Бывший муж моей мачехи (СИ) - Либрем Альма

— Если ты догадался выстроить такой большой бизнес и даже не допустить катастрофические глупости, пока его поднимал, то кто виноват, что ты не умеешь сдерживаться, играя в карты?

— Эта дрянь, — я не видела, но знала, что отец сейчас кивнул на Вику, — что-то мне подмешала. Я докажу, что это было незаконно.

Улыбка Алекса стала ещё шире.

— В нашей стране вообще азартные игры не особенно законны. Но ты в своем уме и в трезвой памяти подписывал ту бумажку. Я свято уверен в том, что эта милая женщина даже алкоголь тебе не подливала.

Судя по грохоту, отец только что ударил кулаком то ли по столу, то ли по какой — то другой деревянной поверхности, но Алекс даже не дрогнул. Спокойствие, которое он буквально излучал, казалось заразным.

— Дурак, — прорычал он. — Вы не могли учесть все тонкости. В документе есть зацепки. Вы поймете, что я отдал вам то, чего у меня даже не было никогда!

Я вздрогнула. Так вот почему отец поддался на эту аферу. Вероятно, он всё-таки что-то подделал, потому играл с такой смелостью. Интересно, как долго его подсаживали на этот крючок? Папа долгое время казался достаточно нервным…

— Это было бы отлично, если б мы не предусмотрели эту уловку, — пожал плечами Вольный.

— А так, прошу прощения, вернуть имущество не получится. Но это уже не моя проблема, впрочем.

Он с таким спокойствием повернулся к моему отцу спиной, словно тот уже сидел на цепи, а Вольный был королем, имеющим право заправлять чужими жизнями. Обычно мой папенька сам считал себя главным в любой ситуации, а тут вдруг оказался ведомым. Очевидно, это сильно оскорбляло его, но, как бы папенька ни шипел и ни смотрел на Алекса, пытаясь испепелить его взглядом, это уже не поможет.

Вольный же подошел к креслу, на котором восседал Олег. Викки дернулась, реагируя на приближение мужчины, кажется, даже против собственной воли, и у неё как-то особенно алчно сверкнули глаза. Она уцепилась пальцами в плечо Олега — тот вообще никак не отреагировал, я даже не могла понять, противно ему, приятно или попросту наплевать, — но взглядом сверлила Алекса. Что-то в выражении лица резко изменилось, и Викки напомнила мне голодную кошку, которая пытается дотянуться до своей жертвы, но понимает, что не способна этого сделать. Она и губы кусала, и дышала, кажется, тяжелее, чем на самом деле могла.

Алекс даже не смотрел на неё. От него веяло диким равнодушием и даже безэмоциональностью.

— Я определился, — проронил он, обращаясь к Олегу. — Остановимся на машине. Плюс стандартная плата за старания.

Лавров взглянул на него и совершенно спокойно достал из кармана ключи от автомобиля и бросил их Вольному. Тот поймал, сжал в кулаке и, кажется, усмехнулся — он стоял ко мне боком, и я не могла рассмотреть нормально.

Викки вздрогнула. Она пока что молчала, но неестественно выпрямилась и закусила губу, пытаясь казаться взволнованно-сексуальной.

На сколько лет она старше Вольного? Наверное, лет на десять. И мне почему-то он не показался любителем женщин постарше.

— Деньги можно потом, — спокойно произнес мужчина, сжав ключи от авто в кулаке. — Приятного дня, — и он развернулся, собираясь уйти.

Викки дернулась, подаваясь вперед, и даже, кажется, выдохнула короткое "Алекс", забыв об Олеге, рядом с которым сидела.

Лавров вновь не продемонстрировал никаких эмоций, продолжал сидеть в кресле, будто дожидаясь продолжения представления, разыгрываемого специально для него. Мне вдруг стало страшно: насколько сильно он заиграется? Вплетет в это всё ещё и моё имя или всё — таки не станет этого делать? Я старалась не вспоминать о том, что нас связывало, просто мечтала оказаться подальше от этого дома, от Викки, моего отца… И от Олега, должно быть, тоже.

— Ты что-то хотела сказать? — Алекс смерил Викки спокойным, полным равнодушия взглядом. — Думаю, нам не о чем разговаривать.

— Уверен? — Викки не сумела сдержать якобы кокетливый, но прозвучавший дико и странно смешок.

