Мертвое сердце. Книга первая - Анна Цой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Там, где сейчас расположен Магистрат, существовал лес, в котором жили целые племена этих провидиц. Они периодически помогали обычным людям и другим расам, обращающимся к ним за помощью. Но человечество ни желало жить на равных правах со всеми, потому решило использовать этот народ для захвата власти. Власть сопротивлялась, народ наступал. В конце концов, власть Деймоса ввела закон о неприкосновенности висталок, на который отреагировали лишь единицы. И вздохнувшим свободно девушкам устроили террор – в живых остались ровно три висталки. Три из семи тысяч. После этого они и спрятались на далеком острове, не желая терять последние жизни. А война, продлившаяся почти десять лет, была названа Великой войной за Будущее.
Курты же или волки‑оборотни – самый страшный кошмар Деймоса. Не знаю, правда или нет, но эта информация вообще была похожа на страшилку, которой пугают маленьких детей. Мол, в темном‑темном мире, в темной‑темной стране, в темном‑темном городе живут двухметровые чёрные волки, силой которые в разы превосходят взрослого дракона, зубы их острее русалочьих, а жажда крови сильнее жажды жизни. Никто не знает, как они выглядят и могут ли превращаться в людей, но все на всякий случай бойтесь, потому что куртом может оказаться твой друг, брат и даже ты. Вот так. Все инциденты, нападения диких животных списывают на них, как, собственно, и катаклизмы и другие аномалии.
Странным мне показалось то, что все убеждены в том, что курты и висталки – рьяные враги. То есть ничего про них не знаем, но они точно друг друга недолюбливают. Сыр‑бор весь начался, кстати, с Войны за Будущее, где чёрные волки и организовали "по словам очевидцев" тот самый террор. Почему и зачем также неизвестно, но говорят висталка для Курта – лучший деликатес из всех возможных.
Успела ли преподаватель рассказать все, что хотела или нет, но уходить мне не хотелось. И все потому, что это был самый интересный и познавательный урок в моей жизни. Да, я заметила пару дыр в образовательной программе, но это было скорее из‑за нежелания Деймоса изучить себя и себе подобных, хотя бы с биологической точки зрения. Интересно, кстати, что они думают насчёт физики? Надеюсь, мир не стоит на трёх слонах, а на небесах не только боги живут.
Арья растолкала задумчивую меня и чуть ли не за руку повела в сторону выхода. А я еще долго пыталась объяснить ей, что, скорее всего, даже магию можно объяснить с точки зрения науки и логики.
12
Непривычный шум голосов встретил Вильгельма Асгарда, стоило ему войти в мрачный пыльный кабинет Совета Деймоса.
Сюда входили только высшие из высших – правящая аристократия магического мира. Присутствующие Лорды и Леди что‑то очень громко обсуждали. Никто из них даже не старался скрыть раздражение и ненависть друг к другу, потому многие повышали голос, стараясь перекричать других. Именно в такие моменты изысканный и аристократичный Деймос являл свою склочную грязную суть. Политические интриги, жестокость и ненависть были здесь таким же обычным событием, как, например, восход солнца.
Мужчина отмерил комнату по‑военному отточенными шагами и сел в задрапированное бархатом кресло. Некоторые главы вежливо склонили головы в легком приветственном кивке, но большая часть даже не заметила, что кто‑то зашел в кабинет.
Лорд Асгард медленно оглядел обстановку. За почти шестнадцать лет его председательства здесь ничего не изменилось. Старый лакированный стол овальной формы, служащий, скорее всего, барьером для агрессивных Лордов, норовящих вскочить на ноги и ринуться в драку, пыльные стены, обитые тканью, и большая хрустальная люстра на потолке. Здесь всегда пахло затхлостью и горечью принятых решений.
Совет собирался редко, только по важным событиям, но каждый раз у Вильгельма возникало желание сжечь бумажный вестник, что кружил над головой, пока его не поймаешь и не прочтешь. Лорд‑директор Белокаменного замка определенно ненавидел весь этот гомон и бесполезную деятельность. Пламя внутри сдерживала лишь ответственность – подчиненный ему материк погибнет, соверши он хоть одну ошибку.
Как ни странно, самой громкой и отчаянной спорщицей была именно она. С каждой секундой жестикуляция ее становилась все более экспрессивной, а забавные темные кудряшки выскакивали из высокого пучка на голове. Наверное, Маргарита была самой красивой женщиной на Деймосе. Для него уж точно. Да только глупее и напыщеннее ее невозможно было сыскать на целом свете – отправить дочь одного из тройки Высших Лордов воспитывать на Фобос? Именно по вине Марго у их дочери глобальные проблемы с воспитанием.
Но самым непонятным было даже не это. Мужчина не мог представить себе простодушную и добрую девчушку, которая бросает свою дочь. Он знал, что не магический мир жесток, но бездушной Маргарита никогда не была. Глупой, но не злой.
Вот и сейчас, казалось бы, в заведомо проигрышной ситуации она выбирает сторону проигравшего. Словно не видит очевидных фактов.
Резко открывшиеся двустворчатые двери заставили всех, кто вскочил на ноги, занять свои места. Шаркающие шаги и скрежет каблуков по кафелю говорили о приближении Магистра. Семьдесят лет назад Себастьян Райдер занял этот пост. Считал ли он себя в этот момент властителем мира или же королем людей – не известно, но в первый же год на его плечи легла повинность, тяжесть которой могут ощутить лишь сами боги. И совсем еще мальчишка узнал об ответственности первого мага Деймоса. "Козел отпущения", "Мальчик для битья" и тот, кто повинен во всем и всегда, – вот кем он был, и остаётся по сей день.
Тяжесть ноши и время превратили мальчика в старика, а из радостной улыбки и огонька во взгляде сделали оскал и лёд голубых глаз.
Шаркающий звук усилился и в кабинет, наконец, вошёл Лорд Райдер. Серая хламида его одеяний колыхалась от каждого шага, облегая сухое худое тело, а редкие светлые волосы почти полностью съела седина. На первый взгляд он не казался старше самого Вильгельма, к тому же его лицо и руки не имели морщин и складок. Но походка, что еще год назад была прямой и резкой, говорила о закате.
Сумерки сгущались, и жизнь Магистра подходила к концу. Деймос начал шуметь по этому поводу еще полгода назад, когда сын Себастьяна начал проявлять силу главы рода, что перетекала из поколения в поколение в момент угасания магической искры в маге.
