы все прекрасно знаем - обширный полигон для экспериментов, без проб и ошибок у нас никак не обойтись. Сейчас наши ученые господа и дамы, при содействии светлых умов Академии Наук, как могут пытаются восстановить подлинную историю нашей страны, и если кому интересно, я думаю, можно договориться и они с удовольствием прочтут вам лекцию-другую. Но я с вами буду говорить не об этом.

Он обошел вокруг стола и облокотился об него, оставшись спиной к белокаменной доске, на которой ещё остались какие-то надписи углем.

- Мы с вами займемся сказками. Сказками и легендами, которые на слуху у нас, и которые были на слуху лет четыреста, а то и пятьсот назад. Будем, в большинстве своем, читать большие и маленькие повести и рассказы, а затем, пользуясь уже имеющимися у нас знаниями в области магии и истории, станем рассматривать эту писанину с точки зрения теории магии. Помимо этого... Я буду делиться с вами опытом. - Он поднял глаза на пять сотен голов, представляющих где-то четверть всего населения академии, и в тот момент по аудитории разнесла волна заинтересованного гула. - И не только своим, хотя одних моих россказней хватит на добрые полсотни лекций.

Некоторые девушки, в возрасте лет семнадцати, томно вздохнули и укутали мага полным благоговения взглядом.

Дримен умолк и задрал голову к верху, уставившись в высокий потолок. Он так и не придумал, о чем будет эта лекция, и, по правде говоря, не перечитывал ни одно из перечисленных им сборников сказок, так что сейчас он скоропостижно пытался придумать вспомнить хотя бы одну.

То ли почувствовав легкое замешательство в голове магистра, что очень сомнительно, толи не сумев более сдерживать свое любопытство, раздирающее рыжеволосого кучерявого мальчика пятнадцати лет, который носил гордую эмблему (вышивка в виде красного кристалла) факультета огня, он вскинул руку вверх, и, не дожидаясь реакции магистра, выпалил:

- А правда, что среди монтерцев есть феникс?

Губы Дримена расплылись в улыбке, так как надобность в придумывании темы для лекции отпала. Он опустил голову, позвонки в уже изрядно затекшей шее звонко хрустнули, и взглянул на мальчика своими семицветными глазами. Тот, бедняга, съежился.

- Сейчас непринято говорить "монтерцев", теперь они просто монахи. - Он поелозил указательным пальцем по верхней губе.

И тишина... И только тот же рыжий мальчишка, который говорил негромко, но слышалось все отчетливо.

- Я говорю о Стижиане Ветру!

- Я понял тебя, но...

- Он же умер девять лет назад, когда ему было двадцать два года, а потом, где-то через семь лет, он вновь вернулся. Большинство людей считает, что он просто был в бегах после ужасов, увиденных в Ринеле! - Этот рыжий начал просто захлебываться слюной, забывая дышать и вовремя сглатывать. - Ведь инквизиция очернила его имя и свалила на него вину за уничтожение Ринеля, и он сумел вернуться только спустя годы. Это стало таким событием, как для Храма так и для...

- Не уходи в дебри, Эрл.

Тот ойкнул, удивленный тем, что сам магистр Перферо знает его имя. Конечно, он знает! Самая большая заноза на всем факультете магии огня. Циавис Амеверо, как декан, не единожды нылся о страсти этого ребенка к болтовне.

- Ну, для начала должен сказать, что да. Стижиан Ветру действительно был сожжен четвертого июня шестьсот двадцать девятого года, и тот день стал датой смерти всех жителей Ринеля. Это верно, равно как и верно утверждение, что город был сожжен дотла магическим огнем. Эту историю мы все прекрасно знаем. Теперь к тому, что знают не все. - Дримен сделал пару глотков из высокого стакана с теплой водой. - Воскрес он ровно семь лет спустя. Не знаю, минута ли в минуту, но имею основания полагать, что точность времени была предельной. Что мы можем из этого извлечь?