Магическая академия. Достать василиска! - Ева Никольская

— Это вода? — с сомнением глядя на приближающийся подарок, поинтересовалась я.

— Обижаешь! — отозвались из дупла. — Йад! Отборный! Сами готовили.

— Й-а-а-ад? — взвыла я, чуя, как задергался глаз.

— У нас еще и мухоморчики маринованные есть, прислать?

— Ребят, вы кто такие-то? — спросила я.

— Орсизы мы, слыхала?

— Нет. И чем занимаетесь, кроме изготовления йадов?

— Сказки сочиняем, иногда даже рассказываем. Ну и так, по мелочи, — ответили мне. — Придешь вечерком, покажем.

— А варить я что буду? — сглотнув, уточнила у них. — Тоже йад?

— Нет, кактусовку! — радостно сообщили пискуны, явив моему взору свои мордочки ярко-синего и зеленого цвета. Острые ушки чуть подрагивали, прислушиваясь, черные пуговки носов шевелились, принюхиваясь, а мелкие зубки скалились в радостных улыбках. Размером странные создания вряд ли превышали кошек, да и внешне чем-то на них смахивали, а еще на пустынных лисичек с совершенно неуместными маленькими рожками на гладких лбах.

— Хозяину мать целый сундук кактусов прислала. А мы ему мыши-мазохисты, что ли, чтобы плакать, колоться, но сырыми их грызть? — заявил синий.

— Вот напиток сварить высокоградусный — это да-а-а, — согласно покивал зеленый и, состроив жалобные щенячьи глазки, спросил: — Сваришь, Эллис? После заката, да?

Я кивнула, поймав бутыль, которая так и продолжала спускаться, миновав меня. Снова покосилась на друида, нахмурилась — не нравились мне его странные пассы и колючий взгляд. Подняла глаза на мохнатых малышей и спросила:

— А вы можете помочь мне вернуться сейчас на полигон?

— Мы? — хором отозвались орсизы и как-то странно переглянулись.

В этот момент внизу что-то грохнуло, дуб тряхнуло, и я в обнимку с йадом свалилась с насиженного места на радость Алану. И с громким криком полетела бы, ломая преграды, к его ногам, если бы ветки не образовали что-то вроде гамака, в который угодила моя сгруппировавшаяся фигурка. Одна беда, теперь друид мог меня достать. И достал бы, если б его не скрутил выбравшийся из-под древесных корней полоз, от размера которого у меня волосы на затылке зашевелились. Огромный черный змей с похожим на корону гребнем и голубыми глазами в мгновение ока оплел дернувшегося охотника своими кольцами, сдавил и, заглянув в лицо, проникновенно зашипел:

— С-с-с-пи, мой вкус-с-сный… спи, мой с-с-сладкий.

Сообразив, что ползучее чудище вот-вот употребит Джодока на завтрак, я, сжалившись, попросила:

— Змеюшка, лапушка, не ешь его, а? Он ядовитый, еще несварение заработаешь или того хуже — помрешь.

— Ядовитый, говориш-ш-шь? — по-прежнему удерживая в плену странно обмякшего друида, протянул полоз. — А ты, с-с-стало быть, нет? — И облизнулся раздвоенным языком.

Принести себя в жертву ради наемника, готового меня сдать в руки Рэдгрувера, я оказалась не готова, поэтому с уверенностью сообщила:

— Я еще ядовитей!

Сверху захихикали две разноцветные мордашки, которых происходящее откровенно забавляло. И ветки, переплетенные подо мной, как-то подозрительно задрожали, отчего создалось ощущение, что дуб, мой идеальный мужественный дуб, тоже ржет. Когда же странная рябь пошла и по чешуе змея, в ухмылке которого сверкнули два острых клыка, я совсем растерялась. А потом один из орсизов пронзительно свистнул, и зеленый «гамак», качнувшись, швырнул меня прямо в открывшееся напротив дупло, которого раньше не было и в помине.