Суровая школа (рассказы) - Бранко Чопич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Молодец, парень! Ей-богу, всыплешь ты нашим пороху в зад!
Гаубица выстрелила вторично. И снова Хусо подпрыгнул.
— Лихо!
Мать с недоумением смотрела то на гаубицу, то на скачущего Хусо и не могла понять: озорство ли это какое или от этого и умереть можно?
— Посмотри, взбесился, что та кляча у сватов.
От Савы, из окружения, стала отвечать вражеская артиллерия. Один снаряд жутко просвистел над партизанской батареей, многие так и припали к ненадежной матушке-земле, а из ближнего сада взметнулся мрачный веер и разросся в огромный столб дыма.
— Охо-хо, надули вас наши! — снова взвился стрелой Хусо, точно сел на осиное гнездо. — Что скажешь, солдатик, видел ты этого ловкача, да прославится твоя мать! Ей-богу, сейчас чей-нибудь старичок толчет орехи задом.
— Это нас, похоже, нащупали, — вытаращился Марко. — Не говорил ли я еще вчера вечером: они вот роют укрытия для прислуги, а вы лежебоки, вам и заботы нет. Вам что Марко говорит, что собака лает.
Второй снаряд засыпал батарею землей и осколками.
Лежа ничком, Марко приподнялся на руках и огляделся.
— Все ли целы, а? Ну и меток, чтоб ему!
И только когда поднялся с земли и отряхнулся, заметил старуху, которая с трудом держалась на ногах, стоя возле ограды сливового сада. Он подскочил к ней и гаркнул:
— Ого, ей-богу, это твой Дедо угодил тебе осколком в плечо. Эй, вы там, скорее дайте бинт!
Ошеломленная старушка с удивлением разглядывала свой окровавленный рукав и лишь спустя какое-то время обрела дар речи.
— Видел ты такого выродка, чтоб стрелял в свою мать? Вот какие вы, сыновья. Ты его роди, вскорми грудью, а он тебя убьет, разбойник.
Словно этот упрек был адресован ему, Марко вдруг встал на защиту всех сыновей в мире.
— Да и вы, матери, немногим лучше нас! Вот хотя бы моя покойница, пусть пухом ей… пусть пухом ей будет то облако, под которое отлетел пепел от ее опанков вместе с пеплом от дома и хлева… Только и знала мамаша, что шуметь и ворчать, словно мельничный жернов: и кутила-то ты, и пьяница, и убийца, и жандармы-то никогда не отходят от наших ворот, и хуже-то ты самого последнего коммуниста… Да простит меня бог, бывало, и вилами должен был ее протянуть вдоль спины, хотя и была она мне мать родная… Ну вот так-то, товарищ мусульманка, матушка ты моя милая, и пусть живет твой Дедо уж какой есть, черти с ним потом будут пуд соли есть!
Переписка двух братьев по поводу коровы
Четника Драго Кечу захватили в плен партизаны. У него нашли письма его родного брата Милоша Кечи, партизанского взводного. Этого было достаточно, чтобы наш подозрительный начальник разведки Хазим вызвал Милоша в штаб для объяснения. Оказалось, что и у Милоша хранятся письма брата. Когда мы прочитали все письма и разложили их по числам, получилась такая история:
«Дорогой и любезный брат мой Драго!
Послушался я, стало быть, нашего батю, который определил тебя как старшего в четники, а меня, младшего, направил в партизаны. Оторвал он меня от скотины и послал к партизанам как есть — гола и боса. Дескать, в таком виде больше мне будет у партизан почета и уважения. Партизаны, мол, к бедняку особое уважение имеют.
Иди, говорит, Милош, сокол мой! Не худо нам и на той стороне заручиться поддержкой своего человечка. Так что в случае, ежели партизаны одолеют, ты нас под защиту возьмешь, а ежели четники пересилят — тут, смотришь, Драго подоспеет.
Брат мой Драго! А на сердце камень у меня лежит тяжелый. И еще в голове у меня сомнение из-за турок. Этих самых турок тут целых два человека, и, глядючи на них, особо к ночи, ох как тошно делается мне: боюсь, но прирезали бы они меня сонного…
Поскольку ты со своими четниками стоишь теперь на селе, присмотри за Зекулей. Такой коровы днем с огнем не сыскать, телята от нее недаром на всю округу славятся. Как только мои партизаны захватят село, тут уж я расстараюсь оберечь нашу Зекулю.
Отпиши, как вы там поживаете и какая кормежка в вашем войске. А наш комиссар честит вас по-всякому и говорит, что вы предали родину.
На том ставлю точку. Зекулю береги как зеницу ока, а бате и матери поклон передай, а еще всем, кто мени помнит.
При сем остаюсь
твой брат Милош».«Дорогой мой брат Милош!
