Война и Мир - СкальдЪ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нам нужен язык, — на нашем небольшом совете я озвучил вполне логичную вещь.
— Языка мы добудем, — заверил меня Костенко. — Только подобное может занять время.
— А что, Михаил Сергеевич, нет ли в Берковицах ваших чудо-агентов? — с надеждой поинтересовался Гахович. — Клянусь честью, такой человек принес бы нам помощь, которую сложно переоценить.
Так уж сложилось, что благодаря моим действиям в Средней Азии, а также успехам уже здесь, в Болгарии, многие начали смотреть на разведку чуть ли не как на манну Небесную. Мол, «соколятам» Соколова все по плечу, везде они летают, все видят, все вызнают. Подобный авторитет грел душу, но, к сожалению, в реальности дела обстояли не так радужно. Естественно, находясь еще в Плевне, мы с генералом Фельдманом, тщательно обдумывали различные варианты и в том числе возможность закинуть в Берковицу своих людей. Сюда отправились два наших человека, один переодетый в крестьянина, второй в танцующего дервиша мевлеви. Но вестей от них пока не поступило, тайники в Кутловицах оказались пусты, а связные, с которыми успел встретиться Громбчевский, разводили руками и сообщали, что никаких вестей от агентов к ним не поступало.
Я пока не унывал, зная по опыту, что в нашей службе возможны самые невероятные обстоятельства. Агенты не обязательно погибли, и совсем не однозначно, что их раскрыли. Они могли заболеть, их могли избить или посадить в тюрьму по подозрению в совершенно других преступлениях, возможно, их обокрали или за ними следили. Опасаясь раскрытия, они могли «залечь на дно» и выжидать время, страхуясь от разоблачения. И в любом случае нам оставалось лишь ждать.
— От людей вестей пока нет, — все же сказал я. — Так что в данном вопросе стоит взять паузу.
— Тогда, чтобы не терять время впустую, я отправлю к перевалу Рута, — решил Некрасов и посмотрел на меня, ожидая окончательного разрешения. — Ночью он пройдет мимо турок, доберется до Петрохана, осмотрится и по возможности возьмет пленного.
— Опасно, но зато перспективно, — разлепил узкие губы Ребиндер. От последствий ранения полковник уже оправился, да и его энергичная натура в любом бы случае не позволила отсиживаться в госпитале.
— Однозначно опасно, и перспективы весьма туманные, — осторожный Костенко план Некрасова не одобрил.
— Поддерживаю, — кивнул Ломов.
— А я за вылазку, — высказался Зазерский. — Могу взять ее на себя.
— Пожалуй, риск того не стоит, — после недолгого раздумья я постучал карандашом по карте. — Рут, да еще ночью, мимо Берковиц проскочит… Но что будет дальше? На перевале наверняка есть турки, иначе и быть не может. Да и башибузуки на дороге, несомненно, находятся. Оказавшись на узкой дороге между перевалом и Берковицами, Рут попадет в ловушку, с двух сторон неприятель, с двух других — горы. Он просто пропадет ни за грош, отступать ему некуда.
— Но нам нужны свежие сведения! — Некрасов так просто сдаваться не собирался. — Я сам готов возглавить разведкоманду. В случае опасности бросим лошадей и отойдем в горы.
— Благодарю за смелость, Андрей, но мне такой героизм не нужен, — я покачал головой. — Какой с него толк? Ясно же, что под Берковицами мы встали надолго, как бы не на недели две, а может и на все четыре. Так что приказ такой — отходим и ждем генерала Белокопытова. После действуем по обстановке.
Совещания закончилось и люди принялись расходиться. На лицах части людей я без труда читал недовольство. Сам я испытывал схожие эмоции. Выступив из Плевны, мы так бодро начали и вот, пожалуйста, уперлись в дно, как говорят матросы. Хотя, с другой стороны, примерно что-то такое мы и ожидали. Да и наследник приказал дойти до Берковиц. Так что приказ командования мы выполнили.
Уже под вечер, оставив полк Ребиндера в качестве прикрытия, мы начали отходить на заранее подготовленные позиции. В подобном не было ничего предосудительного, на войне данный маневр является неотъемлемой частью тактики, а то и стратегии, но все равно, радости это нам не добавляло.
