Некромант-самоучка, или Смертельная оказия - Ардмир Мари

Гер решительно перелистал тетрадь и остановился на последних пометках, внесенных Сумеречной.

Ан нет, судя по перечеркнутой надписи «Нужен замкнутый помощник, неразговорчивый», недостающее звено она нашла и не просто обманула Тагаша, а использовала его.

— Да чтоб тебя, мерзавка! — прошипел Графитовый и едва не вывел из спячки соглядатая.

Мерзкая перепончатокрылая тварь, зависшая под потолком в спальне Сумеречной, раскрыла на мгновение глаза бусинки, расплылась в клыкастой улыбке и медленно погрузилась в сон. Если она и уловила его присутствие, то вряд ли соотнесла разведчика Дао-дво с молодым эйнерисом стального окраса. Все же освоить новый пик развития многоликий смог буквально только что, а значит, еще не был причислен к «ползающим» метаморфам. К тому же легкая схожесть с кукой хорошо его маскировала как от любопытных глаз смертников, так и от пристального взгляда соглядатаев. Выждав несколько минут, Гер бесшумно скрылся из комнаты девчонки, а затем и из городка, унося в изящной дамской сумке-уменьшителе бесценную тетрадь и все книги Сумеречной. О возвращении к Горрану на полигон, речи уже не шло, о продолжении тренировок с новым кругом ипостасей так же. Перво-наперво в новых планах многоликого значился разговор с некроманткой, а затем уже все остальное.

Максимально ускорив перелет назад, Гер уже через два часа проник в поместье рода Граун, поднялся в гостевое крыло и нашел нужные покои… закрытые проклятьями на семь печатей.

— Что за…?

«Вход строго с разрешения Кель Грауна», — послышалось из магического гида разведчика.

— С ума сойти! Я ее опекающий.

«Это не повод, — отозвался браслет и повторил: — Вход строго с разрешения Кель Грауна».

— Проклятье, что произошло?! — скользнув по нитям плетений рукой, Гер выявил их слабое звено и, перевоплотившись в ящера, провел лапой по рунам допуска. Раз, второй третий… Печати вспыхнули, расплетая узоры проклятий, многоликий рванулся с места и замер, сделав шаг, медленно выдохнул. Девчонка спала, свернувшись калачиком поверх простыни. Судя по тому, что открывала полупрозрачная ночнушка, некромантка была цела и невредима, видела добрые сны и не представляла опасности для окружающих.

И чего ради ее заперли? Перестраховщики, чтоб их!

— Ни стыда, ни совести, — процедил метаморф и, сбросив с себя оборот, приблизился к спящей. Осмотрев ее тщательнее, положил сумку на тумбу, выудил из нее тетрадь и только протянул к девчонке руки, чтобы разбудить и обсудить новые условия их пакта о НЕ раздражении, рядом объявилась встревоженная кука. Уши свернуты в трубочки, глаза распахнуты в испуге, хвост дрожит.

— Хозь-зяин, не надо! Не буди…

— Что так?

— Сейчас расскажу, — пообещала теневая. Выпростала из-под перины свободный край простыни и накинула его на Сумеречную, тщательно разгладив материю на девичьей ноге.

— Дело в том, что к ней сейчас лучше не прикаса… — в замешательстве посмотрела на свои лапки затем на Сумерьку и прошептала сдавленно: — Ой… Ой, Божечки мои!

— Что уже произошло? — вопросил многоликий.

— Ничего хорошего. Прь-рячь-сь-ся! — завопила теневая, и тут же получила тетрадкой по голове.

Уходя от удара, Симпатящка успела раствориться в воздухе, а многоликий дрогнув, отшатнулся от кровати и застыл ящером на полу. С округлившимися глазами он смотрел на происходящее и не верил. Некромантка опять была не в себе, вернее в себе, но не совсем сама. Бледная как смерть, со светлыми волосами и в ночнушке, сползшей с одного плеча, она неистово молотила тетрадью по простыне, и в глазах ее с каждым ударом становилось все больше мрака.

— Э-э-э-то призраки дара, хозь-зяин. Жу-у-уткие, й-я тебе скажу. Появились, как только Намина спать легла… — Кука уже сидела рядом, прижимаясь щекой к щеке многоликого и держась за его гребень, как утопающий за спасательный круг. — Остаточные тени, как назвал их Граун. Пройдут к утру, а пока…Вот.

И в подтверждение ее слов над девчонкой появилась огромная черная клякса проклятья, зависла на несколько секунд, пугая своей мощью и энергией, а затем медленно истаяла, так и не найдя цели.

— Да вроде бы ничего страшного, — с едва уловимым сомнением произнес Дао-дво, не отводя взгляда от Сумеречной, — к тому же я хотел лишь поговорить.

— Не надо! Намина в гневе страшнай-я, а й-я и так с трудом ее сны бдю.

— И видишь все-все-все? — тут же полюбопытствовал многоликий.

— Да. И ты там есть, мертвый в вариациях.

— Наверное, их до десяти. — Все же малявка пошла в целители, рассудил метаморф.

— Более двухсот. И й-я устала видеть тебь-бя умирающим, — развеяла его иллюзии лопоухая нежить. Посмотрела на новую кляксу, образующуюся под потолком, и сдавленным голосом прошептала: — А сейчас быстро лезь в уменьшающую сумку, и не спорь. До двери не успе…

Она не договорила, дверь распахнулась, и Кель Граун, прикрывшись щитом позвал из коридора:

— Дао-дво, сюда!

Сказано, сделано. В следующий затяжной миг многоликий успел увернуться от сетей некроманта, рассчитанных на мертвяка, юркнул под проклятием Лавого потока и прошмыгнул за дверь до того, как она захлопнулась перед очередным ведьминским наговором. Как оказалось, от них спастись сложнее всего, не снимаются, Таррах их задери.

— Он цел?! — вопросила теневая, просунувшись сквозь дверь.

— Почти, — ответил мастер, поднимая что-то с пола.

Гер еще не успел ни отдышаться, ни ощупать себя на предмет повреждений, а кука уже стояла рядом, уперев лапы в бока, и с осуждением снизу-вверх смотрела на василиска.

— И кто просил вас вмешиватьсь-ся, а? Й-я же сказала — решу сама!

— Ты же маленькая такая …

— Размер против опыта?! — взвизгнула нежить. — Да я старше вас вдвое!

— Не визжи, отрастет, — миролюбиво заверил ее Граун, — главное живой, остальное пустяки.

— А ну-ка покажите мне ваш пустяк. Давайте-давайте! Хочу, чтобы хозь-зяин оценил. — И получив в лапу тонкий длинный хлыст, так похожий на хвост, придирчиво оглядела его, обращаясь уже к метаморфу. — М-дя, послушал бы мень-ня, осталсь-ся бы целым. А так йя даже предположить не могу, что в человеческом обличье отвалилось от тебь-бя.

— Есть предположения, — смущенно улыбнулся василиск, закрывая Сумеречную в комнате на те же семь печатей.

— Вот только не надо ваших шуточек! — вспылила тварька. — Скройтесь с глаз моих, позорник. Где это видано, вместо того, чтобы рассчитать расстояние и перспективы наобум кричать: «Дао-дво, сюда».

Что? О чем они толкуют? Гер извернулся, посмотрел за спину и ругнулся в голос.