В штабе мне удалось выведать, что сегодня в ночь мы оставляем село, а завтра с утра его займут ваши партизаны.
Зекуля наша, благодарение богу, жива и здорова. И я ее, словно родную мать, берег, а теперь вот оставляю тебе и целиком на тебя полагаюсь, потому — ты и сам понимаешь — без короля и без королевства еще можно кое-как перебиться, а без коровы уж никак нельзя.
От итальянцев перепала нам малая толика муки да макарон, зато уж боеприпасов подкинули они нам — не счесть. А только скажу тебе по совести: стрелять мне по вашим партизанам нет никакой охоты, да куда подашься, ежели офицер за спиной стоит и вообще задаром кормить никто не станет.
Батя наказывает тебе перетерпеть всяких турок и католиков, потому что по нынешним временам свои люди должны быть в каждом войске, какое оно там ни есть. Потому как теперь такая неразбериха кругом творится — не поймешь, кто пьет, а кто платит.
А мать, как есть, целыми днями плачет, сокрушается, что брат по родному брату стреляет. Видит бог, я-то все больше в воздух палю, а вот с вашей стороны какой-то черт так и косит наших четников из пулемета. Видно, басурман какой-нибудь. Турки — они ведь добрые стрелки, и серба кокнуть для них одно удовольствие.
Жду ответа, как соловей лета. А Зекуля снова стельная, так что за мою приятную новость причитается с тебя магарыч.
Шлет тебе добрые пожелания
твой брат Драго».Несколько месяцев спустя:
«Здравствуй, дорогой товарищ и брат Драго!
Письмо это оставляю у маленького пионера Стояна. Мы отступаем, так как ненавистные оккупанты со своими лакеями-четниками прорвались в село. Но удалось это им только благодаря превосходству в технике, а также потому, что во главе их стоит шайка предателей.
У меня было твердое намерение эвакуировать Зекулю, чтобы она не попала в руки бандитов, но батя нипочем мне ее не отдал, так как он, двоедушный и неустойчивый крестьянин-середняк, все норовит и нашим и вашим угодить — словом, голова в огороде, а ноги в поле, как говорят наш товарищ комиссар и товарищ Ленин.
А еще довожу до твоего сведения, что ты по своей несознательности обманут, а король предал страну и цели народно-освободительной борьбы. Лично я стыжусь того факта, что мой брат находится в банде четников, потому что это здорово подрывает ко мне доверие и портит анкету.
Про Зокулю стараюсь не думать, хоть душа у меня, как у бывшего первостатейного скотника, ноет и болит. Но теперь мы боремся за общенародную Зекулю, за такую корову, которая будет давать молоко всей стране — не знаю только, поймешь ли ты это при своей несознательности.
Обзывать пулеметчика басурманом ты не имеешь никакого права, так как в нашем вооруженном братстве все равны. Если хочешь знать, из пулемета строчу я, а помощник у меня мусульманин, мой брат по оружию. И мы все вместе сознательно бьем фашистскую банду с помощью наших союзников и друзей.
Писать больше не о чем, так как все данные исчерпаны. Напоследок предлагаю тебе стать сознательным товарищем и влиться в наши ряды. Потому шлю тебе боевой партизанский клич:
Смерть фашизму — свобода народу!
Милош Кеча».«Дорогой брат Милош, предатель Великой Сербии!
Вовсе ты и не Милош, а Муйо-дурачок, и имя нашего героя Милоша Обилича досталось тебе по чистому недоразумению.
Ты, я вижу, даже маленького Стоянчича испортил — протащил в пионеры! За это мы ему надрали как следует уши: пусть помнит мальчонка, что сербские дети должны святого Савву слушаться, а не всяких там турок.
И не стыдно тебе обзывать нашего батю двоедушным?! Он тебе не какая-нибудь скотина с двумя желудками, а православный человек и серб. И еще тебе советую: оставь-ка ты при себе свои выдумки насчет государственной коровы. А про эту самую дойную корову мы и сами слышали, и ты увидишь еще, как народ к дармовой кормушке валом повалит. Только учти: на нашей стороне король с королевой и все правительство, что в Лондоне, а у вас нет даже паршивого уездного начальника. И после этого вы еще собираетесь делами государственными ворочать! Ну, скажу я тебе, и подходит это вам, как корове седло.
И не стыдно тебе песни поганые теленку Зекулиному напевать?!
Отелилась ночью корова у меня,У теленка голова воеводина!..
И вот теперь из-за этой твоей коммунистической пропаганды наше начальство реквизировало теленка. А в чем он, несчастный, виноват, спрашивается? Ты же знаешь нашего теленка — нешто он имел что-нибудь против короля и Великой Сербии? Ничего против них он не имел, потому что он, как ты бы сказал, несознательный.
