Держи хвост пистолетом - Дарья Калинина

Русские генералы по телефону не раз и хором заверяли командира, что переговоры о выкупе ведутся в ускоренном темпе и близятся к благоприятному для чеченской стороны разрешению. Они умоляли содержать пленника в хороших условиях и не истязать его, намекая, что плохое состояние премьера может существенно снизить его рыночную стоимость и, соответственно, размер выкупа. Командир каждый раз правдиво отвечал им, что премьер ему самому нужен целым и невредимым.

Закончив в очередной раз беседовать на эту тему, командир вытянул ноги и позволил себе немного расслабиться, хотя расслабляться было не с чего. Только одно соображение его хоть немного утешало: противник считал, что плененного премьера давно переправили в Чечню, и поэтому активных розысков вокруг не проводили. Это облегчало задачу командира, лишая его конкурентов, но тем не менее премьера все равно не было и карты маршрутов различных поставок тоже не было. Неожиданно дверь открылась, и в комнату вошел «обожаемый» племянник. По его виду сразу можно было сказать, что хороших новостей он не принес.

– Его нигде нет, – мрачно сообщил он дяде. – Мы обшарили все окрестные селения, опросили всех, кто мог хоть что-то знать, но никто не видел подходящего под описание человека. Зато мы поймали двух теток. Может быть, это те самые, что угнали у нас бронетранспортер? Правда, они уверяют, что не имеют к этому никакого отношения, но почему-то не удивились, когда мы их об этом спросили.

Командир почувствовал, что даже горячая любовь к сестре может не удержать его от того, чтобы не надавать мальчишке по шее.

– Ты ко мне теперь всех баб стаскивать будешь? – прошипел он. – Авось какая-нибудь из них и признается?

– Очень уж они подозрительные обе. И вели себя подозрительно, – оправдывался племянник.

– И в чем это проявлялось? – спросил командир.

– Во всем, – не задумываясь, бросил племянник. – Они ехали вдвоем в машине, мужчин с ними не было, а время было только три часа ночи. При этом они не работники Красного Креста или другой организации, которые так любят соваться не в свое дело. Те сразу же бумагами начинают размахивать, словно это им поможет, а эти даже толком объяснить не могли, что им понадобилось ночью в горах. Твердили, что им необходимо срочно найти и вернуть кого-то. И то ли выкупить, то ли купить кого-то.

– Кого? – заинтересовался командир.

– Не говорят, мнутся, мямлят, но не говорят.

– Давай их сюда, – распорядился дядя, которому неожиданно стало любопытно.

За дверью раздался какой-то шум, болезненный крик, и в комнату ворвалась растрепанная крупная баба, таща за руку другую женщину, помельче и потише. За ними в помещение вбежали двое боевиков из личной охраны командира. Один из них держался за щеку, на которой красовалось пять кровавых царапин, а второй никак не мог толком распрямиться после полученного пинка в пах. Оба они горели жаждой мести, но командир брезгливо махнул им рукой, приказывая убираться.

– Хватит, раньше соображать надо было, – кинул он им. – С двумя женщинами справиться не смогли, чего же вы стоите.

– Это шайтан, а не баба! – завопил оцарапанный боевик, так как его приятель пока мог издавать только болезненные стоны. – Она набросилась на нас как дикий зверь. Никогда такого не видел. Она Ахмету так врезала, что он до сих пор за брюхо держится и разогнуться не может.

Командир уважительно глянул на пленниц. Он отлично помнил, что слой жира на брюхе у Ахмета был такой толщины, что пробить его кулаком не получалось и у лучших боевиков. Командир и сам неоднократно пытался сделать это, но у него так ничего и не вышло. Теперь ему стало вдвойне любопытно, что за добычу преподнесла ему судьба.

– Которая? – поинтересовался он.

– Вон та, – ткнул пальцем боевик в более крупную женщину.

– Ага, – удовлетворенно кивнул командир. – Иди.

Дождавшись, пока телохранители выйдут, он сделал знак племяннику, и тот осторожно попытался приблизиться к пленницам. Но это ему удалось не вполне. То есть приблизиться ему удалось, но лишь на короткий миг, потому что потом старшая из женщин сделала почти неуловимое движение – и племянник отлетел далеко в угол, где и остался лежать. Командир внимательно посмотрел на пленниц, прикидывая, кто они такие и что им на самом деле могло понадобиться в такой час в горах. На искательниц приключений они похожи не были, одна больше напоминала образцовую жену, успевшую обзавестись парой детишек и до сей поры не помышлявшую ни о чем другом, кроме создания семейного уюта для своего мужа. А вот вторая заставила командира поломать голову. Ее лицо, видневшееся из-под платка, казалось ему смутно знакомым, но он никак не мог вспомнить, где ее раньше видел. Но в том, что их пути уже пересекались, он был совершенно уверен. Обычно ему удавалось вспомнить человека даже в том случае, если они всего лишь перекинулись парой фраз, память у него была феноменальная.

