Король Алчности (ЛП) - Хуанг Ана

— Доброе утро! — щебетала Изабелла. — И тааак, как дела? Надеюсь, ты отлично проводишь время.

— Все сложно, — подушка заглушила мой ответ.

Мой поцелуй с Домиником был одновременно и слишком долгим, и недостаточно продолжительным. На самом деле, мы не могли обниматься больше нескольких минут, но его тепло и вкус так сильно отпечатались в моих чувствах, что я все еще могла чувствовать его день спустя.

Мягкое и твердое давление его рта. Опытное движение его языка по моему. Восхитительные покалывания пробежали по моей спине, когда он потянул меня за волосы.

По моей коже побежали мурашки.

— Да-да, — Изабелла казалась растерянной. — Эм, из любопытства, ты сейчас в отеле?

— Да. Я спала, — многозначительно ответила я, что было наполовину правдой. Честно говоря, я была удивлена, что она позвонила так рано. Изабелла не была жаворонком.

Минуточку. Почему она позвонила так рано?

Я вскочила, мой адреналин резко подскочил от внезапной тревоги.

— Что? Что-то не так?

— Ну… — она громко вздохнула. — Ночью прорвало трубу. Весь магазин, хм, затопило.

Шок пробился сквозь клочья моей сонливости. Затопило. Это слово пульсировало под моей кожей, как бешеное сердцебиение.

— Насколько все плохо? — мой голос оставался на удивление спокойным, несмотря на панику, охватившую мой мозг.

Были и другие вопросы, которые мне следовало задать, и что следует делать, но страх лишил меня возможности двигаться, пока я ждала ответа Изабеллы.

— Все очень плохо. Вода повредила большую часть инвентаря, а часть электроники сгорела. Это произошло ночью, поэтому мы до сих пор оцениваем полный масштаб ущерба. Кай вызвал человека, который сейчас оценивает ситуацию, — чувство вины просочилось через трубку. — Мне очень жаль. Если бы я приехала раньше…

— Это не твоя вина. Ты ничего не могла сделать. — Изабелла итак оказала мне огромную услугу, присматривая за магазином, пока меня не было и она не была профессиональным сантехником. Даже я не знала, что делать в случае прорыва трубы.

— Не волнуйся. Мы обо всём позаботимся, — сказала Изабелла. Ее вина все еще была ощутима. — Кай занимается этим, и трубу починят в течение следующих двух часов, но я подумала, что тебе нужно знать.

— Спасибо, — мое собственное чувство вины завязало узлы между моими плечами. Торжественное открытие магазина должно состояться менее чем через два месяца. Слоан надрывалась, готовя вечеринку и уже разослала приглашения десяткам высокопоставленных гостей — тем, от кого я зависела в распространении информации и поддержании бизнеса на плаву. Управление физическим магазином требовало больше стратегии и рекламы, чем онлайн-магазин; я не могу облажаться.

Я знала это, но все же последние две недели пряталась в Бразилии.

Да, мне нужно было отдохнуть от города, но в тот момент я активно избегала возвращения. Бразилия была фантазией; Нью-Йорк был реальностью, и пришло время мне перестать убегать от своих проблем. Было несправедливо и неправильно заставлять моих друзей брать на себя бремя управления моим бизнесом. Изабелле нужно было написать книгу, а Каю нужно было управлять многомиллиардной корпорацией. Они не должны решать мои проблемы с сантехникой.

— Скажи Каю, что я с этим разберусь, — сказала я. Я взглянула на свой чемодан, который лежал открытым на багажной полке в другом конце комнаты. — Вылетаю обратно в Нью-Йорк.

Я попросила Доминика о помощи из-за необходимости. Мне не удалось найти прямой рейс в Нью-Йорк в последнюю минуту, и когда я объяснила ситуацию, он выписал нас из отеля и поднял в воздух в течение двух часов без лишних вопросов.

Преимущества владения частным самолетом.

— Мы будем там к вечеру, — сказал он. — Не волнуйся. Все будет хорошо.

