Полигон - Ирина Гостева

— Чего они от тебя хотят? — наконец мрачно спросила Светка.

— Не знаю… Пока не сказали. Намекнули, что могут предложить мне работу.

— Какую?

Бен в ответ тихо фыркнул. Какой бессмысленный вопрос…

— Вот и помогай после этого людям, — сказала Светка в пространство. Конечно же, имея в виду Романа.

— Да ладно, он не виноват! Он-то как раз меня не заложил, хотя мог еще в конце лета. Это… Так уж получилось.

— Вот, значит, что он имел в виду, когда сказал: «Что же ты наделал»… Сожалел, что ты все-таки попался Конторе…

Бен обнял подружку за плечи:

— Ладно, хватит киснуть! Ромкин босс мне премию отвалил. Пошли в кафешку, шиканем!

Светка поморщилась:

— Не хочу. Народ, музыка эта дурацкая… А ради чего? Поесть и дома можно.

— Ну, тогда пошли ко мне! Мать свалила к какой-то подружке, смс-ку мне прислала, что нескоро вернется. Но ведь нам того и надо, верно?! Сейчас купим чего-нибудь… Какого пива хочешь?

— Лучше уж красного вина, если деньги есть.

— Окей, сейчас купим красненького!

Беневицкий-старший сегодня вернулся домой несколько раньше, чем рассчитывал. Из комнаты сына доносились шум и смешки. «Ага, голубки тут… Сидят, воркуют… Ну и замечательно! Сейчас одним выстрелом обоих зайцев…»

У него уже давно было что сказать сыну. А особенно после того, как он сегодня утром пересчитал купюры в ящике своего стола. И подружке сына тоже было что сказать, да все подходящего момента не подворачивалось. А сейчас накипь забурлила и начала переливаться через край…

Беневицкий-старший торопливо повесил пальто на «плечики», скинул ботинки, и решительно постучал в дверь комнаты сына:

— Вадим! Выйди сюда. Поговорить надо.

— Началось, — с тоской пробормотал Бен, и с обреченным видом поплелся к двери. Светка притихла.

— Вадим, ты брал из моего стола деньги?! — отцовский палец-сосиска постукивал по дверному косяку.

— Брал, — честно признался Бен. — Вчера. Мне срочно понадобилось.

— Преподу за зачет? Или за эту… как ее… лабораторку? — ехидно фыркнул отец.

— Нет, оплачивал медицинские услуги.

— Какие?.. Ты что, заболел? Что с тобой? Что могло случиться с тобой такого, раз ты счел возможным скрывать это от нас с матерью?! Или… А-а! — отец посмотрел на Свету и, как ему показалось, догадался. А Бен догадался, глядя на выражение его лица, какая догадка посетила отца первой.

«На ящик пива могу поспорить — он думает: или Светка залетела, или я триппер подцепил. Другие варианты ему просто в голову не приходят.»

— Нет, папа, это не то, о чем ты подумал. Друга ножом пырнули. Пришлось срочно дать на лапу хирургу, чтоб заштопал нормально.

— Во-первых, не смей мне хамить! — огрызнулся отец, скорее уж по привычке и для порядку, потому что Бен ничего хамского и не сказал, — Ты пока еще на мои деньги живешь! Во-вторых, разве попросить по-человечески не мог?!

— Некогда было. Мне позвонили из больницы рано утром. Ты еще спал, я не хотел тебя будить, ну и вообще…

— А почему они позвонили именно тебе? У него что, родственников нет?

Бен поморщился. Как говорится в бородатом анекдоте — «ну все, началось»…

— На сей момент ему больше никто не мог помочь, ну, такая ситуация сложилась, — он все-таки еще пытался разрешить конфликт мирно.

— С каких это пор ты — душеприказчик какого-то там приятеля? Ты что, должен решать чужие проблемы?! — не слушая, продолжал отец.

— Вот именно поэтому я и не стал просить, — коротко буркнул Бен. — Не было времени на обсуждения, чего я должен, а чего не должен.

Конечно, он несколько кривил душой. Будь ситуация предельно ясной и такой, как он пересказал ее отцу — еще был бы шанс, что Беневицкий-старший одолжил бы денег. Но Вадим прекрасно знал, что отец потребует все анкетные данные друга, а так же адреса и телефоны его родных. И обязательно сам позвонит им и проверит — а не собирается ли сыночек его обмануть и под соусом благотворительности выманить деньги на какие-то предосудительные цели? А некоему «товарищу по клубу», о котором сын не знает даже фамилии, папаша не дал бы ни копейки.

— Ты пока что «должен» только одно — слушать родителей и учиться! Вот когда начнешь свои деньги зарабатывать, получишь право тратить их куда угодно, хоть на бродячих кошек, хоть на лечение всяких нищих босяков…

— А Ромка не мог ждать, пока я начну их зарабатывать! — рявкнул Бен. Терпение лопнуло. — Да уймись ты, я уже положил обратно все, что взял. Пойди и пересчитай, если не веришь.

