Стихотворения Поэмы Проза - Яков Полонский

Вон светит зарево над морем! за скалой

Мелькают полосы румяного тумана -

То месяц огненный, ночной товарищ мой,

Уходит в темные пучины океана.

Прости!.. Я звезд ищу, их прежнего следа

Ищу я, — по распутьям ночи ясной

Я видел в сонме звезд красавица звезда

Текла — но, видно, луч ее потух в напрасной

Борьбе с туманами, которых путь ненастный

По небу тянется, как черная гряда.

Лучи небесные, прощайте!.. Взор блуждает.

Где берега? — где море? — где восток!..

Как в сумрачной степи пустынный огонек,

Один маяк вдали — и нет ему затменья,

И светится вдали, как огненный глазок.

Один маяк вдали — нет ему затменья,

И дела нет ему до мрачных облаков,

Как будто видит он ночное приближенье

К нему издалека идущих парусов.

Горит — а на меня наводит утомленье

Печальный шум невидимых валов.

1845

ВАЛЬС "ЛУЧ НАДЕЖДЫ"

Надежды вальс зовет, звучит -

И, замирая, занывает;

Он тихо к сердцу подступает,

И сердцу громко говорит:

Среди бесчисленных забав,

Среди страданий быстротечных -

Каких страстей ты хочешь вечных,

Каких ты хочешь вечных прав?

Напрасных благ не ожидай!

Живи, кружась под эти звуки,

И тайных ран глухие муки

Не раздражай, а усыпляй!.

Когда ж красавица пройдет

Перед тобой под маской черной

И руку с нежностью притворной

Многозначительно пожмет, -

Тогда ослепни и пылай! -

Лови летучие мгновенья

И на пустые уверенья

Минутным жаром отвечай!

1845

ПОСЛЕДНИЙ РАЗГОВОР

Соловей поет в затишье сада;

Огоньки потухли за прудом;

Ночь тиха. — Ты, может быть, не рада,

Что с тобой остался я вдвоем?

Я б и сам желал с тобой расстаться;

Да мне жаль покинуть ту скамью,

Где мечтам ты любишь предаваться

И внимать ночному соловью.

Не смущайся! Ни о том, что было,

Ни о том, как мог бы я любить,

Ни о том, как это сердце ныло,

Я с тобой не стану говорить.

Речь моя волнует и тревожит…

Веселее соловью внимать,

Оттого что соловей не может

Заблуждаться и, любя, страдать…

Но и он затих во мраке ночи,

Улетел, счастливец, на покой…

Пожелай и мне спокойной ночи

До приятного свидания с тобой!

Пожелай мне ночи не заметить

И другим очнуться в небесах,

Где б я мог тебя достойно встретить

С соловьиной песнью на устах!

1845

УТРО

Вверх, по недоступным

Крутизнам встающих

Гор, туман восходит

Из долин цветущих;

Он, как дым, уходит

В небеса родные,

В облака свиваясь

Ярко-золотые

И рассеиваясь.

Луч зари с лазурью

На волнах трепещет;

На востоке солнце,

Разгораясь, блещет.

И сияет утро,

Утро молодое…

Ты ли это, небо

Хмурое, ночное?

Ни единой тучки

На лазурном небе!

Ни единой мысли

О насущном хлебе!

О, в ответ природе

Улыбнись, от века

Обреченный скорби

Гений человека!

Улыбнись природе!

Верь знаменованью!

Нет конца стремленью

Есть конец страданью!

1845

Ах, как у нас хорошо на балконе

Ах, как у нас хорошо на балконе, мой милый! смотри

Озеро светит внизу, отражая сиянье зари;

Белый там нежится лебедь, в объятьях стихии родной,

И не расстанется с ней, как и ты, друг мой милый, со мной…

Сколько ты мне ни толкуй, что родная стихия твоя

Мир, а не жаркое солнце, не грудь молодая моя!

1845

ПЕРЕХОД ЧЕРЕЗ НЕМАН

Вот Руси граница, вот Неман. Французы -

Наводят понтоны: работа кипит…

И с грохотом катятся медные пушки,

И стонет земля от копыт.

Чу! бьют в барабаны… Склоняют знамена:

Как гром далеко раздается: "Vivat!"

За кем на конях короли-адъютанты

В парадных мундирах летят?

Надвинув свою треугольную шляпу,

Все в том же походном своем сюртуке,

На белом коне проскакал император

С подзорной трубою в руке.

