Нарушая правила (СИ) - Устинова Юлия "Julia Joe"

О, боже. Зачем я об этом думаю?!

— Кофе подождет, — отрезает Костя после небольшой заминки. — Куришь? — обращается к Чемезову. Тот коротко кивает. — Пойдем-ка на улицу, подышим?

— Кость? — останавливаю брата.

— Все нормально. Мы просто пообщаемся, — шагнув ко мне, Тим наклоняется и выразительно смотрит на мои губы.

Прямо сейчас я не хочу никаких нежностей. Однако все же подставляю ему щеку, но Чемезова это не устраивает. Он берет меня за подбородок и с наслаждением целует в губы.

Прямо на глазах у Кости.

Нет. Вот это настоящий испанский стыд!

Я не решаюсь смотреть в глаза брату и поднимаю голову только в тот момент, когда остаюсь одна.

Бодрым решительным шагом Костя идет впереди, Тим — вразвалочку — немного отстает.

Глядя на удаляющиеся спины самых важных в моей жизни парней, я понятия не имею, чем закончится их беседа.

Костя выглядит слишком спокойным, и это пугает.

Взрывоопасный характер — общая черта мужчин из моей семьи. Чемезов точно за словом в карман не полезет. Поэтому от их разговора можно ожидать все, что угодно.

— Слушай, это что тут сейчас было? — ко мне с вопросами лезет Наталья, прибежав из отдела сумок сразу же, как только Тим и Костя уходят. — Ты сразу с тремя крутишь, что ли?

— Нет, — я устало мотаю головой, — вообще, у меня их пятеро. Двое просто подъедут позже. Извините. Мне надо работать.

Оставив любопытную коллегу переваривать эту информацию, я направляюсь в свое убежище под лестницей.

— Ну теперь-то ясно, каким ты местом работаешь, — летит мне вслед пренебрежительный голос Натальи.

— А вот мне ясно, каким местом вы думаете, — парирую я, оглянувшись.

— Ты смотри, сопля зеленая! — У Натальи аж все морщины на лице проступают разом. — Еще огрызаться мне тут будет! Проститутка, — добавляет с абсолютно мерзким шипением.

На мгновение я прикрываю глаза, отгораживаясь от чужого негатива.

Как же хочется ответить, да так, чтобы у нее челюсть отвисла! Но я беру себя в руки, делаю глубокий вдох и прикидываюсь, что мне безразличны оскорбления этой токсичной тетки. Тут и посетитель подходит к моему закутку.

Что за день такой сегодня? Геомагнитные бури? Осеннее обострение? Вредные излучения?

Хоть иди и делай себе шапочку из фольги вместо вязаной ангоровой.

Кофе я готовлю практически на автомате, все время оглядываясь, чтобы проверить, не вернулись ли парни. Пока жду их, уже успеваю накрутить себя и придумать несколько развязок истории знакомства Кости и Тима. И каждая из них заканчивается побоищем.

Минут через десять возвращается Костя. Один.

— А где… — настороженно интересуюсь у брата.

— Кто? — с издевкой улыбается он.

— Где Тим?

— А-а-а, — тянет Костик, — тот парень? Я не знаю. Мы вышли из лифта, и он сразу дал деру. — Мои брови ползут вверх, пока я разглядываю серьезную физиономию Кости. Но в какой-то момент он раскалывается и широко улыбается. — Да я шучу, — смеется брат. Вокруг его глаз появляются привычные морщинки. — Тимофей просил тебе передать, что заедет в конце рабочего дня. Сказал, отвезет домой. Такой заботливый, — иронично замечает он.

А я замираю, внутри все сжимается. Надеюсь, Тиму хватило мозгов не рассказывать Косте, что мы живем вместе?

— Есть немного, — сконфуженно бормочу, опуская взгляд.

— Значит у тебя появился парень? — допытывается Костя, явно забавляясь моей реакцией.

— Ну да, — нехотя сознаюсь.

— И когда ты собиралась нам рассказать?

— Скоро.

Я с опаской смотрю на брата, ожидая увидеть в его глазах гнев или разочарование, но Костя лишь молча усмехается.

— А тот второй, что ту делал? — наконец спрашивает он.

— Я же говорила, он одногруппник, принес кое-что для учебы. Это допрос? — не сдержавшись, я свожу брови.

— Да просто интересно. Это все новости? Или мне стоит еще о чем-то знать?

— Вроде, все… — я неловко улыбаюсь.

— Ты же помнишь наш разговор перед отъездом?

— Меня ущемили в половине прав — как такое забудешь? — с раздражением парирую.

