Тень шпаги - Сергей Раткевич

— Увы, нет. — Воин быстро и четко изложил все то, до чего они додумались. — Карвен, покажи перстень, — приказал он.

«Так не хочется лезть в карман и доставать эту гадость, да еще для того, чтобы показать ее своей любимой девушке! — мельком подумал Карвен. — А что поделаешь, если иначе никак?»

Он тяжело вздохнул и сунул руку в карман.

— Это его перстень, но… этого не может быть, — растерянно сказала дама. — Господина Лури я знаю, можно сказать, с детских лет. Да его здесь все знают! Он, конечно, всегда был несколько… отстраненным, но ведь это и так понятно — он же маг! И… он действительно дал мне «чертов корень», чтобы я им воспользовалась… но… это и все, что я могу сказать о нем плохого. А в остальном… он даже был моим кавалером какое — то время… да нет, не мог он задумать такое!

— Не мог, — почти удовлетворенно кивнул воин. — Что ж, можем ведь и мы ошибаться. И эта история с перстнем, равно как и с «чертовым корнем», всего лишь безобидная шутка? Я согласен допустить и такое. Бывает. Впрочем, это легко проверить.

— Проверить? — пробормотала госпожа Айнир, почти с ужасом глядя на перстень. — Как это можно проверить? Неужто вы считаете, что я решусь спросить о таком? Оскорбить ни в чем не повинного человека таким предположением…

— Ни в чем не повинного? Это после «чертова корня»? — негромко поинтересовался воин. — Даже учитывая то, что жертвой мог стать всего лишь простолюдин, это как минимум тюремное заключение. А попадется суровый судья, и вовсе каторжные работы.

— Ох… — выдохнула госпожа Айнир. — И зачем я только… он же не для себя… для меня старался…

— Вот как раз в этом у меня большие сомнения, — отрезал воин. — Ради вас старался? Да он вас просто использовал, прикрываясь дружеским участием! Он ведь из вас почти что сообщницу сделал. Один шаг остался. И не его заслуга, что вы этот шаг не сделали. Вы были ему нужны, чтобы поймать моего товарища. Поймать и подчинить при помощи перстня и «чертова корня». Зачем? Думаю, это он управлял тем магом — убийцей, который околдовывал разбойников. Недаром у того видели похожий перстень. Когда мы с ним покончили, господину Лури потребовалась замена. Вот он и решил отомстить тем, из — за кого погиб его подручный. У него был выбор, подчинить Карвена или меня. Вряд ли он долго над этим раздумывал. Именно Карвен сразу же обратил внимание на сходство перстней, тем самым подставившись под удар. Маг испугался, и его выбор был сделан.

И ведь у него даже могло получиться… Если бы Карвен мне сказал, что остается в городе, чтобы время от времени видеться с вами, я мог бы и распрощаться с ним. В конце концов, у каждого своя дорога, и кто я такой, чтобы мешать любви? Господин Лури учел все. Кроме могильной земли и вашей совести. Могильная земля ослепила перстень, а вы отказались напоить моего друга отравой.

— Не могу поверить, — пробормотала госпожа Айнир. — Может, это все же кто — то другой?

— Да и не надо верить, — откликнулся воин. — Зачем, если можно проверить? Маг придет сюда. Он не смог подчинить Карвена и потерял связь с перстнем. Он придет, чтобы убить вас и вашего нынешнего кавалера, убить и забрать свой перстень. После этого никаких прямых свидетелей его злодеяний не останется. Нужно просто немного подождать.

Госпожа Айнир посмотрела на воина и нерешительно кивнула.

— И лучше всего, удобнее и безопаснее находиться несколько в стороне, но так, чтобы мы могли наблюдать за всем, — продолжил воин.

— О… ну, хорошо… ладно, — растерянно кивнула госпожа Айнир. — А где?

— Снаружи дома, — ответил воин. — Мы оставим этот перстень где — нибудь в вашей спальне, а сами… у вас замечательный сад, госпожа Айнир, из него мы с легкостью все увидим, в то время как нас будет очень непросто заметить.

— А почему снаружи, а не внутри? — спросил Карвен.

— Потому что мы не можем знать, что предпримет краг, — ответил воин. — А я предпочитаю иметь свободу маневра.

Он вновь обратился к госпоже Айнир:

— Вы должны немедля отпустить всех слуг… ну, хотя бы до завтра, чтобы они не попались магу под руку.

— Хорошо, — кивнула госпожа Айнир и вышла.

В доме воцарилась короткая суматоха, которая быстро сменилась почти полной тишиной. В тишине послышались легкие шаги. На пороге возникла госпожа Айнир.

— Дом пуст, — сообщила она.

— Отлично, — кивнул воин. — Карвен, достань — ка еще раз перстень.

Карвен вынул перстень и протянул его воину.

— Его мы оставим как приманку. Я прошу прощения, но…

Он скрылся за дверью спальни госпожи Айнир. Та тяжело вздохнула. Ее рука нашла руку Карвена и вцепилась и нее изо всех сил.

— Поверить не могу, — часто моргая, прошептала девушка. — Меня пытаются убить! И кто же! Господин Лури… А ведь я так ему доверяла!

Карвен ободряюще погладил ее по руке. А у самого в душе всколыхнулось такое… конечно, не время сейчас вспоминать, а ты попробуй не вспомни, когда оно само вспоминается. Глумливые ухмылки старших братьев… их отвратительные шутки, мерзкий крадущийся шепоток… «Мы все равно продадим кузню, дурачок, даже если ты гордо откажешься от своей доли», «Да что ты с ним возишься, с этим Карвеном, не видишь, что ли, ему молотом все мозги отбило?», «И не надоело тебе папашины басни выслушивать?», «Шел бы, воздухом подышал, что ли, чем с умирающим сидеть без толку!».

Наверное, и впрямь предательство — самое страшное, что только может быть. Предательство друзей, близких, тех, в ком мы не сомневаемся, тех, кому доверяем не задумываясь. Это все равно что утратить землю под ногами и небо над головой, потому что те, кому мы верим, они ведь и есть наша земля и наше небо.

— Я тоже не мог поверить, что братья… решатся продать отцовскую кузню… — помимо воли вырвалось у него. — Отец еще не умер, заболел только… а они уже за бумагой в город поехали… и кого — то там подкупили, видно… Я даже тогда не поверил, когда бумагу увидел… Все надеялся, что это гадкая шутка… Только когда отец и впрямь умирать стал, а они к нему даже и не вошли… очень заняты были… наследство делили… Вот тогда я и понял… Все я понял.

«Ну вот! Это ты ей, вместо утешения, жаловаться начал? Молодец! Мужчина! Защитник и утешитель!»

— Бедный мальчик! — Теперь уже госпожа Айнир гладила его по руке.

А потом и не только по руке.

А потом они уже целовались.

И Карвен виновато думал, что, утешая его, она и сама как — то утешилась.

— Мы можем идти, — проговорил воин. — О, я прошу прощения, — добавил он, деликатно отворачиваясь, — впрочем, должен заметить, раннее утро в саду еще больше располагает к поцелуям, чем эта комната. К тому же там безопаснее.