– Как зовут? – спросил он.

– Гуля, – дрожащим голосом проговорила младшая.

– А твоя подруга?

– Это сестра мужа, – поправила его женщина. – Ее зовут…

– Фатима, – перебила ее старшая.

Гуля метнула на нее удивленный взгляд, который не укрылся от внимания командира.

– Ну, да, Фатима, – немного нерешительно подтвердила Гуля.

Командир решил, что на данный момент имя не играет существенной роли. Хочет быть Фатимой, пожалуйста. Женщин никогда не стоит раздражать по пустякам. Лишь бы они внятно объяснили, что делали и кого искали.

– И что же вы делали ночью одни? – спросил он. – Где ваши мужья, куда они смотрят?

На оба вопроса ответа не последовало. Решив, что мужья – дело десятое, командир приступил непосредственно к интересующей его теме:

– Что вам понадобилось в горах?

– Мы искали… – начала говорить младшая, но сбилась и замолчала.

– Кого? – настаивал командир.

Старшая перевела дух и произнесла:

– Мы искали ребенка.

– Потерялся? – проявил сочувствие командир. – Отец что, не знает?

– Не знает, – подтвердила старшая. – Мы очень расстроены и хотели найти его раньше, чем отец спросит, где мальчик. Мы очень боимся, что он убежал от нас насовсем. Он все время бредил идеей пойти воевать. А так как он очень рослый для своих тринадцати лет, то его вполне могли взять.

– Ничего себе ребенок, – пробормотал командир, перед мысленным взором которого пузатый карапуз, невесть как забредший в горы, рыдающий там от страха и зовущий маму, превратился в молодого парня с уже пробивающимися усами. – Ничего с ним не случится, – заверил он женщин. – Нам он не попадался.

Замечание звучало в высшей степени двусмысленно, но командир не обратил на это внимания. Он был занят мыслями о том, почему женщины врут, и к тому же врут так неубедительно.

– Документы у вас есть? – спросил он у них.

Документов ни у одной не оказалось. Это командир и предвидел. Теперь у него появился еще один повод, чтобы задержать странных женщин у себя.

– Погостите у меня, – предложил он им. – Хотя бы пару деньков. А мои люди пока поищут вашего мальчика. Им это ничего не будет стоить.

Он хотел еще добавить, что искать одного бесследно растворившегося человека или двух, дело, в общем-то, одинаково бесперспективное.

– Мы не можем, – быстро отказалась от его предложения Гуля. – Мы должны вернуться домой. У меня там дети.

– Еще дети? – вежливо удивился командир. – Думаю, что о них есть кому позаботиться. А вы пока отдохнете у меня, припомните события из своей жизни, а то у меня есть подозрения, что мы с вами уже встречались, но я никак не могу припомнить, где именно. А это меня беспокоит, должно быть, старость приближается.

И, не дождавшись от окружающих дружных заверений в том, что он еще даст сто очков любому молодому, он рявкнул уже значительно менее миролюбиво:

– Отвести их в кладовку.

В комнате, которая раньше была отведена рачительными хозяевами под кладовку, уже давно не хранилось ни мешков с мукой и сахаром, ни связок острого перца, ни гирлянд лука. Все продуктовые запасы были либо подъедены самими хозяевами еще до их бегства, либо подобраны проходящими мимо покинутого дома прохожими. Единственное, что напоминало о былом статусе этой комнаты, были решетки на окнах. Именно поэтому командир и приспособил ее под темницу для своих пленных. Именно в ней между двумя женщинами состоялся следующий разговор.

– Зачем ты наплела ему про какого-то ребенка? – набросилась на Беллу Гуля. – У тебя же никогда не было детей, а мои спят дома и никак не тянут на тринадцать лет. Разве что возраст обоих возвести в квадрат, а потом получившиеся числа сложить вместе.

– А что надо было ему сказать? – тоже ощерилась Белла. – Не могла же я ему сказать, что мы помчались среди ночи искать эту маленькую скотину.

– А что тут такого? Это все лучше, чем врать про ребенка. Ты что, не знаешь, что детей записывают в паспорта, а в твоем четко указано, что детей у тебя нет. Как нам быть, если вранье откроется?