Сын донецкого полка - Пиит Опилкин

боль.

Но жажда хуже – в горле соль.

Коль жив, и силы есть – терпеть,

Не сдаться, стоя умереть.

А вдруг не сдюжу, не смогу.

И разболтаю всё врагу?

Гранату в джипе увидал,

Но руки сам Ярош вязал.

Нет, я отсюда не сбегу.

Зубами выдерну чеку.

Ну, как лимонку мне достать?

Узлы никак не развязать.

Я дотянусь к гранате ртом.

Сейчас не время, но потом.

Учил Отец – молиться, ждать,

А, выждав, умно побеждать.

Затихну, только б не уснуть.

Их попытаюсь обмануть.

Дождусь. Получиться взорвать.

Стрелкова мне нельзя предать.

Слезу не вытереть никак.

Крепись, терпи – шептал Казак…

Гуманитарный коридор.

А за рулем седой шофер.

Конвой. Машины груз везут.

Донецк голодный. Хлеба ждут.

Лишь пыль летит из под колес.

Вон танк сгоревший в землю врос.

Ещё дымит недавний бой,

А под брезентом с головой

В строю последнем – пацаны

Среди берез родной страны.

Ну почему же? Как же так?

Кто сделал этот страшный шаг?

Не видеть и в кошмарном сне

Собратьев, гибнущих в войне

От рук собратьев. Всплыл Афган.

И та дорога на Баграм.

Ущелье, взвод и тот брезент.

Вдруг щит рекламный. Президент.

Улыбка, поросячий взгляд

С плаката в сторону ребят.

Король конфет и шоколада.

Погиб отряд, была засада.

Взял на себя последний бой,

Чтобы проехать мог конвой.

И давит газ седой Иван.

Рулит и плачет ветеран…

***

XII (с "корабля на бал)

Дворец, веселое застолье.

Гуляет бывшее подполье.

По полной отрываясь всласть,

Над Украиной хунты власть.

А с ними важные персоны

Теперь из ближней Еврозоны:

ПАСЕ, ОБээСе, ООН,

Ну, и конечно Пентагон.

Вот во главе стола – Петро,

Он пьет за это и за то.

А справа от него Анжела.

Она специально прилетела.

Обещан к празднику сюрприз.

И зритель требует тот приз.

Пора порадовать тусовку.

– Охрана, приведите Вовку.

Солдат мальчишку в дверь толкнул,

И зал внимательно взглянул.

Поднялся с кресла президент,

Настал внимания момент.

И, чтоб величие создать,

Охране крикнул – Развязать!

Все к Вовке повернулись в зале.

Ребенку руки развязали.

Петро подходит к Вовке важно,

А тот глядит в глаза отважно.

Вдруг вспомнил Порошенко сон.

И про себя – Так это ж он!

От страха побелел, как мел.

– Как ты сюда войти посмел?

Осекся. Видел кто испуг?

И стал таращиться вокруг.

– Вот сын Стрелкова перед Вами.

Он куплен мною с потрохами.

– Я сын Донецкого полка.

Мальчишка руки взял в бока.

Как в страшном сне всё. Разозлился.

Удар, и Вовка покатился.

Но тут подмога подошла

Из-за накрытого стола.

Схватив Петро за руку смело,

К мальчишке кинулась Анжела.

– Петро, остыньте. Вас из дас?

Европа смотрит тут на вас.

Майн кляйне юнг, ду партизан?

То Путин ваш, эр ист тиран.

Вир очень добрые соседи,

А русиш злобные медведи.

На вид, как дойче, белокур.

Убить такого чересчур.

Мит дир всё будет очень гут.

Но москалям придет капут.

Даю тебе Европы слово.

Майн фронд, ты правда сын Стрелкова?

Твой фатер с фронта дезертир.

Теперь ер бывший командир.

Не нужен больше он Кремлю.

Пойдем к столу, я накормлю.

На нём стоят такие яства,

Икра и признаки богатства.

Три дня морили голодовкой.

Петро поплелся вслед за Вовкой,

Хоть ныло против всё нутро.

Ну, что поделаешь, Петро?

– Его повесить будет мало.

Истоту сдал , она пропала.

– Так он разведчик, майн герой!

Садись, вот рядом стул со мной.

Я подарю тебе айфон.

Но смело ей ответил он.

– Я- сын Донецкого полка.

Не поздно сдаться Вам пока.

Стрелков вот-вот сюда ворвется

И с Вами всеми разберется.

На лицах в зале всплыл испуг.

– Ты шутишь, маленький мой друг.

Стрелкова нет уже живого.

Нет в этом ничего плохого.

Тебя не отдадим Кремлю.

Возьму с собой, усыновлю.

Пусть Элтон Джон от нас узнает,

Не он один усыновляет.

Петро язык свой прикусил

И за закуской загрустил.

О Вовке разом все забыли

И о войне заголосили.

Вот Андрес – НАТО секретарь.

Он за столом, как господарь.

И сквозь надменную улыбку

– Петро, ты допустил ошибку.

Пойдя на танках на народ,

Так не продержишься и год.

Теперь придется помириться.

Набраться силы, закрепиться.

Затем коварное вторжение.

Москва потерпит поражение.

Тебе дороги нет назад.

Ты – наш Америки солдат.

