Егор Молотков и сыпучая карта - Виталий Сертаков

Егор отвернулся и быстро пошел по коридору, чтобы Гайкин не подумал, что он плачет.

Глава тридцать первая,

в которой Молотков слышит странные звуки, пленные переходят в атаку, а среди дыма появляется странная уборщица

Восьмиклассники побежали к черной лестнице. Егор припустил в другую сторону. Гайкин пыхтел следом, но не отставал.

– Стоп, они внизу, слышишь? – шепнул дедушка Гайкин на площадке второго этажа.

– Это в спортзале… – Егор прислушался. – Но раньше было иначе. Почему больше не поют и не кричат свои дурацкие стишки?

Снизу доносился крайне неприятный звук. От него начинали болеть зубы, а руки покрылись пупырышками. Там жалобно стонали люди, что-то звякало, скрежетало и лязгало.

– Максим Иванович, как будто зубы лечат…

– Угу, мне это тоже не нравится, – Гайкин осторожно выглянул в окно. – Похоже, добровольцев у Нестора все меньше. Вокруг школы они всех улучшили. Теперь затаскивают людей силой. Потому и крики. А вон там, за углом, на футбольном поле, строятся в колонны… Ох, Егор, все гораздо хуже, чем я себе представлял.

– Нам их не осилить? – еле слышно спросил Молотков.

– Я не понимаю, где атаман… – Гайкин начал фразу, но не закончил. Снизу донеслись три, четыре, пять взрывов, один громче другого. Люди закричали хором, посыпались стекла, завыла сирена.

– А вот и атаман, – хохотнул Гайкин. – Ох и задал он им жару! Пошли, долго он выход не удержит!

Молотков запрыгал вниз через две ступеньки. За поворотом лестницы громоздилась пирамида пустых ящиков – желтых, черных и красных. Выглянув, Молотков рассмотрел вход в спортивный зал. Рядом с ним стояли двое часовых. Они пропускали внутрь случайных прохожих и выдавали им мешки с подарками. Те, кого улучшили, как и прежде, выходили через другую дверь и сразу послушно строились в колонну.

– Максим Иванович, там их много…

– Вижу. Ты чего дрожишь – боишься?

– Не боюсь. Просто вспомнил… Очень уж неприятно, когда тебе на лицо хотят нацепить маску!

– Представляю себе. Ну и где же наша Катя Пастухова? – Гайкин привалился спиной к ящикам, достал из рюкзачка два самолетика и два мяча. – Твое предложение, Егор? Ждать ее? Или уложим часовых и бежим к канцелярии?

– Нет, надо дождаться, – твердо сказал Молотков. – Мне кажется… – Он не успел договорить.

Два взрыва жахнули со стороны запасного выхода из спортзала, сливаясь в один. Коридор быстро заполнялся рыжим смердящим дымом.

– А вот и наша Катя! – повеселел Гайкин. – Ай, молодчина, не побоялась!

Часовые запаниковали. Они стали вытягивать шеи, но из-за фикусов в зеленом уголке не могли разглядеть, что творится в холле.

И тут из-за поворота повалил народ. Улучшенные не бежали, а ползли на коленках, на четвереньках, на животе. Они кашляли, задыхались в клубах рыжего дыма. Кого-то рвало, кто-то звал маму. Там были взрослые и дети, но знакомых Егор не заметил. Люди пытались выбраться из ядовитого облака, но ржавый песок уже начал свою разрушительную работу.

– Молодчина, Катя! – шепотом прокричал Гайкин и озорно подмигнул Молоткову. – Перекрыла выход! Им в спортзале вставляют в глаза линзы, а Катя их вылечила. Егор, ты здорово придумал!

Гайкин оказался прав. Многие из тех, кто пытался скрыться от едкого дыма, довольно быстро пришли в себя. Они озирались, искали знакомых, спрашивали друг друга, что происходит. И вдруг следующий взрыв прогремел совсем в другом месте, где-то за школой, в районе футбольного поля. За ним еще один, и еще.

– Это что? – изумился Гайкин.

– Дымов освободил пленных, – догадался Егор. – Я же ему сказал, где сидит наш охранник, Вовка Стрижаков и другие. Он дал им бомбочек. Вот они сейчас устроят!

В этот миг из актового зала выскочил серый охотник, а с ним несколько «гвоздей», вооруженных палками. У командира десятки за плечом висело ружье.

– Становись! – гнусаво прокричал командир, и Егор тут же узнал проклятого садиста, гонявшегося за ним по супермаркету. – Р-равняйсь! Сми-ирр-на!

