Солянка 2 - Тимур Сытников

— Не шевелитесь, Пятий. Перенос данних проходит бистрее, когда будущий носитель статичен.

Раздался легкий гул, после чего я вдруг начал понимать, что обладаю познаниями в медицине. Теперь я мог без проблем рассказать, как устроен человеческий организм, как работают и взаимодействуют его органы. Причем, это было не простое понимание, какое может быть у простого человека, а детальное, какое может быть только у того, кто провел много времени в изучении предмета. Я без проблем представил себе организм человека, затем запустил работу всех его органов. Затем, ради интереса принялся добавлять различные заболевания или повреждения. Работа органов тут же менялась, а я мог отслеживать эти изменения по симптомам.

Затем я усложнил себе задачу, скрыв вид работу внутренних органов и принялся ставить диагнозы лишь по внешним признакам и симптомам. Результат вышел впечатляющим, на мой взгляд, в семидесяти процентов случаев, я мог поставить диагноз и принять решение, как лечить человека. А в девяноста девяти процентах случаев, я мог не допустить моментальной смерти человека, чтобы он мог протянуть до того момента, когда прибудет более квалифицированный медик. Так же, я теперь знал, какое воздействие оказывает на организм тот или иной препарат. Это позволяло мне находить способы лечения тех или иных болезней.

Помимо всего, я понял, что все эти знания, я могу вполне воплотить на практике. Например, остановить кровотечение на оторванной конечности. А вот уже пришить ее, я не мог, не хватало знаний и умений. Это был более высокий уровень навыков, которым меня не наделили. Гудение закончилось, колпак поднялся. Гренуа с интересом взглянул на меня.

— Как прошло, Пятий? Чувствуете изменения?

— Да! Я…я теперь медик? Но как? Я пытался использовать знания, чтобы понять, как эти знания появились, но не нашел решения.

— Это технология блоков памяти, Пятий. В данний момент, ваш уровень слишком низок, для понимания, как это делается. Ну ничего, позже ви сможите изучить эту технологию, если проявите интерес к медицине. А теперь пойдемте, ми уже опаздиваем.

Мы прошли в следующую комнату, которая была операционной. Посередине, на столе, лежал покалеченный охранник. Он был еще жив, но уже приближался к агонии. Судя по признакам, он успел потерять много крови, так же, травмы затрудняли его дыхание, отчего у него начиналось кислородное голодание. Его губы полностью отсутствовали, зубы были черными в следствии ожога, полость рта и глотка были также покрыты сильными ожогами.

В голову тут же пришло решение, как можно оказать помощь охраннику. Но решение могло только стабилизировать состояние, излечить бы я не смог. А вот поддерживать его жизнь, я бы смог без проблем. Впрочем, от меня никто не требовал этого.

— Пятий, вколите пациенту пять кубов этроколина, затем три кубика адреналина. Подготовьте аппарат искусственного дихания.

Я без проблем понял, что от меня требовали. Я прошел к стеллажу, где располагались препараты. Набрав в шприцы препараты, я сделал два укола. При этом, я прекрасно знал, что первый препарат нужно вводить внутривенно, а другой в мягкие ткани. С аппаратом искусственного дыхания, проблем тоже не возникло. Я быстро подключил его и вставил трубки, словно проделывал это каждый день. Гренуа тем временем, подключил другой прибор и с ним подступился к охраннику. Это был лазер, который служил для удаления поврежденных тканей.

— Пятий, приготовьте отсос, а так же следите за пульсом. Как дойдет до критических значений, то сделайте еще один укол этроколина. Так же, пять кубиков.

Я немедленно подтянул прибор для отсасывания, приготовившись убирать все те отмершие ткани, которые будет удалять Гренуа. А так же вывел на монитор, который нависал над столом, жизненные показатели оперируемого. Раздался легкий свист, который издавал лазер. Гренуа водил им по полости рта пациента. Обожженные ткани отваливались, обнажая не пострадавшую плоть, я тут же удалял все лишнее отсосом. Пару раз пульс поднимался, но до критической точки не доходил. Вместо этого, начало падать давление, о чем я тут же сообщил Гренуа. Он велел мне вколоть еще один препарат, после чего операция продолжилась.

Процесс удаления пострадавших тканей получился долгим, я уже начал уставать. Немного подумав, я вспомнил про своего внутреннего болванчика. До этого момента, он был полностью мною подавлен. Поразмыслив, я дал ему немного воли, отчего он тут же оживился. Мои новые знания, были для него полностью доступные. Поэтому, я передал ему полное управление телом. Болванчик обрадовался и принялся за работу. Конечно, без медикаментов, это была не та восторженная радость, но тем не менее, работу болванчик выполнял с удовольствием.

Я же погрузился в свои размышления. Блоки памяти, тоже оказались вполне себе реальностью. Это еще раз подтверждало реальность существования Пятой. И ставило под сомнение многое из того, что мне сообщали Гренуа и прочие сотрудники «центра реабилитации». Единственное, что оставалось непонятным, так это цели этого центра. Дешевые работники находящиеся в постоянном наркотическом трансе? Идеальные рабы, которые не способны на восстание. Ну это не совсем так, один из примеров, что не все так гладко в наркотическом рабстве, лежит передо мною на операционном столе. Да и сами наркотики с таким воздействием, не могут быть дешевыми.

Этот вывод я сделал на основе своих новых знаний. Такое воздействие, могло оказать только сложное по своему составу вещество. А значит, оно будет сложным и в производстве. Пронеслась мысль, что я не знаю, что тут производят, возможно, что-то такое, что полностью покрывает издержки. Я допустил такую мысль, но следующая мысль вновь поставила знак вопроса. Почему тогда тут не используют роботов? Ведь они гораздо производительнее и уж точно не устроят кровавую бойню. А траты на их обслуживание будут меньше, чем постоянная накачка наркотиками большой массы людей, а так же содержание охраны.

Гренуа закончил чистку ран, болванчик убрал остатки поврежденной плоти и свернул отсос. Гренуа велел вколоть пациенту очередной препарат и готовить новый прибор для операции. Болванчик послушно выполнял приказы, а я наблюдал за его действиями, чтобы не случилось ошибки. Впрочем, болванчик справлялся так хорошо, что у меня промелькнула мысль, что управляй всем происходящим я напрямую, не факт, что у меня бы все так хорошо вышло.

Начался новый этап операции. Болванчик подкатил к столу устройство, которое служило для подачи и хранения биогеля. Биогель, как я теперь знал, был новейшей медицинской разработкой. Нанесенный на поврежденные участки тела, он вызывал регенерацию тканей. Единственной проблемой было то, что биогель вызывал рост именно тех клеток, на которые был нанесен. Поэтому, чтобы