Судьба - Сергей Сергеевич Казанцев

- Ань, а где мама?! – спросил он сестру, тем самым отвлёкший её внимание, девочка не успела открыть дверь, которая открывалась в сторону лестничного пролёта.

На улице, за дверью выскочивший и пронзительно кричавший мужчина, вдруг резко замолчал, освободив таким образом доступность других звуков, которые до этого заглушал его вопль. Сверху стали слышны многочисленные крики, перерастающие в сплошной поток отчаянного, полного боли, воя множества людей, в котором было столько безумной и истеричной безнадёжности, как будто сверху началась массовая бойня.

Во входную дверь, сделанную из сплошного пластика без стекла, раздался мощный удар, словно кто-то всем телом прыгнул на дверь.

- Мама!? – испуганно крикнула девочка, и дверь сотряслась от нескольких, невероятно сильных толчков снаружи.

Удары были настолько мощными и громкими, что, Юля вжала плечи от страха, а на фоне обречённых криков, раздающихся сверху, стало жутко, не по себе. От косяка дверного проёма посыпалась краска со штукатуркой, несомненно, было понятно, что эта пластиковая дверь вряд ли долго выдержит столь сокрушительный натиск.

Девочка истерично закричала, а мальчик заплакал навзрыд, всё время повторяя, «Аня, а где мама?». От этого дверь просто завибрировала, вследствие сплошного, непрекращающегося удара снаружи, послышался треск пластика, косяк двери очевидно не был приспособлен к таким нагрузкам, и норовил в ближайшее время вылететь из стены.

Ситуация казалась страшно странной, было не понятно, что случилось, почему люди на верху кричат, зачем пожилая кассирша и мама двоих детей набросилась на мужчину, кто ломится в дверь, вместо того чтобы её открыть, потянув на себя, тем более что имеется надпись на двери «На себя».

Пластику входной двери оставалось не долго сдерживать натиск снаружи, вдоль всей ровной белой поверхности, появились выпуклости, покрытые трещинами, а косяк двери стал болтаться и заметно ходить туда-сюда в бетонном проёме при каждом ударе все сильнее и сильнее.

- Не ломайте дверь! – крикнула Юля, не зная, что в такой ситуации нужно говорить.

Её никто не послушал, совершенно проигнорировав слова, продолжая наносить разрушительные удары по двери. Девочка, как выяснилось, по имени Аня впадала в истерику, а рядом с ней ревел её брат, дергающий сестру за рукав куртки. Чем сильнее плакали дети, тем более чудовищная атака приходилась на многострадальную дверь.

Не прошло и пяти минут, как пластик двери лопнул, появилась щель во всю длину верхней части двери, сквозь которую пролезла окровавленная рука, при этом таран двери продолжался. Рука принадлежала женщине, выглядела при этом кошмарно, мало того, что на пальцах все ногти были сломаны до кровавой кутикулы, на ногтевом ложе среди крови отсутствовали ногтевые пластины, так ещё она была вся в кровоточащих порезах. Протиснувшаяся в трещину рука активно двигалась, пытаясь что-то нащупать, скребя несуществующими ногтями по гладкому пластику двери.

Аня скорей всего узнала в этой руке, руку мамы и со слезами бросилась к ней. Юля, интуитивно понимая, что происходит нечто нехорошее, устремилась на перерез девочке, и вовремя успела. Она хватила Аню за пояс, подняла девочку над полом, прижала бьющееся в истерике тело ребёнка к себе, почувствовав при этом дикую боль на предплечье. Рука, торчащая из трещины двери, дотянулась до Юлии и схватила её, сжав с такой силой, что у неё потемнело в глазах от боли. Поддавшись назад, чтоб избавиться от схватившей её руки, Юля поняла, что вырваться от столь сильной хватки у неё не хватит сил, а ладонь продолжала, сжимать предплечье всё сильнее и сильнее, норовя сломать кости. Тут уж стало не до девочки у неё в руках, отбросив Аню подальше от двери, Юля присела от боли, зашипела, а затем неподдельно закричав, принялась бить схватившую её руку, норовя любым способом избавиться от хватки. Такие действия не произвели должного эффекта, более того, Юлю стали подтягивать к двери, тогда она крутанулась на месте, слыша, как трещит по швам её новое и дорогое кашемировые пальто. Но боль была столь чудовищной, что в такие моменты разум полностью покидает тело, начинают работать лишь инстинкты. Примерно так двигается рука, когда на неё попадает, нечто горячее, человек принимается инстинктивно трясти ею пытаясь таким образом сбросить горячий объект, источник боли, а также остудить место ожога. В конце концов-то, от таких манипуляций, кашемировое пальто, изрядно треснувшее по швам, осталось в сжатой ладони протиснувшейся в трещину руки, а Юля отскочила от двери на безопасное расстояние, находясь в одной кофточке с короткими рукавами и огромным синяком на предплечье.

Рука, в которой осталось пальто, исчезла вместе с зелёным кашемиром в трещине, а на дверь обрушились новые порции сильнейших ударов. Верх двери отскочил от бетонного короба и начал крениться во внутрь магазина под натиском снаружи. Такой силищи в руках хрупкой женщины, мамы двоих детей, Юля не ожидала, а ведь она просто схватила ладонью предплечье, но смогла сжать ладонь с такой силой, что чуть не оторвала кусок мяса вместе с тканью от Юли. Что произойдет, если мамаша, имея подобные железные мышцы проникнет в магазин, не хотелось даже думать, сопротивляться будет бесполезно, она просто порвёт Юлю и детей на куски, это как пить дать. Страх зарождённый где-то на подсознании искал выход из создавшийся ситуации, и он был мгновенно найден.

В силу того, что Юле не приходилось до этого внимательно разглядывать входную дверь в магазине изнутри, в этом не было необходимости, в отличии от данного случая, когда дверь сдерживала непосредственную угрозу с наружи. Она не обращала внимание на то, что помимо пластиковой двери, внутри магазина имеется ещё и металлическая решётка, с раздвижным механизмом, которую скорее всего использовали во время закрытия магазина на ночь, окон в силу подвального размещения магазина не было, а вот пластиковую дверь усиливали раздвижной решёткой.

Верх двери, вместе с коробом уже полностью оторвался от бетонного косяка, проседая с каждым ударом всё сильнее во внутрь магазина. Сверху появилась достаточная по размеру щель, через которую стали мелькать несколько пар окровавленных рук, давая понять, что за дверью мамаша с кассиршей не одна и скоро они попадут всем скопищем сошедших с ума людей в магазин, тогда-то и настанет конец Юле и двум милым детям, бьющихся в истерике и зовущих маму.

Бросившись к двери, Юля схватила металлическую решётку двумя руками выдвинула её, перекрывая бетонный проход с входной дверью.