За четыре с половиной версты до Берковиц горы так сдавливали дорогу, что свободным оставался небольшой, шириной не больше ста саженей, проход. Здесь мы и встали — казаки и гусары, на фланге пулеметная команда Тихонова, а позади артиллеристы и ракетчики. Последними отошли драгуны. Позиция выглядела сильной, тут можно было спокойно остановить превосходящие силы, но турки на нас не полезли. Вдали мы видели их покинувшие город разъезды, но дальше разведки дело у них не пошло.
8 августа Особая бригада оставалась на месте, ожидая возможную вражескую атаку. Хотя, все прекрасно понимали, что раз турки дали нам сюда дойти, то и сейчас особо донимать не будут. Так что день прошел спокойно.
— Спокойно он прошел как раз потому, что мы окапывались, как сурки. И почему я сапером не стал? — вполне разумно заметил Шувалов. С этим сложно было спорить, мы действительно провели основательные земляные работы.
В любом случае до вечера ничего не случилось. В южных горах темнеет рано, но прежде, чем похолодало и светило окончательно ушло на покой, к нам подоспело подкрепление — 121-й пехотный Пензенский полк под командованием Конаржевского. Ночью подошел 122-й Тамбовский полк Головина вместе с командиром бригады генералом Белокопытовым. С ним двигался Саперный лейб-гвардии батальон Скалона, медики, военные геодезисты, обоз и свыше тысячи болгарских ополченцев, вооруженных с бора по сосенке, но горящих праведным гневом.
Ранним утром 9 августа началась осада Берковиц. Пехота бодро принялась возводить редуты и выкапывать ложементы. Через два часа заговорили наши пушки и ракетницы.
Глава 17
Недели сменялись неделями. Большая часть Западного отряда осаждала Яблоницу, Орхание и Мездру, в то время как Особая бригада, усиленная двумя полками Белокопытова, саперами Скалона и болгарскими ополченцами плотно встала под Берковицами. Советуясь с Белокопытовым, первые десять суток я руководил осадой, а затем меня сменил прибывший генерал-лейтенант Похитонов. Человеком он был более опытным, к тому же прекрасно разбирающимся в артиллерии, так что никакой обиды я не держал.
Думаю, все это напоминало осаду Плевны из моей прошлой жизни. Ту историю я знал лишь по книгам, да и то, не слишком подробно, но сравнивая карты, приходил именно к таким выводам. Вот только к Плевне, в отличии от местной крепости, можно было подойти со всех четырех сторон. А к Берковицам путь имелся лишь один, что создавало нам ряд несомненных трудностей.
Между тем турки стояли крепко. Они понимали, что данная крепость открывает прямой путь на Софию и потому сдавать ее не собирались ни при каких обстоятельствах. Вопреки артиллерийским и ракетным обстрелам они держались и выкидывать белый флаг даже не думали.
Несмотря на то, что после ежедневных обстрелов город напоминал жерло раскаленного вулкана, Мехмет-Али-паша человеком оказался упертым и волевым. Плевать он хотел на жизни гражданских и сопутствующий ущерб. Султан поручил ему стоять насмерть, вот он и стоял.
У Особой бригады банально не было людских ресурсов для генерального штурма, и взять их было неоткуда. К тому же пятитысячный отряд турок продолжал оставаться в Нидине на Дунае, и цесаревичу пришлось выделить силы на его блокировку.
Саперы Скалона понастроили редутов и защитных рвов, но дальше дело не пошло. К тому же, у Ломова и Гаховича вновь начали заканчиваться снаряды и ракеты — никто и предположить не мог, что будет настолько большой расход боеприпасов. Те запасы, что подвезли из Никополя и что накопил Ломов, оказались небезграничны, через двадцать дней нам снова пришлось подтянуть пояса.
Никополь, Плевна, Вид, Кутловицы, множество деревень и безымянных местечек, а теперь и Берковицы буквально опустошили все ресурсы. И если со снарядами было проще, то ракеты мало того, что являлись весьма дорогим развлечением, так их еще и тащить приходилось из России, с самого Николаевского завода. К тому же и НикНик Старший в присланной записке выразил сдержанное раздражение по поводу «излишне расточительного расхода ракет».
Так что на какое-то время все затихло. Стесненная горами, моя Особая бригада просто стояла под стенами крепости и ждала, когда же наконец подойдет подкрепление. Естественно, совсем уж впустую мы время не теряли. Все так же трудились геодезисты и разведчики, а один из агентов, танцующий дервиш под псевдонимом Гончар умудрился выбраться из Берковиц и принести важные вести. Благодаря ему состав и материальное обеспечение вражеского войска
