Живой. Трилогия (СИ) - Родион Дубина

— Ешь, ты же голодна, — сказал я.

Девушка медленно потянулась к банке, глядя на мою реакцию. Я, поняв, что она меня боится, отошёл назад. Девушка принялась пить рассол, разливая на себя и на землю.

Вот идиот, она же пить хочет. Я открыл банку компота и поднёс ей. Она и из него сделала несколько крупных глотков. Потом принялась есть огурцы, салат и паштет. Особенно паштет. Его она съела всю пол-литровую банку.

Я в это время осматривал её комнату. Каменные стены, лампочка на стене, туалет и кровать. Причём кровать совсем не вписывалась в окружающий интерьер. Она была более новой, добротной и с более-менее свежим бельём. Догадываясь, зачем он оставил эту девушку у себя, я невольно стиснул зубы. Потом опомнился и тоже припал к банке компота. Совсем забыл, что меня тоже мучит жажда и голод. Сейчас бы ещё поспать, чтоб восстановить здоровье. Но на это не было времени. Да и после того, что я увидел, спать нормально не смогу. По крайней мере пока не отрежу яйца тому ублюдку и не скормлю их ему же, после чего заклею рот скотчем и брошу в кучу трупов.

Девушка, наевшись, немного оживилась.

— Тебе лучше? — спросил я.

— Да, спасибо. Ты не он, — сказала она, то ли спрашивая, то ли утверждая.

— Кто он? Зачем он это сделал с тобой? — спросил я.

— Он... Я пришла, хотелось есть... Пришла сюда, думала, тут люди живые. А он схватил меня, связал и... Делал всякое... Больно... — начала она говорить, запинаясь и путая слова. — Потом запер меня здесь и приходил каждый день это делать. Говорил, что отдаст меня очень плохим людям, если я буду сопротивляться. А если буду хорошо себя вести. Будет кормить, — продолжила она и с каждым словом говорила всё уверенней и легче. — А однажды я попыталась сбежать... Он побил меня и бросил кусачим. Меня сильно покусали, а потом он снова запер меня тут. Я думала, что умру, моя кожа стала портиться, а он не приходил очень долго. А потом он снова пришёл, пьяный и злой. Он снова делал мне больно, как и раньше... Потом сказал, что ему противно, но никого больше нет. Он стал приходить редко и всегда пьяный, — девушка начала плакать и больше ничего не сказала.

Но мне уже всё было ясно. Этот ублюдок держал её ради своих потех и не остановился, даже когда она стала обращаться...

Всхлипы девушки вдруг превратились в похрюкивание и рычание. Я насторожился. Она подняла голову и бросилась в мою сторону, но длины цепи не хватило. Я от испуга упал на спину и немного отполз. Но она тут же пришла в себя и сама, будто испугавшись, отползла назад.

Вот что меня ждёт, если иммунитет упадёт ниже нуля...

— Помоги мне, — прошептала девушка.

— Как?

— Убей меня. Пожалуйста. Я больше не хочу такой быть.

И тут я не выдержал. Слёзы сами текли из глаз, не желая останавливаться. Я снова почувствовал свою беспомощность... Нет, не хватит у меня мужества на убийство девушки. Даже если она сама просит. Я просто не смогу... Да и нечем. Будь у меня хотя бы топор, чтобы одним ударом остановить её мучения. Но трубой мне придется сделать не меньше десяти ударов...

Внезапно генератор заглох. Это могло означать только одно — топливо закончилось.

Наверху послышались шаги.

— Да это бензин подлить надо. Сейчас вернусь, — прозвучал мерзкий голос.

Глава 20

Я быстро прикрыл дверь, взял верёвку в руки за спиной и сел на колени. Что ещё? Трупы я накрыл уже сразу после убийства. Чёрт, скотч на рот!

Тот, что был на мне раньше, сейчас валялся размотанный. Другого поблизости нет. Разве что...

Мне пришлось натянуть на лицо скотч, который я стащил с зомбака вместе с кожей. Мне стоило невероятных усилий договориться со своим желудком не блевать.

Стас расслабленно спустился, светя на меня фонариком.

— Сидишь, мудила? Ну сиди, недолго тебе осталось. Я уже сообщил в корпу, скоро за тобой прибудут. А это что за хуйня? — пробубнил он задумчиво, заметив обрывок скотча.

Потом осветил всю комнату и задержался на полупустой бутылке водки и недостающих банках купорки.

