Прозрачная тьма: Собрание стихотворений - Василий Сумбатов

РОМАНЬЯ

Для Северино

В моей душе одно воспоминаньеСмеется (или плачет), Северино:О, сколь прекрасен в солнечной РоманьеЛазурный город-призрак Сан-Марино.

О родине покинутой жалею,Где царствовали Гвиди, Малатеста;А Вежливый Паромщик правил ею –Король дорог, и времени, и места.

Там выводок свой пестует сердитоИндюшка в возмущенье суетливом.В мерцающую тину деловитоНыряет утка с радужным отливом.

Хотел бы я, чтоб мы сейчас с тобоюБрели средь вязов, где гнездятся сойки,И чтоб гумно, томимое жарою,Будили в полдень наши крики, бойки.

В тот час крестьянин нож кладет садовыйПолдневным солнцем рукоять нагрета —И тянется к тарелке. Бык суровыйЖует в хлеву охапку эспарцета.

Колоколов серебряному грому;Что отдых нам сулит, внимать отрадно:Уже устремлены к стволу святомуГлаза детей, распахнутые жадно.

Меня тогда от зноя укрывалаПод кружевным зонтом своим мимоза,Искрясь нежнее бледного кораллаИ краской заливаясь, точно роза.

Вот у стены потрескавшейся, старойШиповник обнимается с жасмином;Порой болтает тополь с этой парой,Как озорник в веселье беспричинном.

Я мысленно пускался здесь в дорогуС Астольфо или Гвидо НелюдимымК неведомому дивному чертогуИль бредил императором гонимым.

На гиппогрифе весело и лихоЯ меж огней носился небосклона,А в комнате моей, немой и тихой,Звучала внятно речь Наполеона.

И в свежескошенных душистых травахКузнечики стихи свои твердили,Поэмы бесконечные в канавахЛягушки пели, прохлаждаясь в иле.

А самый долгий шум, протяжный, длинный,Я вечно слушать был готов, не споря:Шуршанье листьев, щебет воробьиный,И женский смех, и тяжкий грохот моря.

Но из гнезда искать иную стаюМы разлетелись в день печальный, нищий.Мой дом отныне там, где проживаю.А прочие — здесь, близко. На кладбище.

Я больше твой боярышник не тронуНа склоне дня рукою пыльной, потной,Птенцов не разыщу, в густую кронуЗапрятанных кукушкой беззаботной.

Я о Романье солнечной жалею.Там царствовали Гвиди, Малатеста;А Вежливый Паромщик правил ею, —Король дорог, и времени, и места.

Перевод Станиславы Зоновой

Апрель. StabatMater (лат. «Стояла матерь») – знаменитый католический гимн Марии, исполняемый на праздник Аддолората (15 сентября по католическому календарю). Автором текста традиционно считается Якопоне да Тоди (ок. 1230-1306). Изначальный вариант мелодии восходит к XIII веку. Среди композиторов, положивших «Stabat Mater» на музыку, – Дж. Палестрина, Дж. Б. Перголези, А. Скарлатти, Й, Гайдн, Ф. Шуберт, Дж Россини, Дж Вер­ди. А. Дворжак и многие другие.

Память.Тразименский бой (апрель 217 г. до н. э.) – сражение на берегах Тразименского озера, окончившееся победой карфагенских войск под предводительством Ганнибала (247-182 гг. до и. э.) над римлянами. Фламиний – римский трибун и консул, погиб в битве при Тразименском озере.

За рулем. Парабриз (иск итал. parabrezza) – ветровое стекла

Венецийский вечер. Буцентавр (итал. Bucintoro) – парадный корабль, на котором каждый год в день Вознесения венецианский дож праздновал Свадьбу Венеции с морем. «В древний колокол бьют звонари…» – имеются в виду бьющие в колокол бронзовые скульптуры пастухов на вершине Часовой башни, созданные в 1497 году Симоне Кампанато. Потемневшие от времени фигуры получили условное название «мавры» (от итал. mori – черные, темные), обусловленное еще и тем, что «mori» – собирательное название жителей исламских государств. «Черных гондол у пристани ряд…» – Сумбатов ставит правильное итальянское ударение на слово «гондола». В неизданном стихотворении «Венеция» (1951) он шут­ливо замечает:

Плывем на гондоле. Попробуйте гондолойСтаринную ладью в Венеции назвать –И расхохочутся и гондольер веселый,И уличных ребят приимчивая рать…

(СА, № 363)

«…дворец ослепительных дожей…» – Герцогский дворец (Дворец Дожей), в котором располагалось правительство Венецианской Республики.

