Похититель слов - Василиса Ветрова

Через час, Пётр Леонидович окончательно уверил себя, что вся история ему привиделась. Отравленный ядами опухоли мозг придумал себе сказку о чудесном спасении. А на деле был просто поход в аптеку за обезболивающим, вот оно, кстати, лежит.

И всё же, когда боль стала настойчивее, а взгляд упал на ручку, лежащую на белом листе, который должен стать предсмертной запиской, Пётр Леонидович решил написать сообщение соседу. Просто чтобы посмеяться над собой, старым дураком. И ещё, чтобы отсрочить неприятное дело: предсмертное письмо и всё, что за этим последует.

Он, медленно, с трудом попадая в нужные буквы, набрал текст, спросил как дела, как жизнь. Получил короткий ответ, и боль на некоторое время утихла. Ненадолго.

— Да ну! — вслух ругнулся Пётр Леонидович. — Сам себе придумал, старый пень. Самовнушение? Кажется, так это называется?

Нужно было попробовать ещё раз. Сыну он писать не стал, начнёт спрашивать о здоровье, волноваться. А может, что и заподозрит, они ведь всегда созванивались — неловкие пальцы сильно осложняли Петру Леонидовичу обращение с телефоном. Куда же написать тогда? Немногочисленные товарищи-пенсионеры тоже едва справлялись со смартфоном, чтобы позвонить, а в чатах Вотсапа никто из них не сидел.

Кряхтя, Пётр Леонидович поднялся с дивана. Он вспомнил, что в холле дома, у лифтов, кто-то из молодёжи повесил объявление о чате дома. Туда-то точно можно написать сообщение, кто-нибудь да ответит.

Он просидел в чате до ночи. Сначала поздоровался со всеми, потом стал придумывать всякие вопросы про район, про поликлинику, про ремонт в доме. И ему отвечали, кажется, становилось лучше. Но Пётр Леонидович лишь посмеивался над собой, списывая всё на самовнушение. Так он и уснул на диване с телефоном в руках. А утром проснулся не разбитым и с гудящей головой, а бодрым и свежим, каким не просыпался уже давно.

— Придётся признать, что-то в этом есть, — протянул Пётр Леонидович, доливая кипяток во вчерашнюю заварку, которой угощал гостя. Он отварил макароны с сосисками и думал пойти прогуляться, отметив ещё один солнечный день. Хотелось жить, дышать и радоваться.

Но за завтраком вернулась слабость. Однако стоило потянуться за смартфоном и зайти в чат, прочитать несколько ответных сообщений, оставшихся с ночи, как снова почувствовался прилив сил. Пётр Леонидович понял, о чём говорил парень.

— Выходит, энергии от вчерашней беседы хватило до утра. Цена одного слова невелика, минут десять, не больше, — пробормотал он и задумался.

Странный гость не обманул. Прошла боль, прибавилось сил. Победить болезнь было возможно, и даже, победить старость. Но для этого нужно воровать время, частички чужой жизни. Все эти люди, которые с готовностью отвечали вчера на вопросы старого пенсионера, потеряли немного жизненной силы.

— Но, если одно слово стоит не больше десяти минут, то, получается, и ущерб невелик, — Пётр Леонидович от возбуждения стал рассуждать вслух. — С миру по нитке — нищему рубаха. Это как погрешность. Ей можно пренебречь, если людей много, и они разные.

Он написал ещё несколько сообщений и, получив силы, вышел на прогулку. Насладиться солнышком и тёплым ветром, однако, не удалось. Грызла совесть. Пётр Леонидович никогда ничего не воровал и старался быть честным с другими. Но только сейчас он понял, как хочет жить, как это здорово, чувствовать, что болезнь отступает. В раздумьях он не заметил, как свернул с тротуара на газон.

— Мужчина, да, вам говорю! — резкий окрик выдернул его из размышлений. — Вы что не видите, куда идёте? Всю траву истоптали!

Пётр Леонидович поспешно шагнул обратно на тротуар и уставился на обладательницу визгливого голоса.

Марья Петровна, известная скандалистка и по совместительству председатель совета дома. Она с раннего утра следила за порядком в доме, и, случись что, доводила дворников управляющей компании до белого каления. Впрочем, жильцам доставалось тоже. А ещё она добилась того, что придомовую территорию обнесли пластиковым забором и сделали вход через калитку, по коду. Забор Петру Леонидовичу не нравился, пластик быстро стал жёлтым и грязным, а непослушные пальцы не всегда попадали в нужные кнопки, чтобы набрать код.

— Что стоите? Извиниться за порчу общественного имущества не желаете? — ехидно вопросила председательша.

Пётр Леонидович пробормотал «извините», и поспешил прочь, спиной ощущая колкий взгляд скандалистки. Он подумал, что воровать минуты у такого человека не жалко. И на ум пришло решение, как договориться с совестью.

И вот, год спустя Пётр Леонидович уже отлично себя чувствовал. Опухоль совсем отощала и врачи дивились неожиданной ремиссии. Да что опухоль! Даже поясницу ломить перестало, тело подтянулось. В движениях стала появляться утраченная лёгкость и гибкость. Он освоился в мире форумов и чатов. Даже завёл несколько своих, районных. Купил ноутбук.

Его немного волновали любители голосовых, те слова почему-то были не в счёт, и недавние обновления — лайки и прочие эмоции, которые можно ставить на сообщение. Их он безжалостно запретил во всех своих чатах. В одном пользователи даже взбунтовались и просили «разрешить им хотя бы смайлик или какашку». Он много тогда собрал слов, вступив с ними в спор. «Зачем вам значки, если можно выразить мысль словами?» В итоге кто-то написал, что «админ жить не может без слов» и, сам того не зная, попал в самое яблочко.

— Что ж, люди сами готовы тратить время впустую. Они отдают его мне, все в плюсе, там всего-то минуты, крохи, — пробормотал Петр Леонидович. Он никогда больше не спрашивал в чате совета, чтобы не обкрадывать готовых помочь соседей, не переписывался с сыном и Ольгой Валентиновной. Только троллил, и обсуждал всякие бесполезные вещи с любителями праздной болтовни. Это был его компромисс, чтобы договориться с совестью и обмануть смерть. Оправдание.

Иногда он думал, почему на просторах интернета так много людей, готовых часами спорить о самых разных вещах. Часто даже не касающихся их напрямую. Есть ли среди них, такие как он? Нахлебники, ворующие энергию.

Его всё же немного мучила совесть, но тёплый ли майский ветер, яркое ли июньское солнце или улыбка Ольги Валентиновны, теперь уже просто Оли, словно уговаривали остаться здесь ещё ненадолго. Не спешить в Источник, частью которого он непременно когда-нибудь станет.

Если принять такое допущение, теоретически, он ничего не воровал у других. Нельзя ведь отобрать то, что и так является частью тебя. Так ведь говорил тот парнишка?

И это было ещё одним оправданием.

Глава 2

Пётр Леонидович стал видеть странные сны, где-то через год после того, как получил умение забирать жизненную силу через слова.

В этих снах он шёл по светящимся