Лорем - Ксения Лифанова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как он ненавидел бальтов с их лживой натурой, столь же ценил нрав жителей Архипелага. У Кессеев даже есть присказка — "научи водного мага врать", так говорят про бессмысленное и при том трудозатратное дело. И правда — заветы жителей Архипелага, которые они называют Песнью Потока, учат, что все едино, и говорить и действовать следует прямо, сообразно своей натуре. Так что лучший способ для водного мага хранить тайну — не знать ее.
Однако, следовало сделать еще одну вещь. Сказочница не станет разговаривать с ним, но, может быть, она захочет написать. Что ж, письмо позволит перечислить вопросы к ней и поможет сформулировать мысль, не опасаясь быть прерванным. Кроме того, ответ можно будет передать через лерасса вместе с сегодняшним списком, а это хоть какой-то результат перед днями, которые он будет без связи с соплеменниками на Архипелаге.
Между тем стемнело и Зэбор устроился в укрытии кустов смородины, выбрав место так, чтобы пятно света, льющегося из окна соседнего дома, давало ему возможность видеть написанное. Он достал из заплечного мешка чернильницу и несколько пергаментов. Выбрав среди листов наиболее чистый, он начал писать, вспоминая все, что знал о языке водных магов. Две строки спустя, совершенно запутавшись в корнях и приставках, он зачернил написанное и перевернул лист.
Там уже были строки, оставленные незнакомой рукой.
"Привет. Я, ну, не очень представляю, как говорить, как писать то, что очень нужно сказать тебе. У меня, знаешь ли, вообще с письменной речью не очень, как-то после школы особо не доводилось писать, особенно когда это может на что-то повлиять, так что не обессудь. Ох, мне наверняка будет стыдно за эти строчки при следующей встрече, но, слушай, вообще нет времени подкарауливать тебя, да и отвечать на все вопросы, которые ты захочешь (и можешь!) задать. В смысле, может быть сможешь. Я не знаю. Да, в общем, список дел к о л о с с а л ь н ы й. Так что я подумала, что напишу тебе и подкину этот листок, когда ты будешь спать или типа того и, ну, по черновикам выходило, что ты скорее найдешь его вскоре, чем нет. Еще раз прости пожалуйста, что не пришла сама и не говорю, как есть. Может быть когда-то что-то и будет, правда, тут обычно сбоит, такие многоходовки довольно сложны для просчета. Но вот что уж точно стоит понять, это что черновики…А-а-а, извини, я снова хожу кругами. Вот что. Тебе сейчас кажется, что ты знаешь, что важно, но я в общем-то прекрасно знаю, что нужно делать, список, пойми, составлен, хотя об этом я вроде уже говорила. Вообще нет времени переписать, так что вот тебе кредит доверия: в ближайшие дни я буду в горах, все-таки поучаствую в этой странной презентации меня, которая пройдет в третьей башне Сеадетта, и посещу город на реке, ну как его. Но не ходите туда. Потому что потому, может потом расскажу. Вот тебе планы, передавай дальше, мне не жалко. Плохо представляю все последствия того, что вываливаю на тебя все это, но, стоп, к делу. Ладно, вот плохая новость. Конечно же, разумеется, очевидно, я попыталась вернуть столп огня. Не вышло. Так что не ищи меня для этого, разруливаю как могу, вот. В общем скажи своим, кого встретишь, что искать меня не нужно. Вы и так сильно рискуете, высовываясь из своей чащи, не хочу, чтобы кто-то из вас подставлялся напрасно. Я и сама передам, так что забудь, можешь не говорить. А ты, вы, ну. Попробуйте разбудить лес, может это поможет. Да, вот конструктивные слова, сейчас все будет. Поговори с Аштанар, она хорошая, это точно: она укажет тебе путь к пониманию леса. Ну и вообще молодец. Если не поймет, что вам по пути, скажи, что ты из ее сказок и она может говорить с тобой. Скажи, что я так сказала, хотя ты меня не видел, но я выразилась предельно четко и однозначно. Ребята, пожалуйста, не ссорьтесь. И, да, надеюсь, тебя не смутит весь этот сумбур. Радуйтесь и не переубивайте друг друга, а я все сделаю. С уважением, Нарилия, сестра Бога."
Ужас падения и ледяная вода, что смыкается высоко над головой — вот что испытал Зэбор, когда прочитал строки, написанные Предначертанной и совершенно очевидным путем ставшие его имуществом. Пережитый шок мог бы оставить на нем неизгладимый отпечаток, в таком случае дальнейшее повествование сводилось бы к старательному описанию долгих часов молчания, попыток переосмыслить свою жизнь и кризис, который переживал следопыт, но правда в том, что оправится он довольно быстро. Во всяком случае он быстро начал действовать, однако последующие события лучше списать на состояние шока, поскольку разумными их не назвать.
Зэбор незамедлительно и совсем не таясь вернулся к таверне, влез в окно второго этажа и сел в оконном проеме, ожидая, пока уляжется буря эмоций, вызванных его появлением.
Аштанар вопила, он не услышал ни звука.
На крик в комнату ворвался бальт, Зэбора скрутили, и довольно крепко.
Тяжелый хват камня, и жесткость шерстяного ковра, на который его как-то переместили, он ощущал будто через толстый слой опавшей листвы.
В детстве, когда наступал листопад, дети собирали кучи листьев и падали на них, и закапывались внутрь, вдыхая запахи.
Вроде бы однажды Зэбор даже лежал на листьях, прижавшись щекой вот так, как сейчас на ковре.
Звуки доходили словно сквозь пелену, и смысл сказанного Зэбор не понимал. Потихоньку приходя в себя, он заметил, что не с пониманием речи беда, а с тем, что говорили на незнакомом диалекте Архипелага.
Сказочница сидела на кровати, обхватив голову руками, бородатый толмач стоял над ней и о чем-то оживленно бранился со скальным воином, которого Зэбор увидел в шаге от себя. Второго толмача, женщины, нигде не было видно.
Отреагировав на то, что скованный каменной плитой пленник задвигался, бальт потянулся забрать оружие, и Зэбор
