Мудрость сердца - Барбара Картленд

— Входите и садитесь, прошу вас, — сказал лорд Хейвуд. — И объясните мне, почему дело такое спешное. Я, конечно, просил одного из директоров, с которым разговаривал, чтобы прислали кого-нибудь при первой же возможности, но полагал, что вначале вы осмотрите Хейвуд-хауз, а уже затем приедете сюда.

— Но именно об этом я и пытаюсь сообщить вашей светлости, — ответил мистер Вэлтон.

Продолжая говорить, он прошел вперед и сел в ближайшее кресло. В руках мистер Вэлтон держал небольшой чемоданчик для бумаг.

Лалита украдкой вытерла слезы и, подойдя к мужчинам, села в кресло по другую сторону камина, в то время как лорд Хейвуд стоял, повернувшись к камину спиной.

— Вчера вечером я успел доехать до ближайшей от вас деревни, — продолжал мистер Вэлтон свои пространные объяснения. — И надеялся добраться до вашего поместья сразу после завтрака сегодня утром, однако по дороге мне невольно пришлось задержаться из-за одного крайне прискорбного дорожного происшествия.

— Дорожного происшествия? — переспросил лорд Хейвуд.

— Да, милорд. Мне навстречу попался фаэтон. Им правил молодой человек, но либо он не умел править, либо просто обезумел. Во всяком случае, он потерял контроль над лошадьми. Пытаясь уклониться от встречной почтовой кареты, в которой я ехал, он врезался в ограждение моста, того, что переброшен через реку на окраине вашей деревни.

Пока он говорил, Лалита, полная самых тревожных предчувствий, поднялась со своего места и подошла к мужчинам, встав за спиной лорда Хейвуда.

— И что произошло дальше? — спросил лорд Хейвуд, стараясь не показать внезапно охватившего его волнения.

— Все это было очень печально, милорд, — продолжал свой рассказ мистер Вэлтон. — Фаэтон занесло на повороте, когда он въехал на мост. В этот момент другой, пожилой, мужчина, также ехавший в этом экипаже, вывалился прямо в реку, и его понесло вниз течением.

Мистер Вэлтон замолчал на несколько минут и, сняв очки, принялся протирать стекла носовым платком. Он выглядел очень расстроенным, видимо, это дорожное происшествие произвело на него крайне тяжелое впечатление.

Лалита больше не могла вынести неизвестности. Предчувствуя недоброе, она положила руку на сгиб локтя лорда Хейвуда. Пытаясь ее ободрить, он накрыл ее руку своей ладонью, чуть сжав пальцы.

— Скажите, сильно ли пострадал человек, который выпал из экипажа? — тихо спросил он.

— Мне искренне жаль говорить об этом, милорд, но к тому времени, когда его выловили довольно далеко от моста, вниз по реке, этот джентльмен был уже мертв. Лалита вздрогнула, но не произнесла ни звука. Мистер Вэлтон вновь водрузил очки на нос.

— Я ничем не мог помочь, — сокрушенно сказал он. — И когда на месте происшествия появились викарий и местные жители, которые начали хлопотать вокруг молодого человека и делать все необходимое, я поехал дальше, так как спешил как можно скорее увидеться с вашей светлостью.

Из груди Лалиты вырвался вздох, и лорд Хейвуд понял, что это был вздох облегчения.

Теперь, когда ее дядя был мертв, они могли ни о чем не беспокоиться. Никакие неприятности им больше не угрожали.

Прочитав в глазах девушки откровенную радость, он тепло ей улыбнулся, и Лалита поняла, что солнце вновь засияло над ними и все черное и мрачное уходит из их жизни.

Он вновь сжал ей пальцы своей горячей ладонью, и Лалита с благодарностью ответила на этот заботливый жест, почувствовав себя гораздо увереннее.

Мистер Вэлтон, так и не поняв, какое утешительное сообщение он принес им, в это время открывал свой чемоданчик.

— После того как вы покинули вчера аукцион» Кристи «, милорд, — начал он, — директору сообщили, что посол одной страны, который на этот момент хочет остаться инкогнито, посетил нас с довольно неожиданным предложением.

— Что это значит? — спросил лорд Хейвуд.

— Эта страна, которая в скором времени, несомненно, будет играть важную роль в европейских делах, особенно после Венского конгресса, намеревается открыть в Лондоне свое посольство. Представители посольства сообщили, что поскольку намерены обосноваться здесь на долгие годы, то хотели бы безотлагательно снять для этой цели один из наиболее представительных и красивых лондонских особняков.

Глаза лорда Хейвуда внезапно загорелись от охватившего его волнения. Это сообщение не могло его не заинтересовать, но он ничего не сказал, предоставляя мистеру Вэлтону возможность продолжить, что тот и сделал достаточно торжественным тоном.

— Директор» Кристи «, милорд, решил, что более подходящего особняка, чем ваш, ему не найти, и если ваша светлость готов сдать его, то могу сообщить, что это будет означать весьма солидную сумму ренты, которая будет выплачиваться сразу, как только мы оформим соответствующие документы.

— Вы имеете в виду, что дом будет сдан со всей обстановкой? — спросил лорд Хейвуд.

— Директор, с которым ваша светлость говорили вчера, сделал вывод, что дом вполне готов, если можно так выразиться, к приему гостей, и это, несомненно, очень большое удобство как для арендатора, так и для нашей фирмы.

— Я готов сдать Хейвуд-хауз на таких условиях, — сказал лорд Хейвуд.

Он старался говорить безразличным тоном, но все-таки не мог сдержать радостной нотки, которая прозвучала в его голосе.

— Это для нас большое облегчение, милорд, — отвечал обрадованный мистер Вэлтон. — Я привез с собой заранее заготовленные документы, которые вы, разумеется, пожелаете сначала показать своему адвокату, прежде чем подписывать договор.

— Разумеется, — согласился с ним лорд Хейвуд. Затем, словно ему пришла в голову мысль каким-то образом отметить такое неожиданное благоволение фортуны, он сказал:

— Я должен принести свои извинения, мистер Вэлтон, так как даже не предложил вам ничего выпить. Думаю, это именно то, в чем вы сейчас нуждаетесь, особенно после того, как вы стали свидетелем такого прискорбного случая на пути сюда.

— Благодарю, милорд, — отвечал мистер Вэлтон. — Это и в самом деле было довольно неприятное зрелище.

— Что вы предпочитаете? Может быть, бокал шерри? Мистер Вэлтон покачал головой.

— Благодарю вас, милорд, но я не пью. Алкоголь противопоказан мне докторами.

Лорд Хейвуд вопросительно взглянул на Лалиту.

— Я знаю, что может понравиться мистеру Вэлтону, — сказал он. — Это бокал твоего персикового сока.

— О да, конечно! — воскликнула она.

Ее глаза сияли от счастья. Девушка в эту минуту могла думать лишь о том, что теперь, когда лорд Хейвуд может сдать свой лондонский дом и получать за это достаточно приличные деньги, его гордость не будет уязвлена мыслью, что он полностью зависит от ее богатства.