Когда он сообразил, что тут что-то не так, я уже летел на него тараном. Сбив его с ног, я снова впечатался в стену. Но я-то переживу, а вот его потрепало неслабо. Правда, оклематься ему удалось, и он даже поднялся на ноги, как раз возле той двери.

Стас достал из нагрудной кобуры пистолет. Всё-таки он у него есть. Я ударил по правой руке трубой, пытаясь провести «Расчленение». Руку хоть и не оторвало, но пистолет он выронил и заорал от боли.

— Больно тебе, сука. Не-ет, это ещё не больно, — сквозь зубы прорычал я.

Толкаю его ногой в дверь, и он падает спиной в тёмную комнату. Дверь по инерции прикрылась, а оттуда донеслось рычание, хрюканье и пронзительные мужские крики боли.

Я же, довольный собой, уже было решил, что всё позади и направился к выходу. Как из комнаты раздалось два выстрела.

Схватившись покрепче за трубу, я побежал к двери. Оттуда вышел Стас, весь в крови и тыча в меня стволом.

Может с пары выстрелов и не убьёт, если я такой же крепкий, как эти зомби, но у него ведь почти полный магазин, а у меня почти пустое хп. Навыка отбивать пули трубой у меня не было, и я послушно сложил оружие. Не знаю, о чём я думал. Наверное, насмотрелся боевиков. Там почти всегда слушаются, когда на тебя направлен ствол. Правда, убивать он меня не стал, так что может и не зря сдался. Но ногу он мне прострелил. Скорее всего до сих пор рассчитывал получить за меня награду.

Стас вышел из подвала и закрыл люк на щеколду. Через минуту наверху раздался выстрел. Ещё через пару минут завёлся двигатель, и звук начал отдаляться.

Я выдержал паузу в пару минут. Если Игорь не откроет подвал, значит, ему конец. За это время я аккуратно проверил камеру девушки. Она сидела и плакала, прикрывая две дырки в груди. С каждым всхлипыванием кровь всё сильнее пропитывала её белую блузку. С такими ранами не живут... А раз она ещё живёт, то и не умрёт. Главное, что она поела и, похоже, не только огурчиков, а ещё и мяска откусила от этого ублюдка.

По идее, он должен обратиться. Но, когда я увидел на земле шприц с остатками зелёной жидкости, то начал в этом сомневаться. Может корпорация дала ему вакцину? Тогда почему он не принял её раньше... Или это просто антидот, останавливающий заражение, но не дающий сверхспособностей.

Что-то наверху тишина... Сука, найду урода и за всех отомщу...

Но как только я собрался долбать стену чем попало, как раздался щелчок затвора люка.

— Ты там живой? — спросил взволнованным голосом Игорь.

— Живо-ой! Живо-о-ой! — радостно ответил я. — И я живо-о-ой, и ты живо-о-ой!

— Ага, ты там совсем ебанулся, что ли? Вылезай давай.

Я вылез. И первым делом отвесил Игорю пендаля здоровой ногой. Правда, рана заболела так, что это ещё спорный вопрос, кому мой пендаль навредил больше.

— Ай! — крикнули мы в один голос.

И, засмеявшись, обнялись.

— За что пендаль-то, ага? Что раньше не нашёл тебя, ага? Виноват, ага, не допёр сразу. Барсик и так, и сяк намекал — тёрся возле люка постоянно, ага. А я уж подумал, ты свалил куда-то, ага.

— Вот какого ты мнения обо мне? — деланно обиделся я. — Нет, пендаль не за это. А за чмыря этого. У меня друг на СТО, — передразнил я его.

— Ну, кто ж знал, ага, что он такая крыса, ага. Ради тачки в подвале закрыть, ага... Ты б видел, как мы её затюнили, ага. Такая красотка, ага... Мы даже поставили...

— Это не из-за тачки. Ты ещё не знаешь всего про своего друга.

***

— Это пиздец, бро, — сказал Игорь, глядя на рычащую девушку.

— Не матерись при девушке, она ж ребёнок почти, — ответил я.

— Ага. Она человек или зомби? — спросил он.

— Что-то среднее, — ответил я. — Периодически она спокойно разговаривает, вспоминает прошлое. Но бывают вот такие приступы — кидается на всех и загрызть может.

— М-да уж. Так это она так Стасика покоцала, ага?

— Сначала я немного, потом она. Потом он её подстрелил, вколол что-то, — я указал на шприц на полу, — а потом прострелил мне ногу и снова запер, — сказал я.