– Слушайте меня, бойцы! – выпятив живот, заговорил усатый человечек в дымчатых очках. – В школу проникли диверсанты. Мне сейчас сообщили, что одного удалось окружить в гардеробе. Еще двое где-то прячутся. Нельзя допустить, чтобы враги нашей замечательной школы проникли сюда. Мы еще не закончили…

Тут коридор потряс очередной взрыв. Это самолетик, незаметно пущенный Гайкиным, достиг цели. У Егора защипало в носу, заслезились глаза. Охотник пригнулся и заговорил скороговоркой:

– Бойцы! Защитим наше будущее! Это будет самый лучший, самый могучий, самый верный мех в истории! Бойцы, отправляйтесь в…

Наверное, охотнику стало трудно дышать, он не договорил, упал и забился, как припадочный. А «гвозди» ринулись в сторону гардероба, на ходу теряя тех, кто успел вдохнуть рыжей пыли. По пути они безжалостно пинали ногами и били палками своих недавних товарищей, избежавших улучшения. Многие из тех, кто надышался рыжего дыма, уже могли видеть и постепенно приходили в себя.

– Эй, вы кто такие? Куда вы нас заманили? – ругались они. – Это что такое? Химические учения?

В этот момент Молотков снова заметил сгорбленную фигурку в сером халате и низко надвинутом платке. Старушка-уборщица не терла глаза и не каталась по полу. Она тихонько сгребала мусор, стоя в самом центре дымного облака. «Тут что-то не так», – подумал Егор, но долго думать ему снова не дали.

– Вперед! – рявкнул Гайкин. – Уничтожим это поганое гнездо!

Под крики и ругань раненых соратники добежали до дверей спортзала. Охранники кашляли, терли глаза и увидели нападавших слишком поздно.

Первый этаж окутали клубы дыма. Дышать получалось только лежа на полу. Назойливо выла сирена, где-то кричали женщины. В облаках дыма, надсадно кашляя, ползали недавно улучшенные люди.

– Ай, мама, мамочки, бо-ольно! – заревел громила с повязкой «шурупов», когда Егор выдал ему порцию отравы снизу под щиток. Стрелять с такого близкого расстояния было крайне опасно, зато струя песка снизу достигала цели. Маленький рост школьника Молоткова впервые оказался не помехой, а плюсом.

– Ты влево, я вправо, – шепнул Гайкин, хватаясь за ручку двери. – Раз, два, три!

Молотков ворвался в зал, держа в кулаке сразу двух заводных цыплят, и… замер от ужаса и отвращения. Он понял, откуда доносился плач, лязг и грохот.

Кабинки все еще находились на своих местах, но охотники больше не притворялись врачами. Линзы они вставляли где-то на улицах, а здесь занимались совсем другим делом.

Они строили механизм, наполовину состоявший из живых людей.

Глава тридцать вторая,

в которой Егор сражается с динозавром, Гайкин получает тяжелую рану, а Нестор празднует победу

Но Молотков не успел рассмотреть жуткое изобретение Нестора – на непрошеных гостей напали.

Серый охотник не успел далеко отойти от двери. Несмотря на то что в зале царил жуткий шум, он каким-то волшебным образом заметил старика и мальчика. Не поворачивая туловища, развернул на сто восемьдесят градусов голову и вывернул назад обе руки. Ни один нормальный человек не смог бы так!

Гайкин чудом успел присесть, перед тем как стальная болванка пробила дверь над его головой. Дверь сорвало с петель и вышвырнуло в коридор вместе с куском косяка. Из чего стрелял охотник, Егор не заметил.

– А-а-а, на тебе, гад! – завопил Молотков и нажал кнопку распылителя.

Егор жал и жал, пока стрелка на корпусе прибора не показала «ноль». Только когда распылитель последний раз жалобно свистнул, мальчик перестал кричать.

– Есть третий, – сидя на полу, сказал Гайкин и стряхнул с головы опилки. – А может, и десятый. Возьми у меня в рюкзаке запасной баллон, скорее!

Серый охотник весь покрылся пеной. Он оседал на крашеном дощатом полу бесформенной ворчащей кучей, из которой торчали две когтистые клешни. Клешни из последних сил тянулись к людям, но затем обмякли и рассыпались.

Несколько секунд под прикрытием горы стульев и разобранных палаток Молотков лихорадочно вкручивал запасной баллон, не попадая в резьбу и чувствуя себя беззащитным. Но никто на них пока не нападал. Работники были слишком заняты. А то, что строилось в спортзале, еще не было готово к нападению.

Оно росло.

Отовсюду слышался противный визг, скрип и стук, будто работал старинный ткацкий станок. Но это оказался совсем не станок. Под яркими лампами люди собирали непонятный громадный механизм. У входа лежали десятки ящиков и груды кресел, сдвинутых со своих мест. Трибуну убрали, транспаранты и воздушные шарики грязными тряпками валялись в углах. Новые хозяева школы больше не пели песни. И не дарили подарки. Они готовились к серьезному делу. Видимо, настолько серьезному, что никто не заметил ни гибели охотника, ни того, что в зал проникли чужие.

Мальчик и старик шли к центру этого дикого сборочного цеха, их никто не останавливал.