Незабываемые ночи - Дженнифер Эшли

— Мак, — пробормотала Изабелла, — что с нами случилось?

— Ты вышла замуж за Маккензи. — Мак провел ладонью по ее волосам. — Надо было быть сумасшедшей, чтобы пойти на это.

— Я не была сумасшедшей. — Изабелла подняла голову и посмотрела в его твердое лицо. — Я знала, что поступаю правильно. И никогда в этом не сомневалась.

— Я сам поступил чертовски глупо. Не смог устоять, чтобы не подразнить маленькую дебютантку в белом наряде, но мне следовало оставить тебя в покое.

— Но я только рада, что ты этого не сделал. Я понимала, за кого мои родители хотели отдать меня замуж. Отец к тому времени уже подобрал трех джентльменов. Родители думали, что я не знаю, но я узнала. Когда там, на террасе, ты прошептал, что у меня скорее всего не хватит смелости сбежать с тобой, я поняла, что ты мое спасение, и воспользовалась этим.

— Спасение? — насупил брови Мак. — Так я был твоим спасением? Изабелла, ты меня убила.

— Я выбрала тебя, Мак. Но не ради богатства. Мисс Прингл всегда говорила, что ради денег не стоит выходить замуж: богатый муж может оказаться скупым или отравить жизнь.

— Мисс Прингл следовало стать проповедником, — еще больше нахмурился Мак.

— Она действительно поучала нас, но была права.

— Неужели в тот момент, когда ты решила сбежать из семьи и жить со мной, став героиней скандала и сплетен, ты думала о добродетельной мисс Прингл?

— Но ничего скандального в этом не было: мы поженились. — Изабелла провела пальцем по его губам. — Ну и ладно, если даже немного не так, как следует.

— Все было сделано так, как надо. Я позаботился, чтобы этот брак был законным, потому что знал, что твой отец будет вынюхивать все до последней мелочи, пытаясь отменить его.

— Бедный отец. Я перечеркнула все его надежды и чувствовала себя несчастной, поступая так. Но если бы мне пришлось выбирать опять… — Изабелла посмотрела прямо в глаза Маку, — я поступила бы точно так же.

— Я разрушил твою жизнь.

На лице Мака одновременно отразились смущение, надежда, печаль.

— Не строй из себя этакого страдальца. Знаешь, почему я согласилась выйти за тебя замуж, Мак Маккензи? Никогда не встречая тебя, я знала о тебе все, потому что все вокруг только и говорили о твоей семье. Я слышала все об Йене в том ужасном приюте, о Кэме и Харте с их несчастливыми браками и о тебе, пишущем обнаженных женщин в Париже.

— О Боже, — у Мака вспыхнули глаза, — какой позорный факт для девичьих ушей.

— Мне надо было залезть в нору, чтобы не слышать этих сплетен, скандалов и тому подобного.

— Признаю, что браки Кэма и Харта оказались неудачными, но почему, скажи на милость, это подтолкнуло тебя к мысли выйти замуж за их брата?

— Потому, что они заботились о своих женах. Элизабет была жестока по отношению к Кэмерону, я знаю это, но он никогда и слова против нее не сказал. Сара разочаровала Харта своей чрезмерной застенчивостью, но он тоже никогда не сказал ни слова. Он оставил свою давнюю любовницу, чтобы быть верным жене, и заботился о ней до конца. Я видела Харта, когда умерли Сара и ребенок. Он был удручен горем, хотя некоторые злобные люди утверждали, что он испытал облегчение. Смерть жены была для него последней каплей. Харт так одинок.

— Изабелла, — прорычал Мак, — если ты начнешь заваривать Харту ячменный чай и вязать теплые домашние туфли, я заболею.

— Ты эгоист. За Хартом нужно присматривать.

— Он великий герцог Килморган. Это за мной нужно присматривать. — Мак обнял Изабеллу. — Я тот человек, у которого в руках было все счастье мира и который все потерял. Ты мне должна вязать домашние туфли.

— Не говори ерунды.

Изабелла чмокнула Мака в кончик носа.

Он обнял ее за шею и притянул к себе для долгого, страстного поцелуя. Разговор, как поняла Изабелла, закончился.

Мак перевернул ее на упавшую занавеску и сам оказался сверху. В этот момент раздался стук в дверь и послышался хриплый голос Беллами:

— Милорд?

— К черту, — прорычал Мак, — уйди!

— Вы говорили, если срочно…

— Что, дом рушится?

— Пока нет, милорд. Его светлость хочет видеть вас.

— Передай его светлости, чтобы исчез. Куда-нибудь далеко-далеко.

— Мне кажется, вам следует поговорить с ним, милорд, — помолчав немного, расстроенным голосом сказал Беллами.

— Черт тебя побери! Ты работаешь на меня, а не на моего назойливого брата!

— В таком случае, милорд, я хочу предупредить, что ухожу с этого места.

Мак раздраженно вздохнул. Братья уже привыкли к властным манерам Харта, но на этот раз Изабелла понимала, что Харт, кажется, зашел слишком далеко.

— Все в порядке, Мак. — Кончик пальца Изабеллы скользнул с его носа к губам. — Может, что-то важное. Я не сбегу.

Мак приник к ее губам долгим и нежным поцелуем. Изабелла, окутанная чувственным туманом, полностью подчинилась ему, обняла и прижалась всем телом. У нее почему-то появилось такое чувство, что когда это мгновение закончится, другого такого может уже не быть. Она не понимала, откуда знает это, но это чувство захватило ее и заставило цепко держаться за Мака.

Сам Мак остался бы здесь, Изабелла знала это, но Беллами снова постучал в дверь и покашлял.

— Лучше пусть это действительно окажется важным, — пробормотал Мак, встал и, подхватив килт, направился к двери, демонстрируя Изабелле свой упругий зад.

Глава 13

После внезапной болезни леди с Маунт-стрит упаковала чемоданы и отправилась к морю. Мейфэр грустит по поводу ее отъезда.

«Срочно», — сказал Беллами. Что за катастрофа, думал Мак, спускаясь по лестнице.

В холле первого этажа стояли Харт с Йеном и женщина, которую Мак раньше никогда не видел. Главный холл дома, выстроенного в палладианском стиле, с высокими окнами, простирался по всей его длине и был уставлен полированной мебелью и украшен картинами. В самом центре холла стоял круглый стол с огромным букетом цветов. Цветы прислуга меняла каждый день. Раньше здесь стояла хорошо выполненная копия мраморной скульптуры «Аполлон и Дафна» работы Бернини. Но, несмотря на всю красоту скульптуры, Бет решила, что для леди, которые могут заглянуть сюда в гости, будет приятнее видеть цветы. Скульптуру перенесли в комнаты Харта наверху.

Мак сомневался, что эта женщина пришла навестить Бет или Изабеллу. Невероятно худая, в темно-коричневом платье, поношенной шляпке и в плаще, который свободно болтался на ее костлявых плечах, с поблекшим от усталости и забот лицом, она казалась больной, хотя выглядела ненамного старше Изабеллы. У ног женщины, привязанная к запястью ее руки куском бечевки, стояла крошечная девочка с ярко-рыжими волосами и карими глазами.