Отец недоверчиво нахмурился:

— Откуда ты успел достать деньги?!

— Ромкин босс вернул, — Бен нагло подбоченился, — узнал, что за его сотрудника кто-то заплатил, и вернул мне всё. Сразу.

Отец открыл рот. Потом опять закрыл. Наверняка пытался проглотить невысказанные слова. А их накопилось много; они булькали перекипевшей мутной жижей и рвались наружу… Исчерпанный — вроде бы — конфликт вокруг денег ничуть не обрадовал Беневицкого-старшего. Даже наоборот. Он оглядел комнату… Бутылка вина на столе, огрызки яблок, на пластиковом поддоне покосился набок недоеденный кусок торта… И подозвал Светку:

— Эй, девушка, подойдите-ка сюда!

— Пап, ты чего? — неуверенно дернулся Бен.

Отец жестом отодвинул его в сторону.

— Итак, девушка, я вижу — вы зря времени не теряете. И догадываюсь, на что направлены ваши далеко идущие планы. Да, такая дальновидность и настойчивость заслуживает всяческих похвал; но в данном конкретном случае я вас разочарую. Ничего вы не добьетесь! — отец потряс пальцем в воздухе.

— А чего, по-вашему, я добиваюсь? — удивилась Светка.

— Ни единого метра жилплощади вам при разводе не достанется! Имейте это в виду! Да, поставить штамп в паспорте я не смогу вам помешать, естественно! Но никакой прописки вы не получите, уж это-то в моих силах! И вообще, Вадим вам разве не объяснил, что обещанная ему на свадьбу квартира пока что принадлежит мне, и он не может никак ей распоряжаться? Я не отступлю от своих слов — он получит дарственную в день свадьбы, но одновременно с брачным контрактом, составлением которого займусь я сам, лично! И согласно этому контракту любая охотница за жилплощадью уйдет с тем же, с чем и пришла!

Голос отца все набирал и набирал громкость, а Светка, наоборот, стояла с прикушенным языком.

— Пап, прекрати! Чего ты несешь?! — отчаянно завопил Бен, но передавить железный прессинг матерого адвоката ему было не по силам.

Светка протиснулась мимо Беневицкого-старшего в прихожую.

— Не волнуйтесь, ваша квартира останется при вас, — буквально выплюнула она ему в лицо. И принялась натягивать сапоги.

Отец с видом победителя прошествовал в свой кабинет.

— Мразь! Какая же ты мразь! — крикнул ему вслед Бен. — Такая же мразь, как и те, кого ты защищаешь и от тюряги отмазываешь!

— А ты молчи, захребетник, ты пока еще на мои деньги живешь, — небрежно бросил отец через плечо.

Светка, не попадая в рукава, напяливала куртку, уже еле сдерживая слезы. Схватила сумку и шарф, распахнула дверь и выскочила в коридор.

— Све-ет! Света, подожди! — ломанулся следом Бен. — Подожди, я провожу, только оденусь! — он третий раз подряд промахивался мимо ботинка, а девушка уже бежала вниз по лестнице, не дожидаясь лифта.

— Света! — он выскочил следом за ней на улицу, догнал, схватил за рукав.

— Не надо меня провожать, — обернулась девушка. — Бен, ты не обижайся… Против тебя я ничего не имею, но житья в этом доме мне не будет. Я только что это поняла. Благодарить надо твоего папашу — за то, что розовые очки с меня сбил. Поэтому ты как хочешь, а я здесь ни минуты больше не останусь и никогда больше не приду. Все, пусти!

Она сердито вырвалась и быстро пошла, почти побежала к остановке.

Бен стоял в распахнутой куртке и без шарфа; он только сейчас заметил, что зачерпнул незашнурованным ботинком грязной ледяной жижи; а на лицо и голову оседает противная морось. Его трясло — не столько от холода, сколько от бессильной злобы.

Поднявшись в квартиру, он захлопнул за собой дверь ванной, запер задвижку и на полную мощь вывернул оба крана. Потом он сидел в ванне, подставив спину под струю горячей воды, и никак не мог согреться. Его скручивала и встряхивала нервная дрожь. Свалить бы куда-нибудь из этого опостылевшего дома; но на какие шиши снимать жилье? Кто возьмет на хорошую денежную работу недоучку-третьекурсника? А если оставить все так, как есть, то он потеряет Светку — единственного человека, рядом с которым легко дышать…

Запасы терпенья опять иссякают. Пора что-то менять. Но, черт побери, с какого конца хвататься? И в ванной не просидишь до тех пор, пока придет в голову решение…

Тем временем вернулась из гостей мать; включила телевизор, защелкала каналами.