Но ты совсем не аналитик.

Здесь нужен нам другой политик.

***

XIII (переполох в белом доме)

Бермуды. Праздный уикенд.

Сюда известный президент

С семьей развлечься заезжает.

И в гольф по выходным играет.

Служанки белые снуют,

Готовят, моют, подают,

Ловя глазами всякий знак,

Который делает Барак

Или прекрасная Мишель.

Здесь сервис крутит карусель.

Муж клюшки к бою подбирает.

Она в шезлонге загорает.

– Обамушка, тебе решать,

Где демократии пылать.

Но вот с Россией поспешил.

Медведя рано разбудил.

Переломает всем хребет.

Европа – завтрак, мы – обед.

А то, что сразу не сожрет,

Само на ужин приползет.

Встал из берлоги грозный зверь.

Жди неприятностей теперь.

Овец послушных погрызет.

Я знаю это наперед.

А ваш украинский гамбит

Ему развяжет аппетит.

И поросеночек ручной

Вот-вот заплатит головой.

Так не успеем откормить.

А может нам самим забить?

Доверия низок резонанс.

И нарушается баланс.

У края поля вестовой

Под козырек берет рукой.

– Простите, срочно, президент.

Есть неприятный инцидент.

Стрелков в Нью-Йорке засветился

И в Вашингтоне появился.

Причём везде одновременно.

Барака пот пробил мгновенно.

– Как сразу так и в двух местах?

Обама выпалил сквозь страх.

– Баракчик, надо привыкать.

Стрелков умеет воевать.

Он лучший Путинский солдат.

Такой поставить сможет мат.

Луганск, Донецк – был там и там.

И вот теперь добрался к нам.

Предупреждала! Будешь знать!

– Отставить коменты! Молчать!

Всё это даже очень странно…

-Стрелков на Брайтон-Бич… Осанна!

Вёл чернокожих тайный сход.

И в Вашингтоне умный ход.

Вожди Индейские племен

Стеклись к нему со всех сторон.

– Куда смотрело ЦРУ?

Я в порошок их всех сотру!

– Вас срочно требует совет.

Доу джонс упал. Альянс задет!

Угрозы, самый красный цвет.

Важней проблемы в мире нет.

Прошу, немедля, в вертолет.

Прикрытие поднято и ждет.

В бейсболке с клюшкой чёрный чёрт

Поспешно кинулся на борт.

В комфорте время коротая

И о судьбе своей гадая:

“А вдруг прощальный бенефис?”

Прилет, по трапу быстро вниз.

Директор ЦРУ встречает,

На ухо что-то сообщает.

Улыбка, словно вдоль банан.

– Ура! Нам ключ к победе дан!

Всё этим сможем разрешить.

Совету есть, что сообщить.

Рокфеллер, Ротшильды, Дюпон.

В нём правит только их закон.

Вошел и сразу в лоб вопрос.

– Вы провалили "Барбарос"!

Как можно править бестолково,

Под носом проморгав Стрелкова?

И остается лишь гадать,

Когда гражданство раздавать

Российское Стрелков начнет.

Нас это с вами вскоре ждет!

Тут самый крупный твой провал.

Он здесь, а ты о нём не знал.

Обязан вычислить, схватить

И, если надо, оцепить

Хоть весь Нью-Йорк и Вашингтон.

– По плану всё! В ловушке он!

Картинки все в моей колоде.

Валет из Киева на взводе

Дерзает делом угодить,

Желая всех в крови топить.

Валет. Он карту наиграл

И через стол ее послал.

– О чём Вы, мистер Президент?

Вы не картежник. Вы – агент!

– Прошу простите, господа.

Учили сами Вы всегда:

Обязанность моя – играть.

Но я могу и раздавать.

Мне Порошенко доложил:

Стрелкова сына изловил.

Сюда отправил в клетке груз.

Есть на руках козырный туз.

И на приманку, на живца

Я быстро выхвачу отца.

***

XIV (черный скорпион)

Свободы остров! Рай земной!

Песок и ласковый прибой.

Безбрежный горизонт вдали.

На горизонте корабли

Спешат на остров. Там швартовка.

Трюм душный. Клетка. В клетке Вовка.

Охранники горилку пьют,

Грозят, пугают… Не убьют.

Понятно, то не им решать.

Покуда жаждут застращать.

Трап. Мостик. Сверху капитан.

Ему приказ доставить дан

По назначению груз живой.

Или заплатит головой.

Волна колышется о борт.

Гуантанамо. Скоро порт.

Дошли. Тюрьма. При ней причал.

Матрос накинул трос на чал,

На стропы клетку подцепил.

И Вовка в небо воспарил.

От света слёзы на глазах.

Сияет солнце в небесах.

И воздух чистый, веет бриз.

Глоток свободы. Снова вниз.

Скользит в бетонный каземат.

Солдат нацелил автомат.

Не в первый раз, не привыкать.

Не дрейфить, смело взгляд держать.

Перед врагом стоять, смеяться.

Научен паренёк сражаться.

Тюремщик главный Вовку ждёт.

Ремня не видно – всё живот:

– Попал пожизненно, пацан.

Пока закроем в Игуан.

В спец. Отделенье, в изолятор.

А для тебя я – новый фазер.

До смерти тянутся срока.

– Я,