Голуби Св. Марка. «На золоченых конях…» – четыре бронзовых коня, сделаны в IV—III вв. до н. э. мастерами с острова Хиос, привезены в 1204 году дожем Энрико Дандоло из Византии после завоевания города. «И на раскрытом Евангельи / У нимбоносного льва…» – крылатый лев является символом Святого Марка и (с XII века) Венецианской Республики; скульптура крылатого льва, держащего лапу на раскрытом Евангелии, расположенная на вершине Часовой башни, – символ мира. «К щедрому корму приучены…» – кормить голубей на площади Сан-Марко разрешено только специальным, продающимся на месте кормом: в санитарных целях в него добавляют вещество, после принятия которого голуби не производят потомства.

Мост вздохов. Проектирован Антонио Контино в 1599 году; по нему вели осужденных в тюрьму Пьомби из здания Трибунат. «Под крышей свинцовой направо…» – крыша тюрьмы Пьомби (в пер. свинцовая) действительно была сделана из свинца.

Равенна. Экзархат – византийское владение, образовалось в VI веке как форпост против наступления варваров. Был завоеван в 751 году лангобардами. «Здесь вечность грезит вдохновенно, / Заснув у Данта на руках…» – перефразированные строки из стихотворения «Равенна» А. Блока: «Ты как младенец спишь. Равенна, / У сонной вечности в руках».

Три смерти. Сарно (итал. Sarno) – река и местность в области Кампании, в провинции г. Салерно.

Крест. Крест-голубец – восьмиконечный крест с двускатным покрытием. Старообрядческий крест-голубец, или просто столбец, представлял собой небольшой (до сажени высотой) столб круглого, восьмигранного или прямоугольного сечения, защищенный сверху остроугольной кровелькой. В верхнюю часть столбца врезали медную иконку с изображением того святого, имя которого носил умерший, или же медный крестик. В старообрядчестве – каноническая форма надгробия, вследствие чего не поощрялась государственной церковью в XVIII—XIX вв.

Родина. Щербатов Сергей Александрович, князь (1875– 1962) – художник, меценат, собиратель художественных коллекций; эмигрировал после 1917 года.

Видение - Визи Мария Генриховна (в замужестве Туркова; псевдоним Раевская; 1904-1994) – поэт. В 1918-1924 и 1933– 1939 гг. жила в Китае, в 1924-1933 и 1939-1994 гг. – в США. Одна из постоянных корреспонденток Елены и Василия Сумбатовых (некоторые копии писем к ней – СА). Им посвящено одно из стихотворений, вошедших в сборник М. Визи «Голубая трава» (Сан-Франциско, 1973):

ПЕЙЗАЖ

Е и В. Сумбатовым

Помнишь такое местечко:станция – поле – речка –дорога шла через мост…

Вид, что не мог быть проще:справа – редкие рощи,слева – старый погост.

Жизни разбитой осколок –тихий за рощей поселок,улица – пыль – забор.

Вдоль забора – канава.Второй поворот направо –мостик – калитка – двор.

Помнишь? Я очень рада.Только входить не надо:горек обратный путь.

Домик. Четыре ступени.Гроздья лиловой сирени.Вспомнил? Теперь забудь.

Два сувенира.Смоленский Владимир Алексеевич (1901– 1961) – поэт. Покинул Россию в 1920 году вместе с армией Врангеля; два года жил в Тунисе, с 1922 – во Франции.

Прозрачная тьма. Заглавие стихотворения (и сборника в целом) обусловлено биографическим фактом: в 1964 году Сумбатов перенес операцию на единственном зрячем глазу, однако зрение и до, и после операции оставалось весьма слабым, и через некоторое время поэт практически ослеп. Об этом – в стихотворении Валерия Перелешина (1913-1992), одного из корреспондентов Сумбатова, высоко ценившего его творчество.

ЗРЯЧИЙ СЛЕПОЙ

Князю В. А. С.

Ты слепой, мой брат, – и, однако,Прозорливый зряч, а не слеп:Световихри сквозь толщу мракаРаздвигают печальный склеп.

Что глаза? Глаза бесполезныТем, кто волен смотреть туда,Где распахиваются бездныБоли-счастья, славы-стыда.

У благого белого БуддыТретий глаз недаром во лбу:Им он видит корни и руды,Родники, людскую судьбу…

22.I.1970