Естественно, он был прав. Прорыв трубы не был концом света, но это было грубое пробуждение от моего идеального мыльного пузыря в Бразилии, и суеверная часть меня придала этому инциденту слишком большое значение.

Однако я держала свои опасения при себе. Доминик не верил в суеверия, и я чувствовала себя виноватой в том, что заставила его бросить все и отвезти меня обратно в город.

У нас самих было много незаконченных дел, но мы не обсуждали наш поцелуй во время полета. Когда мы не ели и не спали, мы работали. Я изучала, как действовать в случае прорыва трубы, заказала дополнительный инвентарь и отправила электронное письма своим нынешним подрядчикам, поскольку они не могли возобновить свою работу, пока беспорядок не будет устранен. Доминик делал то же, что и руководители финансовых конгломератов.

Он пытался мне помочь, но я отказалась. Мне было достаточно полета, и я ненавидела просить его об одолжении.

К тому времени, когда мы приземлились в Нью-Йорке, я почувствовала себя немного лучше… пока не увидела магазин.

— Боже мой, — я ошеломленно смотрела на ожидавшую катастрофу, в то время как Доминик подошел ко мне.

Помещение было насквозь пропитано водой. Одна из гипсокартонных панелей была настолько мокрой, что рухнула, а несколько кусочков прессованных цветов превратились в кашу под действием воды. К счастью, оборудование для кафе еще не было доставлено, но мой рабочий компьютер, принтер и другие устройства вышли из строя.

Все мои проекты и работы в галерее разрушены. Все мои планы были разрушены. Потребуются тысячи долларов и Бог знает сколько часов, чтобы подготовить помещение к торжественному открытию. Непролитые слезы наполнили мое горло. В прорыве трубы никто не виноват. Это было просто невезение, но это также было похоже на предзнаменование. Способ Вселенной сказать мне, что я не создана для этого, что я лучше приспособлена для того, чтобы строить мечты других, а не свои собственные.

Я уставилась на залитый водой пол, на котором блестели осколки стекла, словно разбитые частицы моей жизни.

Мой развод. Мой бизнес. Мои отношения с мамой. Каждый страх, сомнение и неуверенность, которые я подавляла в течении многих потерянных лет своей жизни, когда просто существовала. Я больше не могла сдерживаться, и слезы полились, застилая кровавую картину поражения.

Я настолько погрузилась в свои переживания, что не сопротивлялась, когда руки Доминика сомкнулись вокруг меня и притянули к своей груди. Он настоял на том, чтобы проводить меня в магазин, поскольку было уже очень поздно, и я не стала спорить. У меня не было сил.

Я прижалась лицом к его груди, мои тихие рыдания наполняли тишину.

Наверное, я испортила ему рубашку своими слезами, но он не жаловался. Фактически, он не сказал ни слова с тех пор, как мы приехали; ему это было не нужно.

Действия говорили громче слов, и в тот момент меня не волновало, что он сделал или не сделал во время нашего брака.

Я просто прильнула к нему, вдохнула знакомый знакомый запах и позволила ему держать меня.

ГЛАВА 27

Я позволила себе на одну ночь жалости к себе.

Осмотрев ущерб, нанесенный магазину, я пошла домой, приняла душ и уснула, жалея себя. Однако где-то между субботним вечером и воскресным утром жалость к себе переросла в решимость.

Долгие годы я просто жила в стороне. Теперь, когда наконец-то вышла из своей зоны комфорта, действительно ли я собиралась позволить первому препятствию, с которым я столкнулась, сбить меня с ног?

Это был физический ущерб, а не смерть или финансовая катастрофа. Моя проблема была полностью решаема. В худшем случае я бы отложила торжественное открытие и взяла бы на себя расходы, которые не подлежат возврату, например, как кейтеринг.

Учитывая это, я провела остаток выходных, формулируя план действий и выясняя затраты на замену мебели и инвентаря. От большинства из них у меня свело желудок. Мне нужны были срочные поставки, чтобы успеть отремонтировать магазин к торжественному открытию, а срочная доставка (особенно во время праздников) стоила дорого. Действительно дорого. Страховка арендатора покрыла часть расходов, но мне все равно придется заплатить приличную часть из своего кармана.