— Думаешь, мне это нравится? — Костя вздыхает тяжело и беспокойно, а потом качает головой: — Но я же как чувствовал…

— Ничего не случилось, — перебиваю его. — И мне восемнадцать! Я взрослая, а ты больше не мой опекун. Займись своей жизнью, хватит строить из себя Усатого Няня.

— Да уж, теперь это проблематично. Любишь его? — прямо спрашивает брат.

Я закатываю глаза.

— Костя…

— А что? Я задал простой вопрос, — не унимается он.

— Я не буду с тобой это обсуждать!

— Динка… — Костя снова вздыхает. — Знаю, я явно не тот человек, который должен говорить с тобой о парнях и про все такое, но мне приходится… Только сегодня я скажу тебе лишь одно слово: не подведи.

— Тут два слова. “Не” с глаголами, — закатываю глаза. — Хорошо, я поняла.

Мой брат — любитель давать ЦУ в отвлеченной форме, типа: “не накосячь”, “не натвори там делов”, “не напортачь”. Но что бы это ни значило, у меня такое ощущение, что я уже натворила тех самых делов по самое не хочу. Из общаги пришлось уйти. Потом переезд к Тиму. И все остальное… Мы с ним так далеко шагнули…

Так что, я падшая, как минимум. А, как максимум, позор семьи.

Еще не известно, о чем Костя спрашивал Тима…

— Ешь свой обед, а то остынет, — Костя бросает взгляд на пакет, который оставил Тим.

И я очень благодарна брату за то, что он решил оставить столь неудобную тему.

— Зря ты не предупредил, что приедешь, я бы подменилась, а то теперь даже на фудкорте с тобой не посидеть.

— Да я по делам приехал. Решил тебя навестить. Соскучился. Ты уехала, и дома теперь стало совсем пусто, — в его глазах появляется грусть.

— Я тоже по вам скучаю… — взглянув на брата, замечаю, как он осунулся, отчего стал еще сильнее походить на папу. — Ты очень похудел. Одни глаза торчат. Вы что там с Яном вообще не питаетесь?

— Питаемся мы, не парься, — прыскает брат.

— Бичпакетами и магазинными пельменями, да? — подкалываю его.

— О, да, — подхватывает Костик. — Мы знаем толк в знатном хавчике.

— Ну неужели так трудно приготовить что-то нормальное? Как дети малые, зла на вас не хватает!

— Ты же знаешь, какие из нас повара. Дошики — это, хотя бы, безопасно, — шутит Костя.

— Вы просто лентяи, — я качаю головой. — Как это ты Яна там одного оставил?

— Он не один, — брат сразу же меняется в лице. — Петр нанял еще одного парня. Димаса Воропаева помнишь?

— Ну так. Он, вроде, их родственник какой-то?

— Ага, племянник жены. Знаешь, в чем самый прикол? — сердито усмехается Костя. — Теперь нашу зарплату делят на троих, а пашем мы по-прежнему вдвоем, потому что этот ушлепок весь день в телефоне зависает. А Петру похрен. Он знает, что мы все сделаем.

Я ахаю, в очередной раз потрясенная тем, какое же наш дядя парнокопытное.

— Жесть! И как только его земля носит?

— Нормально носит, — Костя пожимает плечами. — Он себе недавно тачку поменял. Новую баню отгрохал, теперь дом обшивает. Жизнь бьет ключом.

— Вот вернется папа… — меня распирает от негодования и чувства несправедливости.

— И что? — хмыкает Костя. — Думаешь, что-то изменится? Все по закону. Он хозяин. Захочет, даст нам пинка и вышвырнет с работы.

— Костя, ну надо же что-то делать! — я с новой силой закипаю.

— Да. Я уже думал продать почку, — уныло бормочет брат, но, встретив мой возмущенный взгляд, вдруг улыбается: — Шутка. Не парься, Динка. Прорвемся. И не такое вывозили.

Его грустные глаза и отчаяние в голосе заставляют мое сердце сжиматься.

— А что у тебя здесь за дела?

— Оля, — коротко отвечает он. — Я к тебе ненадолго заскочил.

— Вы же, вроде бы, расстались… — я морщу лоб. — Так она в Ростове?

— Ага. Долгая история… — Костя наклоняет голову в бок. — Знаешь, а сделай-ка мне кофе.

Я было открываю рот, чтобы высказать брату все, что я думаю про его Олю, но вовремя сдерживаюсь. Не хочу с ним ругаться. А если начну резать правду-матку, этим все и закончится.