Планета слизи - Петр Рингсон

– Это не заключение, а гипотеза, – ответил Алекс. – И ты здесь не оригинальна. Наши коллеги тоже так считают. Осталось только, всего-то, найти этот фонтан и опечатать его, а потом отправить на Землю для анализа. Тем самым мы завершим свою миссию, и можно будет провести оставшиеся 9 лет, играя в консокарты. Кстати, насчет наших органических молекул. На земле есть такие звери тихоходки, так они еще не то вытворяют! И заметь, они – многоклеточные организмы, а не органические молекулы. А насчет этого, – Алекс показал на окно, – вполне возможно, излучение, исходящее от нашего звездолета, благотворно влияет на наших инопланетян. Ведь даже тихоходок можно привлечь едой. Кстати, а ведь сам звездолет может помогать им двигаться. Они могут отталкиваться от нас, вернее, он наших полей. Им не нужно ракетное топливо, им достаточно нашего.

– Ты, наверное, прав, – согласилась уже совсем успокоенная Карина. – Хотя таких молекул мы никогда на Земле не наблюдали. И еще, тут и неорганики очень много, гораздо больше, чем в Солнечной системе. В основном тяжелые металлы, но и железа много.

Она помолчала.

– Меня еще вот что волнует. Ты видел фотографии Тигардена-Б? Конечно же видел. Планета похожа на луковицу с разноцветными оболочками-чешуйками, а чешуйки – они, как будто, свиты из колец. У нас в астрофизической нет нехватка в гипотезах о том, что все это значит. А ты как думаешь?

– Послушай, Карина, у меня забот невпроворот. Я, например, не понимаю, почему мы так и не смогли определить температуру на поверхности. Мои мозги скоро закипят, а ты мне подбрасываешь новые задачки. Не знаю я ответа на твои вопросы, мне бы с молекулами разобраться.

Прошло два дня, концентрация органики увеличивалась. Если еще неделю назад в иллюминаторы, кроме звезд, ничего видно не было, то, когда Мыслитель приблизился на одну астрономическую единицу к планете, окна покрылись слоем слизи, переливающейся всеми цветами радуги. Это было неприятно и противно, а кроме того, ни у кого не было и самой отдаленной идеи, какой фонтан мог выбрасывать струи так далеко и так прицельно – похоже, органика предпочитала звездолет пустому пространству.

Настроение Карины опять испортилось, и никакие доводы Алекса не успокаивали ее. Карина стала плотно занавешивать иллюминаторы шторами и отодвинула кровать. Тем не менее, это не помогало – кошмары продолжались.

Но не только Карина, все были в растерянности, ведь дроны 15 лет назад ничего такого не разглядели. Правда, эти дроны летели почти со скоростью света, а на такой скорости ничего и не обнаружишь.

Когда на следующий день Алекс с утра пришел в лабораторию, там уже все были в сборе.

– Опаздываешь, – сказал Давид, – а мы без тебе не можем начать: мы не должны пренебрегать ни одним голосом. Так вот, поступил приказ от капитана разогнать наших слизняков. Какие будут предложения?

– Я думаю, – сразу начал Алекс, – это над сделать так, чтобы ни одна молекула не пострадала, – Алекс был единственным человеком, упорно продолжавшим называть инопланетян молекулами, – а это немного ограничивает список средств истребления.

– А вы не думаете, что, если их отпугнуть, они это воспримут, как угрозу? А если это случится, то нам не сдобровать? – спросила Дженнифер Чанг, одна из специалисток по внеземной биологии.

– Я думаю, надо бы изучить, как излучение Мыслителя влияют на наших друзей. Если какая-то частота поля привлекает их, то ведь можно все сделать наоборот! Я предлагаю сгенерировать поля, которые придутся не по душе нашим молекулам, – сказал Алекс, проигнорировав реплику Дженнифер.

– Да, мы уже об этом думали. – Давид перебросил книгу инструкций Алексу.

– Мы не можем или, по крайней мере, будет очень сложно намазать Мыслитель какой-то химией, – сказал Давид, и в голове Алекса красная черта перечеркнула одно из предложений на странице. – Сложно также будет изменить температуру, – еще одно перечеркнутое предложение, – а вот сгенерировать поля – это стоящая мысль. Только непонятно, какие поля привлекают наших слизняков.

– А у меня уже все готово! – сказал Алекс. – Я знаю, как их можно отпугнуть.

– И мы тоже, – улыбнулся Давид. – Только, пожалуйста, впредь постарайся иногда появляться в лаборатории и обращай внимание на то, чем занимаются твои коллеги, чтобы не терять времени. То, что ты выдумал, уже было рассмотрено. Изобретать велосипед – это, конечно, нужное дело, но ведь можно заняться и чем-то другим!

После сличения результатов оказалось, что никто не нашел такого вида излучения, которое бы отпугивало инопланетные молекулы. Тем не менее, молекулы, действительно, использовали Мыслитель, как двигатель, отталкиваясь от него для совершения маневров. Поэтому, решили сгенерировать поля, которые хаотически меняли интенсивность и направление. Использовать такие поля для навигации было бы очень сложно.

Борис оценил время настройки генератора в 3 дня, но, под нажимом капитана, пообещал быть готовым завтра в полдень. На том и порешили и разошлись. На следующий день вся команда была в сборе, даже капитан пришел. Все собрались в инженерном отсеке, с нетерпением ожидая появления звезд в иллюминаторе. Ученый из команды Бориса перевел рычажок и посоветовал всем заняться обедом, ведь результаты могли появиться часа через два. Быстро перехватив в кают-компании, Алекс и Карина вернулись в инженерный, сели около окон и стали ждать: Алекс – с интересом, а Карина – с надеждой. Но ничего не происходило, и Алекс уснул под равномерное гудение установки по генерированию полей.

– Работает! – услышал он прямо над ухом крик Карины. – Да проснись же! – она потрясла его за плечо. Алекс взглянул на иллюминатор и ахнул: слизь почти полностью рассосалась и в окне опять были видны звезды. Он взглянул на Карину, которая улыбалась впервые за неделю.

– А я и не сомневался, – уверенно сказал биолог. – Вот видишь!

– То ли еще будет! – пробубнил из своего угла Борис, но Карина, похоже, не услышала его.

– Это надо отметить! – громко воскликнул Алекс, вставая между Борисом и Кариной и вскрывая бутылку шампанского 10-летней выдержки. Отметив радостное событие, они разошлись по своим лабораториям продолжать изучать маленьких незнакомцев. Прошло несколько часов, Алекс так увлекся, что позабыл о времени, но вот его взгляд упал на окно и он ахнул: иллюминатор, как и раньше, был затянут слоем слизи, но на этот раз слой был гораздо толще, биолог ощутил себя словно в коробке, закупоренной блестящей, но яркой пленкой.

– Прямо, как трутень, которого поймали мальчишки, – подумал он.

Алекс вздохнул. Чтобы использовать сильно переменное поле Мыслителя для маневров даже ума современного человека, многократно усиленного встроенными чипами, не хватило бы, ведь необходимо было не только