— Я всегда уверен в том, что говорю, Виктория, — ухмыльнулся он, но, прежде чем уйти, произнес: — Я думаю, нашему дальнейшему общению помешают числа.

Она аж вскочила с кресла, и вправду сейчас напоминая собачонку, готовую броситься за хозяином, в этом случае — за понравившимся мужчиной. Я никогда не наблюдала за Викки таких порывов, но сегодня, очевидно, был исключительный случай. Слишком уж привлекательным оказался для неё Алекс, а она сама была слишком несдержанной.

— Это ты на мой возраст намекаешь?!

— Я колебался между вариантами "количество тараканов", "площадь моей однушки" и "моя финансовая несостоятельность", — ухмыльнулся Вольный, — но каждый выбирает наиболее близкую версию. Так что, если хочешь, пусть будет возраст. Всего хорошего.

Резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, он уверенно направился к двери. Викки бросилась было следом, но застыла на полпути, очевидно, наконец-то поняв, насколько глупо выглядит. Я не знала, что произошло дальше, потому что Вольный вышел из гостиной и захлопнул за собой дверь, отрезая меня от троих людей, которые в своих играх запросто забывают о том, что остальные люди — не массовка, и их чувства тоже следует учитывать.

Ни мой отец, ни Викки, ни, оказывается, Олег об этом даже не догадывались.

Алекс, стоило только двери за ним захлопнуться, переменился в лице. Он вновь выглядел нормальным человеком, а не чудовищем, по щелчку пальцев разбивающим женские сердца.

Пусть даже и очень привлекательным чудовищем.

— Вот и всё, — он продемонстрировал ключи от машины. — Можем ехать.

— Но ведь это же. — я запнулась. — Это машина моего отца.

— Разумеется, — кивнул Алекс. — Я претендую на часть того, что выигрываю. Очень логично, что я потом это забираю. Плюс стандартный тариф.

— И это всё, — пораженно прошептала я, — что ты берешь? Машину?

Мой отец был очень богат. Я прекрасно понимала, какой реальный процент от его бизнеса, недвижимости и доходов составляла эта машина. Но Вольный только пожал плечами, подхватил мой чемодан и уверенно направился к выходу из дома.

На крыльце топтался Федор. Он вскинулся, увидев Алекса, но не сказал ему ни слова, может быть, уже однажды попытался препятствовать. Но на меня взглянул с подозрением.

— Станислава Дмитриевна, — голос мужчины звучал напряженно, — возможно, вам нужна моя помощь?

Я сначала, признаться, удивилась — Федор не особенно беспокоился о моей безопасности, да и я обычно не создавала проблем, — а потом поняла, что это он из-за Вольного. Неужели и вправду переживает? Или пока ещё не понимает, что у него сменилось начальство, и пытается оставаться приветливым со всеми? Аккуратность и культура общения ведь ещё никому не мешала.

— Нет, спасибо, — покачала головой я. — У меня всё в порядке.

Алекс подал мне руку, помогая спуститься со ступенек, и хотя я вряд ли в этом нуждалась, всё равно послушно вложила свою ладонь в его. Автомобиль отца — точнее, уже Вольного,

— стоял во дворе, и Алекс, забросив вещи в багажник, открыл передо мной переднюю дверцу, предлагая занять место на пассажирском сидении.

Я поблагодарила его, даже толком не поняв, искренне ли говорю короткое "спасибо", или просто опираюсь на правила вежливости, и села в машину, вздрогнув от неожиданности, когда за мной захлопнули дверцу. Папенька никогда никому не помогал, но для этого обычно рядом была охрана. Алекс справился и без неё.

Он что-то велел Федору, должно быть, открыть ворота, и занял водительское место. Уже через несколько секунд машина плавно покатилась по ровной подъездной дороге, и я зажмурилась, стараясь не смотреть в сторону исчезающего вдалеке дома. Понимала, наверное, что больше никогда не будет причины сюда вернуться, кто бы теперь ни был его хозяином.

Будет очень смешно, если Олег, отобрав у моего отца всё, подберет ещё и свою бывшую — и папину нынешнюю, — жену. Как какой-то бывший в употреблении товар… Что ж, Викки вполне подходит этот статус. Я даже усмехнулась, подумав о ней в таком ключе, и тут же отогнала подальше дурацкие мысли. Нельзя быть злой, нельзя быть завистливой, нельзя говорить о людях в таком роде.