Чело его ясно, движенья спокойны,

В лице не видать сокровенных забот.

Коня на скаку осадил он, и видит -

За Неманом туча встает…

И думает он: "Эта темная туча

Моей светозарной звезды не затмит!"

И мнится ему в то же время — сверкая,

Из тучи перст божий грозит…

И, душу волнуя, предчувствие шепчет:

"Сомнет знамена твои русский народ!"

"Вперед! — говорят ему слава и гений. -

Вперед, император! вперед!"

И лик его бледен, движенья тревожны,

И шагом он едет, и молча глядит,

Как к Неману катятся медные пушки

И стонут мосты от копыт.

1845(?)

ПТИЧКА

Пахнет полем воздух чистый…

В безмятежной тишине

Песни птички голосистой

Раздаются в вышине.

Есть у ней своя подруга,

Есть у ней приют ночной,

Средь некошеного луга,

Под росистою травой.

В небесах, но не для неба,

Вся полна живых забот,

Для земли, не ради хлеба,

Птичка весело поет.

Внемля ей, невольно стыдно

И досадно, что порой

Сердцу гордому завидна

Доля птички полевой!

1845(?)

1846–1851 Закавказье

Развалину башни, жилище орла

Развалину башни, жилище орла,

Седая скала высоко подняла,

И вся наклонилась над бездной морской,

Как старец под ношей ему дорогой.

И долго та башня уныло глядит

В глухое ущелье, где ветер свистит;

И слушает башня — и слышится ей

Веселое ржанье и топот коней.

И смотрит седая скала в глубину,

Где ветер качает и гонит волну,

И видит — в обманчивом блеске волны

Шумят и мелькают трофей войны.

1845

ПРОГУЛКА ПО ТИФЛИСУ

(Письмо к Льву Сергеевичу Пушкину).

Как полдень — так у нас стреляет пушка.

Покуда эхо гул свой тяжко по горам

Разносит, молча вынимая

Часы, мы наблюдаем: стрелка часовая

Ушла или верна по солнечным часам?

Потом до двух — мы заняты делами;

Но так как все они решаются не нами,

Спокойно можем мы обедать — есть плоды

И жажду утолять, не трогая воды.

В собранье пусто: членов непременных

Четыре человека каждый день

Встречать наскучило; читать газеты лень;

Журналы запоздали; нет военных;

Все в экспедиции, — и там пока в горах,

Не дальше, может быть, как только в ста верстах

Идет резня (Шамиль воюет),

Для нас решительно войны не существует.

После обеда мы играем роль богов,

И, неспособные заняться даже вздором,

Завесив окна коленкором,

Лежим…

Кто развалившись на диване,

Кто растянувшись на ковре…

Воображать себя заснувшим в теплой бане

Приятно потому, что на дворе

Невыносимо жарко. — Мостовая,

Где из-под ног вчера скакала саранча.

Становится порядком горяча,

И жжет подошву. — Солнце, раскаляя

Слои окрестных скал, изволит наконец

Так натопить Тифлис, что еле дышишь,

Все видишь не глядя и слушая не слышишь;

Когда-то ночь придет! — дождемся ли, творец! -

Вот ночь не ночь — а все же наконец

Пора очнуться. — Тихий, благодатный

Нисходит вечер, час весьма благоприятный

Для той прогулки, от которой ждать

Отрады — первая в Тифлисе благодать.

Куда ж идти? Иду через Мухранский

Овражный мост, и прямо на Армянский

Базар являюсь — там народ,

Поднявшись на заре, для дел, нужды и лени,

На узких тротуарах ищет тени,

Гуляет, спит, работает и пьет. -

Народ особенный! Я здесь люблю толкаться -

И молча наблюдать — и молча любоваться

Картинами, каких, конечно, никогда

Мне прежде видеть не случалось;

Их не видать — невелика беда,

Но видеть весело, пока не стосковалась

Душа по тем степям, которых вид один,

Бывало, наводил тоску и даже сплин.

Но… я не знаю что — привычка, может статься,

Бродя в толпе, на лицах различать

Следы разврата, бедности безгласной

Или корысти слишком ясной,

Невежества угрюмую печать

Убавила во мне тот жар напрасный,

С которым некогда я рад был вопрошать

Последнего из всех забытых нами братии.

Я знаю, что нужда не в силах разделять