Графиня Дракула. Невероятная история Элизабет Батори - Габриэль Готье

Конечно же, они не знали истинной цели, с которой я позволила устроить у меня в доме весь этот балаган. Я рассчитывала не на то, что они все-таки найдут что-нибудь, а на то, что мне удастся увидеть что-то, подсказывающее ответ на свой вопрос. Я ожидала, что высшие силы должны дать мне знак, и полагала, что для этого нужно создать подходящие условия. Думаю, я все для этого подготовила.

Я видела, как горят их глаза, когда они проводят свои опыты. И это не удивительно. Ведь ими движет, в сущности, та же цель, которая захватывает меня. Они ищут все то, что нужно мне и пытаются создать философский камень, который ответит на все их вопросы. Они не испытывали того, что испытала я, но все равно, основываясь лишь на старых книгах, да на своей вере в возможность положительного исхода поисков, они упорно трудятся. Они не имеют никаких подтверждений результатов своей работы. Они не имеют путеводной звезды…

Знай они, что я очень близка к таким открытиям, которые им и не снились, они потеряли бы рассудок. Однако между нами есть одно существенное различие. Они пытаются, смешивая вещества и нагревая их на огне, понять принципы, применив которые можно обрести желаемое. Мне кажется, что сам процесс испытаний так их увлекает, что найди они то, что ищут, их жизнь потеряет смысл. Я думаю, если один из них наделает с помощью философского камня золотые горы, они тут же забудут о золоте и начнут искать что-то еще. Я же, в отличие от них, уже устала от процесса обретения желаемого. Меня интересует результат. Если бы судьба показала мне более короткий путь к моей мечте, я бы пошла по нему, не задумываясь о тени дракона, которая обретает силу, когда приходит время убивать.

Наше отличие и в том, что они возятся с бездушными веществами, в которых нет жизненной силы. Даже Анна, моя любимая ведьма, понимала то, что в снадобье главное не состав, а жизненная сила того, кто его собирает. А они этого не понимают, пытаясь получить живое из неживого или преобразовать одним порошком другой. Настоящая сила заключена в жизни, настоящая тайна и власть.

Есть лишь один человек на этой земле, который, похоже, начинает понимать, что я делаю. Я называю его просто «рыжий». Он очень уж любопытен. Как моему родственнику, да еще и воспитателю моего сына, ему довольно легко узнавать то, что не предназначено для чужих ушей. Я думаю, что он записывает все, что ему удается пронюхать. Он записывает, например, что за неделю в нашем доме в Вене погибло пять служанок. И в своих записках обвиняет в этом меня, да еще и прибавляет к тому, что известно, вдвое больше.

Я знаю, зачем он это делает. Он хочет однажды принести мне свои записи и, пригрозив отвезти их к королю, потребовать у меня денег. Бедные люди, которые полагают, что достойны большего, опасны. Я с огромным наслаждением убила бы его, но он, к сожалению, не крестьянка. Смерти той никто не хватится, да и родственник он все же, хотя и паршивый.

В это тяжелое время меня впервые посетил Он. Я не знаю, кто это. Он является ночью. Он говорит со мной до утра. Я не помню точно наших бесед, но они вселяют в меня надежду.

Когда Он приходил ко мне, я почему-то сразу подумала о той третьей сущности, которой себя ощутила однажды. Но я не представляю себе, как я сама могу породить того, кто знает намного больше, чем я.

Обычно я молча слушаю его слова, пытаясь вникнуть в их смысл. Я несколько раз задавала ему вопрос о том, сбудется ли пророчество, смогу ли я победить время и обрести ту самую жизнь, которую видела и ощущала в моих видениях. Он не отвечал. Мне казалось, что Он знает ответ, но важно, чтобы я сама нашла его.

Мне казалось, что все то, что он говорит мне, нужно мне не для того, чтобы я это запомнила или поняла. Он как будто вспоминает вместе со мной о будущем, но не о том будущем, которое являлось мне в видениях, а о каком-то промежуточном состоянии между днем сегодняшним и тем днем, когда я обрету обещанное счастье.

Иногда я думаю, что это — безымянный черный кот, который принимает иной облик, чтобы придать себе большую серьезность, чтобы я внимала его словам, не смущаясь видом говорящего кота. Я никогда не видела их вместе. Либо я видела незнакомца, либо кота, который, похоже, скоро издохнет, если я не найду точный ответ или не убью одного из моих детей…

По неписанным законам хорошего тона, каждый хозяин обязан с радостью принимать гостей. К счастью, гости, которые бывали в Чахтице, редко добирались до верхнего замка, который стоял на холме. Обычно я устраивала их в нижнем, в том, который находится в селении. Он, конечно, невелик, но позволял достойно принять любого гостя. К тому же, гости обычно радуют своим присутствием хозяев по нескольку дней, а то и по месяцу. В этом нет неудобства, однако я, защищая мои секреты, старалась никого не звать в замок на холме. Не всегда это удавалось. Гостей, которые могут неделями жить в твоих владениях, прямо таки тянет заглянуть в каждый их уголок.

В этот раз у меня гостили мать и дочь, из не слишком богатого, но знатного и древнего рода. Обычно я даю указания оповещать меня, когда кто-нибудь из гостей соберется посетить верхний замок. В этот раз я решила, что довольно будет устроить ужин для гостей, а потом они будут спокойно отдыхать в нижнем замке сколько им заблагорассудится. Я полагала, что ни мать девушки, ни она сама, не станут преодолевать путь на холм, к главному замку. Поэтому я никому ничего не сказала. Эта моя ошибка сыграла со мной злую шутку.

Я ждала для наказания служанку, которая разбила кувшин на кухне. Я была готова, при ее появлении, тут же наброситься на нее. Хотя книга не принимала пока новых жертв, но мой внутренний дракон, когда я долго не позволяла ему проявлять себя, доставлял мне слишком много неудобств. Именно поэтому судьба служанки была решена.

Когда в комнату, где я едва сдерживалась, чтобы не броситься на стену, вошла девушка, я пришла в себя лишь тогда, когда та испустила дух. Я взглянула на нее. Мне показалось подозрительным то, что служанка хорошо одета. Показалось невероятным то, что на том, что от ней осталось, видны украшения, которые явно не по карману молодой кухарке из крестьян. Пока я раздумывала об этом, дверь отворилась и ввели ту самую виноватую служанку, неся следом за ней блюдо с кусками разбитого кувшина.

Как только куски происходящего сложились воедино, я поняла, что убила одну из моих гостий. Пропажа дворянина — это совсем не то же самое, что пропажа бесправной крестьянки. Я представила себе вселенский скандал, который поднимет мать этой девушки, если войдет сюда и увидит, что я, вся в крови ее дочери, стою над ее обезображенным телом. Я не боялась скандала. В конце концов, у нас достаточно денег и власти, чтобы выйти сухими из любого омута чужих обвинений. Я опасалась лишь того, что замок наполнится представителями судьи или даже короля, если у семьи убитой хватит решимости довести дело до него. Эти люди будут всех здесь расспрашивать, совать всюду нос и мешать моим делам. Поэтому если бы в эту минуту мать девушки вошла в комнату, я, ни секунды не колеблясь, убила бы ее, чтобы избежать беспокойства. Однако мать не появлялась, а убивать ее без нужды мне не очень-то хотелось.