Одиночка, или В плену Огня - Натализа Кофф

— Я всегда с тобой, малышка, всегда…, — шепнул сипло в ответ.

Однако Руфина поняла, что он смотрит сквозь нее, словно считает духом.

— Я здесь, Ранд! — громче позвала волчица.

— Знаю… моя… малышка…, — еще тише, надрывно, полным скорби голосом произнес Рандолф.

Руфина не выдержала, ринулась вперед, всем телом прижалась к широкой груди, а руками оплела мужскую талию.

Ранд не сразу отреагировал. Казалось, словно волк погрузился в свой собственный мир, где была только сжигавшая его скорбь и чувство великой утраты.

— Ранд! Вернись ко мне! Вернись! — все громче и громче повторяла Фина, она не чувствовала, как крупные слезы катились по щекам, а ладони уже блуждали по любимому телу, обнимая, сжимая, притягивая к себе все ближе. — Пожалуйста! Я здесь! Я с тобой!

Фина шептала, не веря, что Ранд окончательно спятил и просто не слышит ее. Утонул в том иллюзорном мире, где царствовали духи. В мире, где ему приходилось жить с самого детства.

Тот момент, когда Ранд очнулся, девушка ощутила каждой клеточкой тела и души.

Одним рывком волк стиснул ее, а потом поднял так, что девичьи ноги не доставали до пола.

Мужчина, тяжело дыша, уткнулся в ее плечо. Горячие губы дрожали. А самого Ранда колотила крупная дрожь.

— Я здесь, любимый, — прошептала Фина, не зная, что сказать еще, чтобы убедить Ранда в реальности событий.

— Я хотел… думал… поменяться…яд слишком сильный… я чуял… малышка моя… девочка…, — сбивчиво, взахлеб, шептал Ранд, — мама молчала… отец тоже…

— Наверное, они помогали мне на той стороне, — сквозь слезы проговорила Фина, обхватила ладонями лицо любимого, заглянула в потемневшие от эмоций глаза.

— Это правда ты? — все еще не веря, просипел Ранд, а его горячие ладони, дрожа, зарылись в ее волосы, бережно обхватили ее щеки, и тут же, лихорадочно, мужчина принялся кончиками пальцев обводить каждую черточку девичьего лица.

Руфина негромко всхлипнула, когда волк, выдохнув, прижался своим лбом к ее виску. И столько трепета было в этом жесте, столько тепла и неугасающей радости, что Фина не выдержала… разрыдалась.

Сколько они вот так простояли, девушка не знала. Минуту, две, час… Неважно. Главное, вместе, остро чувствуя каждую эмоцию, каждый выдох и вдох, каждый удар сердца друг друга.

В какой-то момент дверь лесной хижины осторожно распахнулась. Без стука и разрешения на пороге оказался Освальд Кьелл. Из-за спины отца Фины выглядывала и мама девушки. Наверное, там, на крыльце, выжидала целая компания. И только Ос не стал ждать позволения хозяина домика, чтобы ворваться на территорию его владений.

— Входите, раз пришли, — усмехнулся Рандолф, не торопясь выпускать Руфину из своих рук.

Кажется, мужские пальцы вообще не собирались разжиматься, намертво запутались в волосах. А из широкой и могучей груди волка при каждом выдохе вырывалось рычание. Фина купалась в этих рокочущих звуках.

В гостиную вошли родители Руфины, ректор академии, Тира и Людвиг.

— Отпусти мою дочь, Ранд, — негромко и с предостережением в голосе проговорил Ос. — Без резких движений, приятель.

Фина моментально перестала плакать. Округлив глаза в удивлении, повернула голову и взглянула на отца.

— Пап? Ты чего? — спросила Руфина.

— Он думает, что я спятил, — пояснил Рандолф, потерся носом о девичью макушку и хмыкнул: — Так и быть, угостим гостей чаем, да, Рыжик?

Освальд напряженно всматривался в Ранда, выискивая признаки безумия, прислушиваясь к своему зверю. Подвоха не было.

— Можно и чай, — согласилась мама Руфины, а потом, скользнув заинтересованным взглядом по гостиной, в центре которой стояла покореженная мебель, а на полу — осколки и обломки, молодая женщина предложила: — Мы девочками накроем на стол, а вы, мальчики, приберетесь здесь. Не помню, чтобы у чистюли Ранда Эрлинга прежде царил такой беспорядок в доме.

— Стареет, наверное, — подсказал Людвиг.

Ранд, как и ректор благоразумно промолчали, Тира приглушенно рассмеялась, Ос заметно выдохнул, понимая, что здоровью и жизни дочери ничего не угрожает.

И только мама с мягким укором посмотрела на дочь, словно намекая, что в семейном гнездышке не должен царить такой бедлам.

— Какая у меня строгая теща, — негромко проворчал Ранд так, чтобы слышала только Фина. — Скоро начнет проверять, как часто мы затеваем генеральные уборки здесь.

Однако, кажется, эту фразу расслышали все присутствующие в небольшом, но уютном домике. Мужчины приглушенно рассмеялись, а Тира, хохотнув, потопала на кухню.

Хорошо, что гости благополучно разбрелись по домику, принявшись выполнять поручения Марии Кьелл, оставив Ранда и Фину наедине. Условно, конечно же. Потому что дверь, ведущая в спальню, ровным счетом ничего не скрывала.

Эрлинг на секунду крепко-крепко обнял Руфину, будто бы отчаянно желал слиться с ней в единое целое. Но не сейчас, когда в их уютном, пусть и слегка разгромленном доме, суетятся родные.

— Люблю тебя, — синхронно произнесенное признание повисло в воздухе и разлилось теплом по венам.

— Эрлинг! Ты чего там копаешься! — прикрикнул Ос Кьелл, а Фина громко фыркнула.

Ранд и Руфина все же вышли из комнаты. Выбора у них не было. Да и Фине хотелось обнять маму и папу, соскучилась ведь. Даже как следует не поздоровалась, когда очнулась. Но это все в прошлом. Фина собиралась благополучно забыть о всех неприятностях, что случились с ней недавно. Перевернуть страницу и забыть все, как страшный сон. Теперь у девушки начиналась новая жизнь. С любимым волком.

Глава 17

— Спокойно, брат, никуда твой Рыжик не денется, — назидательно говорил ректор, поправляя галстук на шее брата.

Ранд действительно выглядел слегка взволнованным. То и дело смотрел на распахнутые настежь двери крохотной часовни, в которой должна была состояться торжественная часть их с Руфиной венчания. А невеста все не появлялась.

Ранд и сам пока не знал все тонкости обряда, полностью положился в этом на старшего брата. А вот волнение не мог скрыть. Не верилось, что все пройдет гладко. Казалось, будто что-то непременно произойдет. Потому волк и бросал короткие недовольные взгляды то на щенка Ингольфа, то на младших братьев Руфины, которые имели все шансы напроситься на знатную трепку, разумеется, в пределах арены.

Эрлинг невольно хмыкнул, вспомнив, как явились Ник и Пит вскоре после приезда родителей Руфины. Ранд и прежде видел парней, да и сам Ос много рассказывал о сыновьях. И все равно знакомство вышло интересным.

А на вопрос любимой Эрлинг ответил честно, пусть